Почти па том же художественном уровне стояли и микенские города, пора­жавшие воображение зрителей количеством труда, затраченного на созда­ние циклопических стен, но не возбуждавшие в них высоких художествен­ных переживаний. Вопрос о планировке микенских городов остается открытым, так как раскопками обнаружены только акрополи, служившие резиденциями базилевсов. Если принять во внимание относительно крупные размеры акрополей и большое число складских помещений, располо­женных в толще циклопических стен, то можно с уверенностью полагать, что акрополь во время осад служил убежищем для большого числа людей. Таковыми, несомненно, являлись акрополи Микен и Тиринфа. Весьма воз­можно, что в акрополь стекались жители окрестных населенных пунктов, а в первую очередь в нем находили защиту те местные жители, которые обитали под стенами акрополя. Акрополь, по крайней мере к концу микен­ской эпохи, был окружен стихийно возникавшими жилыми районами, в которых обитало торгово-ремесленное население. В этом выделении акро­поля и особенно в его нагорном расположении заключалась характерная особенность микенских городов. Отметим, что города Двуречья, Крита и Египта почти всегда размещались на спокойном рельефе и были плоскими городами, силуэт которых оживляли только искусственно создаваемые вер­тикали. Зиккурат, пирамида или дворец на высокой террасе компенсиро­вали то, чего не имела природа, тогда как в микенский период даже невы­сокие дворцы, стоявшие на площадках акрополей, поднимавшихся на 40—50 м и более над поверхностью почвы, вероятно, производили сильней­шее впечатление. Собственно, решающую роль в силуэте микенского горо­да играли не столько дворцы, сколько самая скала и подпорные стены. Планировка городов архаического периода также остается неясной, хотя для понимания ее довольно значительный материал дают священные уча­стки и акрополи, сформировавшиеся в VII и VI вв. до п. э. К этому вре­мени жилые районы, окружавшие акрополь, настолько разрослись, что превратились в собственно город со своей системой улиц и площадью агорой, обычно размещавшейся перед святилищами пли у главной дороги. В этом так называемом нижнем городе обитало торгово-ремесленное на­селение, состоявшее как из свободных граждан, так и из большого числа рабов. С ростом экономического значения нижнего города возникла необ­ходимость его защищать, и вот появляются вторые, внешние городские степы, а самый акрополь превращается в цитадель, служившую одновре­менно и вместилищем храмов. Таким образом, в архаический период гре­ческие города получили весьма характерную двучленную структуру с ак­рополем и городом, обнесенным стеной. Таковы Афины, Ассос, Селинунт. древний Пергам и др.

Для городов архаической эпохи была характерной нерегулярная, живопис­ная планировка, вытекавшая из естественного хода развития города, созда­вавшегося без заранее составленного генерального плана. Однако нет оснований отрицать наличие в этот период некоторых элементов нарождавшейся регулярной гипподамовой планировки. Уже ориентация входов в перипте-ральные храмы на запад и восток вносила порядок в расположение глав­ных зданий, чему может служить примером архаический Селинунт, где пять параллельно расположенных храмов предопределили направления улиц.

Переход к регулярной планировке, основанной на сочетании взаимно пер­пендикулярных осей, произошел в классический период при восстановле­нии городов, разрушенных персами. Первыми городами, получившими строгие генеральные планы, были Пирей, Мил от, Фурии и Родос, с кото­рыми связывают имя Гипподама.

Пирей, служивший одновременно и торговым портом Афин, и военной ба­зой афинского флота, располагался на полуострове, имевшем три естест­венные гавани. На северо-западе лежала обширная торговая гавань, на юго-востоке находились хорошо защищенные военные бухты Мунихий и Зея. В середине V в. до и. э. Пи реп был окружен со всех сторон стенами, к которым с северо-востока примкнули так называемые Длинные стены, соединившие этот город с Афинами.

Попытки расшифровки древнего пирейского плана. сделанные Курциусом, Каупертом и Юдаихом. пока еще не привели к желательным результа­там, так как раскопки на территории каждого живущего города почти невозможны. Однако по расположению древнего водопровода, по очерта­ниям степ, ограждавших торговую пристань, и, наконец, по остаткам фун­даментов античных домов можно почти безошибочно полагать, что в Пирее существовала система прямолинейных улиц, направленных как вдоль полу­острова, так и поперек пего. Одна из продольных улиц имела наибольшую ширину и располагалась по оси полуострова; па ней, согласно реконструк­ции Курциуса и Кауперта, лежали три агоры, и, следовательно, на при­мере Пирея мы встречаем клан города с одной безусловно господствующей планировочной осью.

В отличие от Пирея Милет демонстрирует применение двух планировоч­ных осей. В 479 г. до п. э. началось восстановление Милета, сожженного и разрушенного персами. Степень разрушения города была, вероятно, настолько большой, что явилась возможность коренной планировочной реконструкции'. Милет с древнейших времен занимал полуостров, изрезан­ный глубокими естественными бухтами, но местность не имела высоких холмов, в силу чего применение шахматной планировки почти не встречало препятствий. Такую планировку и осуществили в натуре на протяжении. V, а может быть, и IV вв. Генеральный план Милета, несмотря на стан­дартность кварталов в южном районе, имеет несомненные художествен­ные достоинства. Город получил две главные улицы, идущие с юга на север и с запада на восток. Они выделяются значительной шириной (7,5 м против обычных 4,5 м) и. кроме того, удачно соединяют центр города с город­скими воротами.

Однако еще большее значение в планировочной композиции Милета имел городской общественный центр, подчиненный той же системе взаимно пер­пендикулярных осей. Начиная от главного въезда в город, т. е. от глубо­кой военной гавани, в южном направлении" сплошной вереницей тянулись площади, храмы и другие общественные здания. Здесь мы находим замк­нутую Северную агору, предназначенную для торговли, и общественную площадь перед зданием Булевтерия, и большую торговую Южную агору, имевшую сквозной проезде севера па юг. Перпендикулярно этому комплек­су построек и по соседству с Торговой (или Театральной) бухтой разме­стились стадион и гимнасий, а все вместе составило столь крупный и яркий ансамбль, что монотонность жилых кварталов, несомненно, смягчалась, если по исчезла совершенно.

Прием пересечения планировочных осей, примененный в Жилете, получил широкое распространение еще в классический период.

Помимо Милета ярко выраженный перекресток мы находим в Олинфе, Селштунте, Книде п других городах.

В 409 г. до н. э. Селин унт был разрушен во время карфагенского вторже­ния, по через два года в акрополе начались планировочные работы. Приме­няясь к расположению сохранившихся архаических храмов, строители Се-линупта осуществили перекресток из двух прямых магистралей. Первая из них прошла от главных ворот вдоль полуострова к морю, а вторая— перпендикулярно ей, между храмами А и В. Таким образом, храмы акро­поля оказались заключенными во входящие прямые углы. Еще более четкое угловое решение мы находим в дорийском городе Книде, где главная улица занад — восток была проложена параллельно береговой полосе. В этой параллельности или перпендикулярности улиц естествен­ным рубежам сказалось искусство греков связывать свои планировочные композиции с природой. Следует отметить еще одно существенное обстоя­тельство, а именно, что ни один из греческих городов не получил прямо­угольного или круглого очертания. Наоборот, все внешние контуры грече­ских городов, ограниченные оборонительными стенами, всегда имели сво­бодную трактовку, отвечавшую живописным ломаными льющимся линиям, которыми обладает природа. И, может быть, поэтому геометрическая чет­кость регулярных планов становилась положительным качеством.