В литературе тех лет часто противопоставлялись мятежное поколение, сформировавшееся в 60-е годы, и законопослушное, практичное поколение 80-х годов. Столыпин был типичным "восьмидесятником". Он никогда не имел недоразумений с полицией1 , а по окончании университета избрал чиновую карьеру, поступив на службу в министерство государственных имуществ. В 1888 году его имя впервые попало в "Адрес-клендарь"2 . К этому времени он имел очень скромный чин коллежского секретаря и занимал скромную должность помощника столоначальника.

В министерстве государственных имуществ положение Столыпина было рутинным, и в 1889 году он перешёл в МВД. Его назначили ковенским уездным предводителем дворянства. В Ковенской губернии, в этническом отношении довольно пёстрой, среди помещиков преобладали поляки, среди крестьян - литовцы. В ту пору Литва почти не знала хуторов. Крестьяне жили в деревнях, а их земли были разбиты на чересполосные участки. Земельных переделов не было.

Семья жила в Ковно или в Колноберже. Столыпин занимался своим имением, на время расставшись с мечтой о карьере. Позднее, уже в должности губернатора, он однажды улучил момент, чтобы заехать в Колноберже. Увидев его за хозяйственными занятиями, один из соседей заметил,что "не губернаторское это дело". "Не губернаторское, а помещичье, значит, важное и нужное",- отвечал Столыпин3 .

Семья владела и другими поместьями - в Нижегородской, Казанской, Пензенской и Саратовской губерниях. Но дети не хотели знать никаких других имений, кроме Колноберже. Раз в год в одиночку Столыпин объезжал свои владения. Как настоящий семьянин, он тяготился разлукой с близкими, а потому не задерживался в таких поездках. Самое дальнее из своих поместий, саратовское, он в конце концов продал.

В Ковенской губернии у Столыпина было ещё одно имение, на границе с Германией. Дороги российские всегда были плохи, а потому самый удобный путь в это имение пролегал через Пруссию. Именно в этих "заграничных" путешествиях Столыпин познакомился с хуторами. Возвращаясь домой, он рассказывал не столько о своём имении, сколько об образцовых немецких хуторах1 .

В 1899 году П. А. Столыпин был назначен ковенским предводителем дворянства, а в 1902 году, неожиданно для себя,- гродненским губернатором. Его выдвинул министр внутренних дел В. К. Плеве, взявший курс на замещение губернаторских должностей местными землевладельцами. В Гродно Столыпин пробыл всего десять месяцев. В это время во всех губерниях были созданны местные комитеты, призванные позаботиться о нуждах сельскохозяйственной промышленности, и на заседаниях родненского комитета Столыпин впервые публично изложил свои взгляды. Они в основном сводились к уничтожению крестьянской чересполочицы и расселению на хутора. При этом Столыпин подчёркивал: "Ставить в зависимость от доброй воли крестьян мо-

мент ожидаемой реформы, рассчитывать, что при подъёме умственного развития населения, которое настанет неизвестно когда, жгучие вопросы разрешатся сами собой,- это значит отложить на неопределённое время проведение тех мероприятий, без которых не мыслима ни культура, ни подъём доходности земли, ни спокойное владение земельной собственностью". Иными словами, народ тёмен, пользы своей не разумеет, а потому следует улучшать его быт, не спрашивая его о том мнения. Это убеждение Столыпин пронёс через всю государственную деятельность.

Один из присутствовавших на заседании помещиков, по-своему истолковал это высказывание, стал говорить, что вовсе не нужно давать образование народу: получив его, он "будет стремиться к государственному переворевороту, социальной революции и анархии”. Но губернатор не согласился с такой трактовкой: “Бояться грамоты и прсвещения, бояться света нельзя. Образование народа, правильно и разумно поставленное, никогда не поведёт к анархии . Общее образование в Германии должно служить идеалом для многих культурных стран”2 .

в) Жизнь и деятельность в Саратове.

В 1903 году Столыпин был назначен саратовским губернатором. Переезжая на новое место, дети смотрели на Россию, как на незнакомую страну. Пожалуй, и сам Столыпин отчасти чувствовал себя "иностранцем". Вся его рпежняя жизнь - а было уже сорок - была связана с Западным краем и с Петербургом. В коренной России бывал он едвали чаще, чем в Германии. Российскую деревню он, можно сказать, почти и не знал.

Летом 1905 года Саратовская губерния стала одним из главных очагов крестьянского движения. В сопровождении казаков Столыпин разъезжал по мятежным деревням. Против крестьян он не стеснялся использовать войска. Производились повальные обыски и аресты. Чтобы выявить излишки ржи, предположительно захваченные у помещиков, Столыпин составил специальную таблицу, которая показывала соотношение между посевной площадью и величиной урожая1 . Так использовались уни-

верситетские знания в области математики.

В докладах царю Столыпин утверждал, что главной причиной аграрных беспорядков является стремление крестьян получить землю в собственность. Если кресть-яне станут мелкими собственниками, они перестанут бунтовать. Кроме того, ставился вопрос о желательности передачи крестьянам государственных земель. Как видно, Столыпин отчасти признавал крестьянское мало-земелье.

г) Столыпин - министр внутренних дел.

Вряд ли, однако, эти доклады сыграли важную роль в выдвижении Столыпина на пост министра внутренних дел. Сравнительно молодой и малоопытный губернатор, малоизвестный в столице неожиданно взлетел на ключевой пост в российской администрации. Какие пружины при этом действовали, до сих пор не вполне ясно. Впервые его кандидатура обсуждалась ещё в октябре 1905 года на совещании С. Ю. Витте с "общественными деятелями". Обер-прокурор Синода князь А. Д. Оболенкий, родственник Столыпина, предложил его на пост министра внутренних дел, стараясь вывести переговоры из тупика. Но Витте не хотел видеть на этом посту никого другого, кроме П. Н. Дурново, общественные же деятели мало что знали о Столыпине1 .

Вторично вопрос о Столыпине встал в апреле 1906 года, когда уходило в отставку правительство Витте. Замена, непосредственно перед созывом Думы, либерального премьера Витте на реакционного Горемыкина была вызовом общественному мнению. И чтобы вместе с тем его озадачить, было решено заменить прямолинейного карателя Дурново на более либерального министра. Выбор пал на Столыпина.

Столыпину сразу повезло на его новом посту. В это время разгорелся конфликт между правительством и Думой, и в этом конфликте Столыпин сумел выгодно отличиться на фоне других министров.Выступая в думе, он говорил твёрдо и корректно, хладнокровно отвечая на выпады ("Не запугаете", "Вам нужны великие потрясения, нам же нужна великая Россия" и т. п.). Это не очень нравилось другим министрам в Думе, зато нрави- лось царю, которого раздражала беспомощность его министров.