СМЫСЛ ЖИЗНИ Сам Ганди считал, что смысл его жизни заключается в служении истине. Именно в нем видел он свою миссию. Об этом же говорили и его современники. По словам Радхакришнана, "Ганди останется в истории как великий пророк Истины и Любви при решении всех национальных и международных конфликтов. Ясно и смело сказал он нам, что современное общество, раздираемое кровавыми конфликтами, - это не то общество, которое должно существовать. Мы должны построить общество, основанное на мире, и мы не сможем этого сделать, пока не обеспечим для этого истинную моральную основу" [50]. Ганди всю свою жизнь исходил из того, что истину, в конечном счете, указует Бог, но он отнюдь не считал, что служение истине должно заключаться в отказе от решения мирских проблем во имя слияния с Богом и вечного блаженства в потустороннем мире. Его служение истине носило сугубо земной характер. Истина для него заключалась именно в том, что она открывала путь к обеспечению человеческой жизни на Земле. Человека же он никогда не воспринимал в отрыве от природы и общества. Человек, по его глубокому убеждению, мог жить полной жизнью, только если он не причинял зла ничему сущему на Земле, в гармонии с природой и только в свободном обществе. Его родина была в зависимости от Англии, порабощена ею, поэтому для него борьба за истину была неотделима от борьбы за свободу - "Хинд сварадж" . Служа истине, считал Ганди, человек должен прежде всего победить в себе психологию раба, воспитанную веками угнетения и насилия, а для этого он должен освободиться от страха за свою жизнь, за свои земные блага. Бесстрашие должно стать основой новой морали, был глубоко убежден Ганди, только бесстрашие может принести индийцам в борьбе за сварадж желанную победу. Бесстрашие, в понимании Ганди, должно было быть не только физическим, но прежде всего нравственным. С насилием нельзя бороться насилием, оно порождает лишь новые кровавые конфликты. Следовать путем ненасилия значит проявлять бесстрашие. Только подлинно бесстрашный человек может противопоставить грубой физической силе силу духа. И в конечном счете ведь не сила оружия, а сила духа принесла индийцам желанное освобождение от британского господства. Бесстрашие включает жертвенность. Бесстрашный человек готов пойти на любые жертвы, но Ганди призывал не к жертвам во имя абстрактного блаженства, а к жертвам во имя конкретных земных целей. Голодовки Ганди были именно такими жертвами. Он считал, что бороться за истину должен каждый человек, но изменить существующие недостойные человека условия может только организованная борьба народных масс. И в этом была сила Ганди. Поднять массы на борьбу, научить их упорству в истине, привести их путем ненасилия к цели - в этом видел он свою миссию. Но он был глубоко убежден в том, что право повести массы имеет только тот, кто действует личным примером. Поэтому для него его голодовки имели нравственное значение, да они действительно оказывали влияние и на английские власти, к которым были обращены его требования, и на массы людей, которые объединялись во время кампаний ненасильственного гражданского неповиновения независимо от своею имущественного и социального положения, кастовых и религиозных различий (хотя влияния последних на политическую борьбу Ганди, как мы видели, так и не смог преодолеть). Ганди обладал огромной нравственной силой. Он мог не только поднять народ на борьбу, но и приостановить движение тогда, когда на насилие народ начинал отвечать насилием. Конечно, далеко не во всех случаях ему это удавалось, но сегодня нужно задуматься над тем, когда борьба индийцев за сварадж была более эффективной - в тех случаях, когда они шли путем организованного ненасильственного движения или когда в отдельных местах вспыхивали восстания, сопровождавшиеся актами насилия? Придавая большое значение соблюдению принципов ненасилия, Ганди в то же время всегда возражал против понимания сатьяграхи как пассивного сопротивления. (Когда же он сам употреблял по-английски термин "пассивный", то вкладывал в него понятие ненасильственный.) По его словам, он призывал к активной борьбе, где нет места покорности. "Ненасилие, которое я проповедую, - это активное ненасилие сильных" , - писал Ганди. Он полагал, что ненасилие не только условие борьбы, но и лучшая форма организации масс. Именно в этом он видел его преимущество над политическим террором, которым увлекалась в 20-30-х годах часть революционно настроенной молодежи Индии, в этом он прямо противопоставлял свое учение марксизму. Ганди не раз писал, что, может быть, является большим революционером, чем многие из тех, кто претендует на это звание, но проповедует ненасильственную революцию, потому что каждый акт народного насилия губителен для народного прогресса [51]. Он считал себя революционером, поскольку стремился коренным образом изменить жизнь в интересах самых угнетенных и обездоленных, но в то же время подчеркивал, что эти изменения исключают насилие не только над меньшинством, но и над отдельной личностью. Всю свою жизнь Ганди стремился к социальной справедливости. Еще в начале политической деятельности его привлекла антиэксплуататорская направленность социалистических идей и первой революции 1905 г. в России. После Октябрьской революции в России он писал: "Идеал большевиков подкреплен чистейшим самопожертвованием бесчисленного множества мужчин и женщин, которые ради него отдали жизнь. Идеал, который освящен самопожертвованием таких великих душ, как Ленин, не может быть напрасным" [52]. Ганди не отрицал близости многих своих идеалов идеалам социализма. Основное различие между своим учением и социализмом он видел не в цели, а в средствах. Признавая самоотверженность многих индийских коммунистов в борьбе за свободу, он в то же время обвинял их в том, что они стремятся "пересадить" в Индию не оправдавший себя русский опыт - социализм "сталинского типа". "Социализм - прекрасное слово, и, насколько мне известно, при социализме все члены общества равны . Такой социализм чист, как кристалл. Он требует, таким образом, кристально чистых средств для своего установления. Нечистые средства приводят к нечистому концу , - писал Ганди в 1947 г. - По моим сведениям, в мире нет ни одной истинно социалистической страны" [53]. Большевизм был для Ганди неприемлем, потому что стремился насадить социалистические идеалы с помощью насилия и классовой борьбы. Такой социализм, по глубокому убеждению Ганди, был нежизнеспособным. Ганди нередко противопоставлял свою ненасильственную революцию большевистской революции, основанной на насилии, и всей практике претворения в жизнь социалистических идеалов в СССР. Однако, осуждая насилие большевиков и прежде всего сталинского режима, постоянно подчеркивая, что с помощью насилия нельзя покончить с несправедливостью, враждой людей и народов, он в то же время видел в России в 40-е, как и в 20-е годы, страну, защищающую интересы обездоленных. Во время войны с фашизмом он поднял свой голос в защиту СССР.