Великая самодержица всероссийская
Рефераты >> История >> Великая самодержица всероссийская

ПЛАН

1. Введение

2. На пути к трону

3. «Просвещенный абсолютизм» Екатерины II

4. Внешняя политика

5. "Хоронят Россию"

6. Заключение

Введение

История государства Российского знает только двух государей, возведенных и современниками и потомками в ранг Великих: царя-реформатора, первого отечественного императора Петра I Алексеевича и императрицу-воительницу Екатерину II Алексеевну. Именно при них старая Россия добилась подлинных высот величия.

Их роднило то, что оба монарха стремились сделать подвластную им державу действительно сильным государством Европы с развивающейся экономикой, внутренней устойчивостью, крепкой военной организацией, прогрессирующей наукой и культурой. Не случайно на постаменте знаменитого «Медного всадника» - памятника первому императору России работы Э.М.Фальконе, открытого в 1782 году в Санкт-Петербурге, выбиты слова: «Петру Первому – Екатерина Вторая”

25 декабря 1761 г. завершилось двадцатилетнее царствование императрицы Елизаветы Петровны, была перевернута ещё одна страница русской истории. Страна замерла в ожидании перемен…

Тем временем в церкви Зимнего дворца высшие чины империи собрались для принесения присяги новому государю. Петр III был вне себя от радости и даже не скрывал этого, он всячески кривлялся и произносил вздорные речи, требуя, однако, к себе должного почтения. Вечером того же дня во дворце состоялся торжественный ужин.

Рядом с новоиспеченным императором сидела хорошо сложенная молодая женщина с густыми каштановыми волосами, изящными руками и умными живыми глазами. Она не была красавицей, но и сейчас, и много позже все находили её необыкновенно привлекательной. Её глаза были заплаканы, на ней было траурное платье, и она с опаской поглядывала по сторонам, пытаясь понять, как следует себя вести в новых обстоятельствах. Это была жена Петра III Екатерина Алексеевна, которой всего через шесть месяцев суждено было стать самодержавной императрицей Екатериной II.

На пути к трону

Она родилась 21 апреля 1729 г. В Штеттине в семье принца Христиана Августа Ангальт - Цербстского и княгини Иоганны Елизаветы. При рождении девочка была наречена Софией Августой Фредерикой. В кругу, где она росла, было не мало таких же принцесс, чье приданое заключалось главным образом в их «голубой крови». В семье Екатерину называли Фике, и она росла подвижной, веселой и независимой. Считалось, что шансов на удачное замужество у Фике немного, и принцесса Иоганна Елизовета старалась воспитывать дочь в строгости, подавляя всякие проявления гордости и высокомерия. Но получилось наоборот: Екатерина научилась скрывать свои истинные чувства и притворяться, что очень пригодилось ей впоследствии. Уже в детстве она была склонна к самостоятельным рассуждениям и позднее вспоминала, что «сохранила на всю жизнь обыкновение уступать только разуму и кротости».

Беззаботное детство окончилось 1 января 1744 г., когда на имя принцессы Иоганны Елизаветы пришло письмо из далекого Петербурга от императрицы Елизаветы Петровны, приглашавшей её с дочерью прибыть в Россию.

Путешествие в Россию было похоже на сказку и оставило в памяти будущей императрице неизгладимый след. Также сильно её поразила и первая встреча с императрицей. «Когда мы прошли через все покои, - вспоминала впоследствии Екатерина, - нас ввели в приемную императрицы… Поистине нельзя было тогда видеть её в первый раз и не поразиться её красотой и величественной осанкой. Это была женщина высокого роста, хотя очень полная, но ничуть от этого не терявшая… Её платье было из серебряного глазета с золотым галуном; на голове у неё было черное перо, воткнутое сбоку и стоявшее прямо, а прическа из своих волос с множеством брильянтов».

