Современные барды. Тимур Шаов
Рефераты >> Культурология >> Современные барды. Тимур Шаов

Мы ищем пути возрождения Отечества. Ищем достойный истинный фундамент национальной идеи, чтобы не возводить в очередной раз наш общий дом на песке или на лагерной пыли. Необходимо обрести и утвердить подлинное национальное начало и приоритеты. Этим началом, причем, началом в значительной степени нерукотворным, является наш русский язык. Наиболее действенной и соприродной человеку формой обретения, освоения и развития языка у всех народов мира была песенная поэзия. Все дописменные и допечатанные культуры были песенными: Илиада, Одиссея, Махабхарата, Саги, Слово о Полку, Былины и т.д. Сегодняшнее влияние песни на формирование языка происходит еще более активно, поскольку песня стала жанром тотального присутствия: TV, радио, магнитофоны, диски . Песня стала, фактически, частью экологии и нарастание этого “вторжения” - очевидно. Влияние языка на человека и на общество – неоценимо. Потому и служение словесности расценивалось у нас как служение Отечеству. Отсюда и культ русских поэтов, бардов, писателей. Это наши национальные пророки и учителя. Ни в одном государстве, ни у какого народа слово не занимало такого положения. Исследования последних двух веков показали, что язык и мышление явления тождественные. Организация и стиль процессов мышления, возможности духовных и аналитических постижений есть функция языка и напрямую связаны и предопределены особенностями и возможностями данного языка. Феномен “загадочной русской души и русского сознания” есть феномен и загадка “великого и могучего” русского слова. Высшая форма существования и развития языка- есть поэзия. Феномен русской поэзии в дополнительных представлениях не нуждается. Современная наука констатирует, что принципы организации поэтического мышления напрямую соотнесены с принципами и организацией научного мышления, его характером. Отечественная научная мысль - прямое тому подтверждение. Причем, поэзия явлена через песню. Песня - это дописменная и допечатная форма “печати”, “трансляции” и памяти (т.е. хранения). Секрет этих возможностей у данной формы искусства очевидно в том, что песня - это возможность говорения (и думанья) одновременно несколькими текстами: поэтическим, музыкальным и интонационным (эмоциональным). Это одновременное обращение к нескольким каналам восприятия, причем в очень органичной, соприродной человеку форме. И взаимодействие этих текстов помогает воспринять и усвоить всю полноту информации. Это значит, что помимо усвоения языка, песня дает возможность непосредственного усвоения эмоционального, переживательного опыта, опыта состояния, культуру чувств, т.е. как бы сам жизненный опыт. Песня - самая активная и убедительная форма переживания, обращения в свое состояние, в свои чувства, в свой язык, в свою веру. Не случайно у всех народов мира религиозные службы построены на песнопениях. Силу песенного воздействия прекрасно понимали идеологи всех тоталитарных государств и использовали песню как основной инструмент идеологии. Русская Авторская Песня (АП) явила собою “благую весть” о живой человеческой душе, заставила по новому ощутить, воспринять себя и окружающие реалии. Имена основоположников жанра АП - Окуджавы, Высоцкого, Галича, Городницкого, Кима, Визбора - стали паролевыми, тестовыми, на принадлежность к общности нового самосознания. Эти авторы дали нам возможность пережить и почувствовать, что у нас внутри не “пламенный мотор”, а живое человеческое сердце, что в каждом из нас - живая душа и мы несем за нее ответственность. Эти песни совершили наше внутренне преображение. Они стали как бы нашей мирской, гражданской “литургией” атеистического общества. И они обратили нас в свою веру, в центре которой была человеческая личность, ее живая, мыслящая душа, исповедующая ценности вполне христианского характера. Песня была и остается начальной матрицей культуры и языка. И в контексте сегодняшней песенной экспансии и всех перечисленных ее свойств, она уже стала самой влиятельной силой несущей диктат языка, ценностных установок, культуры переживания, культуры чувств. Песня - наиболее органичная, исторически и генетически предопределенная форма и инструмент обретения языка. Разумеется, если это песня, в которой язык представлен во всем многообразии поэтических форм. В этом смысле у АП накоплен значительный потенциал и опыт приобщения к слову. Ведь основная функция песни и есть сделать ее язык - языком каждого. Обретая язык, мы обретаем настоящее и будущее, культуру и науку, человека и нацию. Александр Мирзаян

Чем он интересен и знаменит, этот Шаов "Скажи мне, кто твой кумир, и я скажу, кто ты", - перефразируем известную поговорку. Кумиры Тимура Шаова - Высоцкий (первые песни Шаова во многом были подражанием ему), Окуджава, Мирзаян, а "номер один" для него Галич. В общем, выяснилось, наш герой - бард: "один из первых бардов сегодняшней России, - как пишут о нем рецензенты, - причем он вполне достоин стоять в одном ряду со своими знаменитыми предшественниками". По признанию Шаова, специально он в авторскую песню не уходил, "она очень постепенно влезала в мою жизнь. И теперь уже влезла настолько, что пришлось заняться ею профессионально". Широкой публике творчество Тимура Шаова стало известно в 1996-1997 годах, хотя с гитарой он дружит лет с тринадцати, а в 1995 стал лауреатом Грушинского фестиваля. О творчестве Шаова говорят, что он, как никто, умеет смешно писать на социально-политические темы - у других авторов песни получаются "или гневные, или слезливые". Этот оптимизм отличает его от Галича, в творчестве которого постоянно присутствуют трагические нотки. Сам Шаов не ограничивает себя рамками авторской песни, не стремится придерживаться какой-то одной стилистики в творчестве. К примеру, рок очень уважает, считает, что в роке и авторской песне много общего: "те же Макаревич, Цой, Гребенщиков, Шевчук интересны, конечно, и своей энергетикой, но в первую очередь - своими текстами". Может, поэтому на концертах Шаова собирается разнородная публика, которая слушает и рок-музыку, и авторские песни. "Меня это радует", - комментирует он. Сейчас у певца напряженный гастрольный график. В октябре кроме Уфы, где он выступит в ДК "Юбилейный" с программой "Выбери меня", у него концерт в Москве, Нижнем Новгороде, Самаре, в ноябре - Донецк, Киев .

Его поколение – то самое, что рождается в послесталинское, полное перемен десятилетие, из детсадовского в школьный возраст переходит на рубеже 60-х и 70-х годов, когда всенародное по замыслу столетие Ленина коварнейшим образом оборачивается его всенародным же осмеянием в анекдотах, и этот яд впитывается в подсознание будущих «детей и внуков» Перестройки, когда же эта Перестройка падает на них официально объявленным решением, они – уже переходя от юношеского максимализма к осознанному выбору позиции, - объявляют на фоне рушащейся страны и кувыркающейся власти, что выбирают – пепси! Внутри «поколения пепси» возникают, правда, свои партии, связанные с этикетками напитков. Шаов, например, адресует своим оппонентам следующую инвективу: «Нас не понять тинэйджерам сопливым, их поколенье выбирает лимонад. Но мы с тобой пойдем, браток, на пиво. На пиво, брат! » Тинэйджеры (между прочим, термин извлечен из Сэлинджера моими сверстниками лет за пятнадцать до того времени, когда сверстники Шаова впервые заглянули в бутылку)… так вот: эти последние, продолжая дегустацию, действительно переходят с лимонада на пиво, с пива на самогонную спираль… но не будем забегать вперед по этапам лирической биографии барда, вернемся к истокам. Колхозные недоеные буренки и пьяные трактористы – не единственный, да и не главный круг исходных впечатлений. Главный круг – история Отечества, данная нам в анекдотах. Шумит камыш, деревья гнутся, - а «самураи канают на границу у реки». Из подвала неотремонтированной пятиэтажки несет гнилью, и именно «в такую ночь, чтоб сказку сделать былью, был Зимний на гоп-стоп братвою взят». Герой, рассыпавший соль, боится: плохая примета, – и приводит следующие ассоциации: «в такую ночь Ван-Гог отрезал ухо, а Грозный треснул сына по балде». Круг видений, сопровождающих современную жизнь, не ограничивается историей отечественной, но включает историю всемирную, а также всю толщу изящных искусств на востоке и на западе во все времена: Я шел за ней, как шел Петрарка за Лаурой И как Орфей за Эвридикойшел, И вдруг она – о, чудо! - обернулась И ласково сказала: «Слышь, козел! » Козел возвращает нас под родные осины, а вот овцы божьи, бредущие по пустыне, заставляют оценить ориентированность автора в мифологических миражах. Процитирую блестящее четверостишие Шаова исключительно ради этой осведомленности: Двадцатый век прошел, пора умнеть, Расея. Мы не рабы, братва, и бедность не порок. Голосуйте за пророка Моисея В очередной сорокалетний срок! Что мы не рабы, знают все. Что «срок» – термин не только зоны, но и электората, теперь тоже все знают. Но все ли знают, сколько лет Моисей водил евреев по пустыне и зачем так долго? Тимур Шаов знает. Первое качество, которое я отмечаю как причину его феноменального успеха при появлении на бардовской сцене в 80-е годы, – помимо врожденного артистизма и владения гитарой, отточенного в вокально-инструментальных ансамблях, – набор ассоциаций, «большой джентльменский набор», годящийся не только для подворотен забулдыжного братства, но и для интеллигентских кухонь, где принято изъясняться намеками и скрытыми цитатами, при случае и с фигой в кармане. Шаов – виртуозный пародист этого парадиза. По Библии мы уже прошлись. Идем по родной классике. «Мотайте к нам! Карету вам, карету!» - зовет он деревенских корешей, которые вряд ли знают, какое горе бывает от большого ума. И им же: «мы вырастаем из навоза, как цветы, как Лев Толстой из гогольской «Шинели». Тут Толстой косит под Достоевского, но Ахматова их примиряет: когда б вы знали, из какого сора… О том, что в каждой шарашке гуляет толстовский герой (другого Толстого) по имени Карабас-Барабас, я и не говорю, это нормально, но там же лает чудище обло, огромно и стозевно, а это уже прикол. Не только школьно-вузовские программы освоены, но и новейшие постмодернистские парадигмы и дискурсы в ходу, пылинки в складках бытия, центоны и штампы, клейма и ярлыки. Рубинштейн отдыхает, Хлебников в гробу переворачивается. «Типа: эмоция, фрустрация, новация, фелляция, читали вы Лукрекция? А как у вас с потенцией? Шепчу себе: «Горацио, такая экзальтация не снилась нашим мудрецам». Прочтешь и подхватишь пушкинскими словами: ай да


Страница: