Исторический портрет российского предпринимателя Саввы Морозова
Рефераты >> Исторические личности >> Исторический портрет российского предпринимателя Саввы Морозова

"1905 года сего 9 февраля. Слушали заявление директора правления Саввы Тимофеевича Морозова о необходимости подачи совместно с другими фабрикантами докладной записки по фабричному вопросу, представив содержание ее в копии.

Ознакомившись с ее содержанием и не разделяя изложенного в ней взгляда директора правления, М. Ф. Морозова, И. А. Колесников и А. М. Вагурин от подписи таковой отказались, предоставив ему, Савве Морозову, право, если он найдет нужным, подписать докладную записку на его личную ответственность, как директора, заведующего фабриками, о чем составлен настоящий протокол.

Члены правления: М. Ф. Морозова, Савва Морозов, И. А. Колесников, А. М. Вагурин".

В феврале 1905 г. забастовочная волна докатилась и до Никольской мануфактуры. За 20 лет после "Морозовской стачки" 1885 г., когда к управлению пришел Савва Тимофеевич Морозов, положение рабочих изменилось: были отменены штрафы, повышены расценки, построены новые спальни для рабочих, учреждены стипендии для учащихся и т. д. Однако коренного улучшения условий труда и быта произойти не могло, потому что любые нововведения, финансовые расходы надо было утверждать на правлении, где требовалось большинство голосов. У многих рабочих Савва Морозов, в отличие от своего отца и матери, пользовался доверием. Забастовав, рабочие потребовали 8-часового рабочего дня и повышения зарплаты, но он им отказал, так как не мог принимать подобные решения: реальным хозяином предприятия была М. Ф. Морозова, а она категорически воспротивилась желанию сына пойти навстречу рабочим. Савва потребовал, чтобы мать полностью передала распоряжение делами на фабриках в его руки, но в ответ на это в начале марта сам был устранен от управления. При этом мать пригрозила ему учреждением опеки.

Положение усугублялось личным одиночеством, отсутствием взаимопонимания с женой, Морозов начинает избегать людей, много времени проводит в полном уединении, не желая никого видеть. Изоляции способствовала и Зинаида Григорьевна, бдительно следившая за тем, чтобы к нему никто не приходил, и изымавшая поступавшую на его имя корреспонденцию. Пополз слух о сумасшествии. Такая версия всем "заинтересованным лицам", включая родственников, была удобна, позволяла объяснить неожиданный отход его от общественной деятельности. Сохранилось коротенькое деловое письмо Морозова, датируемое 26 марта, то есть периодом полного уединения, и адресованное в Петербург инженеру А. Н. Тихонову, работавшему у него :"Я решил прекратить разведки (речь идет о геологических изысканиях на Урале) ввиду соображений, которые сообщу Вам впоследствии. Когда будете проезжать Москву, заезжайте ко мне. Мне хотелось бы пристроить Вас куда-нибудь на место". Нет нужды доказывать, что это письмо написано вполне здравомыслящим человеком, ощущающим нравственную ответственность за судьбу тех, кто был с ним связан.

По настоянию жены и матери был созван консилиум, констатировавший 15 апреля 1905 г., что у мануфактур-советника Морозова наблюдалось "тяжелое общее нервное расстройство, выражавшееся то в чрезмерном возбуждении, беспокойстве, бессоннице, то в подавленном состоянии, приступах тоски и прочее". Рекомендовалось направить его для лечения за границу. Через несколько дней, в сопровождении жены и врача Селивановского Савва Тимофеевич выехал сначала в Берлин, а затем на юг Франции, в Канн. Здесь, на берегу Средиземного моря, в номере "Ройяль-отеля", 13 (26) мая 1905 г. он застрелился.

Многие обстоятельства этого шага до сих пор не ясны. Власти утверждали, что виновниками его гибели были большевики, которых поддерживал Морозов и которые начали его шантажировать. Такую версию изложил в донесении в Департамент полиции московский градоначальник. Подобное объяснение получило распространение и попало в мемуары Витте. По его словам, "чтобы не делать скандала, полицейская власть предложила ему выехать за границу. Там он окончательно попал в сети революционеров и кончил самоубийством". Внук Саввы Тимофеевича, основательно изучивший многие перипетии судьбы деда, задает в своей книге вопрос: зачем вообще революционерам надо было угрожать Морозову? В подтверждение официальной версии никогда не было приведено никаких доказательств. Истинные причины трагического решения еще сравнительного молодого чело- века, отца четверых детей, были иными, лежали значительно глубже, и их верно уловили хорошо знавшие Морозова люди. "Когда я почитал телеграмму о его смерти ,- писал Горький ,- и пережил час острой боли, я невольно подумал, что из угла, в который условия затискали этого человека, был только один выход - в смерть. Он был недостаточно силен для того, чтобы уйти в дело революции, но он шел путем, опасным для людей его семьи и круга". В. И. Немирович-Данченко заметил: "Купец не смеет увлекаться. Он должен быть верен своей стихии выдержки и расчета. Измена неминуемо поведет к трагическому конфликту.

Смерть примирила родственников с Саввой. Согласно христианским канонам, самоубийцу нельзя хоронить по церковным обрядам. Морозовский клан объединился и, используя и связи и деньги, начал добиваться разрешения на похороны. Властям были представлены путанные и довольно разноречивые свидетельства врачей о том, что смерть была результатом "внезапно наступившего аффекта" (следовательно, нельзя ее рассматривать как обычное самоубийство), но в тоже время покойного нельзя считать и душевнобольным (признание его таковым было нежелательным для престижа семьи). Личный врач Гриневский дал следующее заключение: "Главной и вероятней всего единственной причиной нервного расстройства было переутомление, вызванное как общественными, так и специально фабричными делами и связанным с ним рабочим вопросом. К началу марта, после продолжительных забастовок рабочих на фабрике, наступил резкий упадок физических и нравственных сил". "Знал я Морозова продолжает врач, - более двадцати лет и состоял последние десять лет его личным врачом; я могу засвидетельствовать, что предотвратить этот печальный исход не было никакой возможности. С одной стороны, он не был психически болен какой-либо определенной психической болезнью, которая давала бы право ограничивать его права и самостоятельность; с другой - при врожденной непреклонности и упорстве в достижении ранее намеченной цели - он не поддавался никаким убеждениям и доводам. Признавая свои поступки в рабочем вопросе во многом ошибочными и ошибки эти непоправимыми - он видел один выход в самоубийстве".

Получив морозовские деньги, Гриневский писал то, что требовалось. Причиной оказалось "ошибочное" отношение к рабочим . 28 мая исполняющий обязанности московского генерал-губернатора секретно донес в Петербург: "Усматривая, из свидетельства врачей Селивановского и Гриневского, что мануфактур-советник Савва Тимофеевич Морозов лишил себя жизни в припадке психического расстройства, предложил градоначальнику сделать распоряжение о выдаче удостоверения о неимении препятствий к преданию тела Морозова земле по христианскому обряду". На Рогожском кладбище 29 мая ,куда с вокзала в Покровский храм было перенесено тело почившего, состоялось заупокойное богослужение, были организованы пышные похороны, а затем - поминальный обед на 900 персон.


Страница: