Рафаэль Санти родился в 1483 г. в городе Урбино, одном из центров художественной культуры Италии, при дворе герцога урбинского, в семье придворного живописца и поэта, который и явился первым учителем будущего мастера. Ранний период твор­чества Рафаэля прекрасно характеризует небольшая картина в форме тондо «Мадонна Конестабиле», с ее простотой и лакониз­мом строго отобранных деталей (при всей робости композиции) и особым, присущим всем работам Рафаэля, тонким лиризмом и чувством умиротворения. В 1500 г. Рафаэль уехал из Урбино в Перуджу учиться в мастерской известного умбрийского художни­ка Перуджино, под влиянием которого написано «Обручение Ма­рии» (1504). Чувство ритма, соразмерности пластических масс, пространственных интервалов, соотношение фигур и фона, согла­сование основных тонов (в «Обручении» это золотистые, красные и зеленые в сочетании с нежно-голубым фоном неба) и создают ту гармонию, которая проявляется уже в ранних работах Рафаэля и отличает его от художников предыдущей поры. В 1504 г. Ра­фаэль перебирается во Флоренцию, художественная атмосфера которой была насыщена уже веяниями Высокого Ренессанса и способствовала его поискам совершенного гармонического образа.

На протяжении всей жизни Рафаэль ищет этот образ в ма­донне, его многочисленные произведения, толкующие образ ма­донны, снискали ему всемирную славу. Заслуга художника преж­де всего в том, что он сумел воплотить все тончайшие оттенки чувств в идее материнства, соединить лиричность и глубокую эмо­циональность с монументальным величием. Это видно во всех его мадоннах, начиная с юношески робкой «Мадонны Конестабиле»: в «Мадонне в зелени», «Мадонне со щегленком», «Мадонне в кресле» и особенно в вершине рафаэлевского духа и мастерства — в «Сикстинской мадонне». Несомненно, это был путь преодоления простодушного толкования безмятежной и светлой материнской любви к образу, насыщенному высокой духовностью и трагизмом, построенному на совершенном гармоническом ритме: пластиче­ском, колористическом, линейном. Но это был и путь последова­тельной идеализации. Однако в «Сикстинской мадонне» это иде­ализирующее начало отодвигается на задний план и уступает место трагическому чувству, исходящему от этой идеально пре­красной молодой женщины с младенцем-богом на руках, которого она отдает во искупление человеческих грехов. Взгляд мадонны, направленный мимо, вернее сквозь зрителя, полон скорбного предвидения трагической судьбы сына (взор которого также не­детски серьезен). «Сикстинская мадонна» — одно из самых со­вершенных произведений Рафаэля и по языку: фигура Марии с младенцем, строго вырисовывающаяся на фоне неба, объединена общим ритмом движения с фигурами св. Варвары и папы Сикста IV, жесты которых обращены к мадонне, как и взгляды двух ангелов (более похожих на путти, что так характерно для Воз­рождения), — в нижней части композиции, фигуры объединены и общим золотым колоритом, как бы олицетворяющим божествен­ное сияние. Но главное — это тип лица мадонны, в котором воплощен синтез античного идеала красоты с духовностью хри­стианского идеала, что столь характерно для мировоззрения Вы­сокого Возрождения.

«Сикстинская мадонна» — позднее произведение Рафаэля – [см. рис. 2]. До этого, в 1509 г., папа Юлий II приглашает молодого художника в Рим для росписи личных папских комнат (станц) в Ватикан­ском дворце. В начале XVI в. Рим становится главным культур­ным центром Италии. Искусство Высокого Возрождения достигает своего наивысшего расцвета в этом городе, где волею меценатст­вующих пап Юлия II и Льва Х работают одновременно такие художники, как Браманте, Микеланджело и Рафаэль. Искусство развивается под знаком национального единства (ибо папы меч­тали об объединении страны под своей властью), питается антич­ными традициями, выражает идеологию гуманизма. Общая идей­ная программа росписи папских комнат — служить прославлению авторитета католической церкви и ее главы — папы.

Рис. 2 "Сикстинская мадонна" (1515-1519гг.)

Рафаэль расписывает первые две станцы. В станце делла Сеньятура (комнате подписей, печатей) он написал четыре фре­ски-аллегории основных сфер духовной деятельности человека: философии, поэзии, богословия и юриспруденции. Для искусства средневековья и раннего Возрождения было свойственно изобра­жать науки и искусства в образе отдельных аллегорических фи­гур. Рафаэль решил эти темы в виде многофигурных композиций, представляющих иногда настоящие групповые портреты, интерес­ные как своей индивидуализацией, так и типичностью. Именно в этих портретах Рафаэль воплотил гуманистический идеал со­вершенного интеллектуального человека, по представлению Ре­нессанса. Официальная программа росписи станцы делла Сенья­тура являлась отражением идеи примирения христианской рели­гии с античной культурой. Художественная реализация этой программы Рафаэлем — сыном своего времени — вылилась в победу светского начала над церковным. Во фреске «Афинская школа», олицетворяющей философию, Рафаэль представил Пла­тона и Аристотеля в окружении философов и ученых различных периодов истории. Их жесты (один указывает на небо, другой — на землю) характеризуют существо различий их учений. Справа в образе Евклида Рафаэль изобразил своего великого современ­ника архитектора Браманте; далее представлены знаменитые ас­трономы и математики; у самого края правой группы художник написал себя. На ступенях лестницы он изобразил основателя школы киников Диогена, в левой группе — Сократа, Пифагора, на переднем плане, в состоянии глубокой задумчивости, — Ге­раклита Эфесского. По предположению некоторых исследовате­лей, величественный и прекрасный образ Платона был навеян незаурядным обликом Леонардо, а в Гераклите Рафаэль запечатлел Микеланджело. Но как ни выразительны изображенные Ра­фаэлем индивидуальности, главным в росписи остается общая ат­мосфера высокой духовности, ощущение силы и мощи человече­ского духа и разума.

Платон с Аристотелем, как и прочие античные мудрецы, дол­жны были символизировать симпатии пап языческой античности. Размещенные свободно в пространстве, в разнообразных ритме и движении, отдельные группы объединены фигурами Аристотеля и Платона. Логика, абсолютная устойчивость, ясность и простота композиции вызывают в зрителе впечатление необычайной цель­ности и удивительной гармоничность. Во фреске «Парнас», оли­цетворяющей поэзию, изображен Аполлон в окружении муз и поэтов — от Гомера и Сафо до Данте. Сложность композиции состояла в том, что фреска «Парнас» размещена на стене, разо­рванной проемом окна. Изображением женской фигуры, опираю­щейся на наличник, Рафаэль умело связал общую композицию с формой окна. Образ Данте дважды повторяется во фресках Рафаэля: первый раз он изобразил великого поэта в аллегории богословия, чаще неверно именуемой «Диспута», среди художни­ков и философов кватроченто (Фра Анжелико, Савонаролы и др.). Четвертая фреска станцы делла Сеньятура «Мера, мудрость и сила» посвящена юриспруденции – [3,стр.42-45].