Древняя филигрань изготавливалась из проволочек, свитых из тонких резаных плоских полосок, поскольку проволока протяжкой через фильеры в древности не изготавливалась. Для изучения техники грануляции и филиграни в большинстве случаев эксперту достаточно мик­роскопа среднего качества или даже сильной лупы.

Полезным является также исследование под микроскопом поверхности предметов. При этом обычно следует обратить внимание на ца­рапины, повреждения, чинки, наличие ино­родных материалов (остатков почвы, полиро­вочных материалов и др.), происхождение ко­торых может быть связано как с условиями за­хоронения для вещей предположительно ар­хеологического происхождения, так и с процес­сом естественного износа предметов в обиходе.

3.2. Проблемы экспертизы серебра

Состав серебра часто является достаточно информативным. Заключение о древности мо­жет базироваться на присутствии в серебре примесей золота (до 1% ) и висмута (до 0,5%). В производстве современного серебра (из галено­вых и других сульфидных руд) эти примеси извлекаются отдельно. Для серебра, выплавленного из галеновых руд после середины XIX века, также характерны небольшие примеси цинка, входящие в металл как следствие ме­таллургического процесса Паркеса, основанного на извлечении серебра из чернового свинца с помощью цинковой пены. При оценке величины примеси цинка в серебре, однако, следует про­являть известную осторожность, чтобы не спу­тать цинк, могущий присутствовать в качестве примеси в медной лигатуре серебра, с цинком, внесенным при паркессировании.

Во многих подделках используется со­временное техническое серебро с чистотой (пробой) 99-999, то есть фальсификаторы поль­зуются рафинированным металлом. Подобные случаи, однако, следует отличать от естествен­ного в процессе коррозии обогащения поверх­ности изделия (а в случае относительно тонких изделий - и всего объема металла) серебром. Действительно, при нормальной коррозии се­ребра менее благородные компоненты металла, в первую очередь, медь и цинк, выходят на по­верхность, образуя коррозионные наслоения, удаляемые в процессе консервации. Развитая внутренняя коррозия (окисление) в археологи­ческом серебре хорошо прослеживается и на металлографических шлифах в виде залегания окислов меди по границам зерен.

Коррозия серебряных сплавов, проходя­щая по типу окисления медных лигатур с диффузией продуктов коррозии на поверх­ность, изучена относительно хорошо в много­численных технических работах по внутренне­му окислению серебра. Что касается часто на­блюдаемой на археологических предметах кор­розии галоидного типа, идущей с образованием хлоридов/бромидов серебра, то этот тип раз­рушения представляет множество загадок и требует систематического исследования. Мы, в частности, считаем, что присутствие. хлоридов и, в особенности, бромидов чаще всего есть свидетельство захоронения предметов в сильно засоленных почвах и является «хорошим», в смысле аутентичности, диагностическим приз­наком.

Ранее многие специалисты полагали, что наблюдаемая на металлографических шлифах пилообразная диффузия меди (discontinued precipitation) нормально к границам зерен, об­условленная неравновесными при комнатной температуре локальными концентрациями ме­ди, является достоверным признаком древности металла. В настоящее время в связи с обнару­жением указанного эффекта в некоторых под­делках можно уверенно считать, что пилооб­разная диффузия может развиваться и в про­цессе охлаждения металла, и, следовательно, данный эффект, вообще говоря, к возрасту предмета отношения не имеет.

В экспертизе древних серебряных и зо­лотых монет, изготавливавшихся чеканкой, це­лесообразно исследование структуры металла (металлографический шлиф или рентгено–структурный анализ) с целью выявления приз­наков литья, используемого фальсификаторами для большинства нумизматических подделок. Рентгеноструктурный анализ в этой экспертизе может оказаться предпочтительным из-за своего неразрушающего характера. РСА выяв­ляет крупные кристаллиты, возникающие в процессе остывания отливок, в виде крупных черных точек, так называемых блоков, на диф­ракционных линиях. При чеканке металл де­формируется, кристаллиты разбиваются, воз­никают микронапряжения, и дифракционные линии переходят из точечных в сплошные.

Весьма распространенное золочение се­ребра для старых вещей выступает преимуще­ственно в виде "огневого" золочения, то есть использовалась ртутно-золотая амальгама. В анализе таких позолот обычно присутствует сильная примесь ртути, благодаря чему иден­тификация огневого золочения тривиальна. В редких случаях золочение осуществлялось с помощью сусального золота, однако толщина фольги обычно не меньше 5-10 микрон, по­скольку в более тонкие листы в древности зо­лото не разбивалось. Иные способы золочения не применялись нигде, за исключением доколумбовых цивилизаций в Америке.

3.3. Проблемы экспертизы бронзы и латуни

Экспертиза бронзовых и латунных пред­метов основывается на фактах присутствия не­обходимых концентраций олова, мышьяка, сурьмы, цинка, кадмия, висмута, свинца, се­ребра и золота. Цинк в древние латуни (до се­редины XVIII в. в Европе и до середины XV в. на Востоке) вводился не в виде металла, а в результате совместных плавок меди с добавкой некоторых минералов цинка, например, кала­мина. Этот процесс в музейной литературе условно называют цементацией, хотя, с точки зрения металлургии, это название не всегда адекватно сути происходящих процессов. Счи­тается установленным, что при цементации концентрация цинка в латуни не может пре­вышать 28 %, но эта цифра нам кажется скорее неким предельным значением. Представляется, что в результате однократной цементации та­кая высокая концентрация никогда не достига­ется, находясь, в среднем, в интервале 5-14 %. Примесь в меди цинка в концентрации ниже 1 % обычно относится к случайным, связанным с типом используемой руды и плавки, а сам ме­талл к древним латуням не относят.

Полезным критерием определения древ­ности латуни является концентрация кадмия. Считается, например, что в китайских латунях концентрации кадмия ниже 10 ррм характерны для цементации, использовавшейся там до се­редины XVII века, а более высокие - для доба­вок в медь металлического цинка, полученного дистилляцией в XVII - XIX веках. В современ­ных же латунях кадмий вообще должен отсутствовать - при дистилляции он сосредоточен, в основном, в так называемой цинковой пыли, а не в жидком цинке.

Мышьяк. Присутствие мышьяка в мед­ных сплавах в концентрациях 0,1% и более яв­ляется хорошим диагностическим признаком. Присутствие этого элемента свидетельствует об использовании нестандартной, в современном значении слова, так называемой черновой меди, более характерной для низкотемпературных плавок в древности. В том же смысле должно трактоваться присутствие сурьмы, серебра (в некоторых древних бронзах встречается до 1% Аg) и золота. Примитивные плавки приводили к получению, так называемой мышьяковистой меди, металла, с которого, собственно, и начи­нается эпоха знакомства человека с металлур­гией (здесь мы не имеем ввиду самородные ме­таллы: медь, золото, серебро).