В этом описании сквозит восторг девочки из небогатой семьи, пораженной великолепием царского двора. Она понимала, что судьба предоставила ей редкий шанс, который никак нельзя упустить. Судьбу олицетворяла Елизавета Петровна, а за счастье надо было платить браком с великим князем Петром Федоровичем. Что же касается будущего мужа, то на его счет Екатерина с самого начала не слишком обольщалась. Он явно уступал ей в духовном развитии и видел в ней не столько девушку, сколько товарища по играм. Еще будучи в Голштинии слабый физически и нравственно, Петр Федорович был воспитан гофмаршалом Брюмером, который был скорее солдат, чем педагог, "более конюх, чем воспитатель" (по словам С. Платонова). Молодого принца учили много, но так неумело, что он получил полное отвращение к наукам: латынь, например, ему надоела так, что позднее в Петербурге он запретил помещать латинские книги в свою библиотеку. Учили его к тому же, готовя главным образом к занятию шведского престола, и, следовательно, воспитывали в духе лютеранской религии и шведского патриотизма - а последний в то время выражался, между прочим, в ненависти к России.

Чтобы исправить положение в Петербурге к будущему императору были срочно приставлены опытные учителя, а обязанности воспитателя Елизавета Петровна возложила на академика Штелина. Отмечая способности и превосходную память Петра, Штелин позднее вспоминал, что гуманитарные науки наследника особенно не интересовали, а любимейшими предметами были фортификация и артиллерийское дело. И хотя, по словам Штелина, уже к концу 1743 г. Петр твердо знал основания русской истории и мог перечислить всех государей России от Рюрика до Петра Великого, новый воспитатель не смог внушить ему любви к его новому отечеству, где он всегда чувствовал себя чужим. По всей видимости ощущение двойственности происхождения (русский по матери и немец по отцу) порождало у Петра Федоровича некий комплекс двойного самосознания. "Все же, если он и ощущал себя в значительной степени немцем, - пишет А.С. Мыльников, - то - немцем на русской службе". Недостаточно образованный, слабовольный Петр, конечно, не мог самостоятельно охватить интересов огромной страны, да имел к тому мало охоты. Правительство Петра III задумывалось над мерами по поднятию боеспособности армии и флота. Император предпринимает шаги по укреплению воинской дисциплины в гвардейских частях. Его отношение к гвардейцам было негативным: он называл их "янычарами", неспособными ни к труду, ни воинской службе и считал опасными для правительства. Петр не скрывал своего намерения в будущем упразднить гвардейские полки вовсе, а для начала послать их воевать с Данией, чтобы отобрать у нее Шлезвиг для своей любимой Голштинии. Армия спешно перестраивалась на прусский лад, вводилась новая форма, менялись названия полков. Старшим командирам, вплоть до отвыкшего от этого генералитета, предписывалось лично проводить строевые учения. Все это не могло не породить оппозиции Петру III в офицерской среде, прежде всего среди гвардейцев. Недовольно было и духовенство, и часть знати, шокированной некоторыми выходками императора, пренебрежением правилами придворного этикета.

Недовольством именно этих кругов и воспользовалась Екатерина Алексеевна, которая по ее собственным словам была равнодушна ко многому, но не к императорской короне. В заговоре активную роль играли гвардейцы братья Орловы, П. Пассек, С. Бредихин, братья Рославлевы, малороссийский гетман и президент Академии наук, командир Измайловского полка граф Разумовский и др. В общей сложности, через участвовавших в заговоре офицеров, Екатерина могла рассчитывать на поддержку примерно 10 тыс. гвардейцев. На 29 июня, в день первоверховенных апостолов Петра и Павла по православному календарю, Петр Федорович, который уже несколько дней прибывал в Ораниенбауме, назначил свои именины в Петергофе, где его и должна была ожидать жена. Но ночью 28-го, за несколько часов до его прибытия туда, Екатерина уехала в столицу. Опираясь на гвардейские полки, она провозгласила себя самодержицей, а своего супруга низложенным. Петра III эти события застали врасплох. Он час за часом упускал время и, в конце концов, упустил все. Утром 29-го преданные императрице войска окружили Петергофский дворец и император, оказавшейся в плену у собственной жены, безропотно подписал составленный загодя екатерининскими вельможами манифест об отречении. " .Он позволил свергнуть себя с престола как ребенок, которого посылают спать" - заметит по этому поводу впоследствии прусский король Фридрих II.


Страница: