Ко времени появления книги Блок уже довольно далеко отошел от ее тем и настроений. Наступил кризис его юношеского религиозно – мистического мировоззрения. Он уже начал тяготиться своей отчужденностью от реальной жизни, пытался вглядеться в нее. Стихотворение «Фабрика», написанное в конце 1903 года, может рассматриваться как важная точка поворота на творческом пути Блока. Общественный подъем, охвативший накануне 1905 года всю Россию, захватил и Блока. В образе какого-то «недвижного» и «черного» поэт, впервые обратившись к социальной теме, попытался выразить свое еще очень смутное представление о владыках капиталистического мира, обрекающих человека на тяжелый труд и душевные страдания.

В дальнейшем ноты горячего сочувствия простым людям и праведного гнева на все, что мешает им жить, звучат в стихах Блока со все возрастающей силой. Революция 1905 года произвела на него впечатление громадное, в сильной степени прояснила его идейное и художественное зрение. Он увидел активность народа, его волю к борьбе за свободу и счастье, в самом себе открыл «гражданина», впервые ощутил присущее каждому истинному и честному художнику чувство кровной связи с народом и сознание общественной ответственности за свое писательское дело.

Прежнее безразличие Блока к общественно - политическим событиям сменилось в 1905 году жадным интересом к происходящему. Он участвовал в революционных демонстрациях и однажды во главе одной из них нес красное знамя. События того времени отразились в целом ряде произведений Блока.

Ощущение исторических перемен, которых с таким нетерпением ждал Блок в революционный 1905 год, породило в его творчестве новые темы. В его поэзии послышался язык улицы, мелодии городских окраин, зашумела жизнь повседневная. Романтическая мелодия стихов о Прекрасной Даме обрела более конкретное звучание в темах стихов сборника «Нечаянная радость». 1905 год стал для Блока годом большого творчества. «Прилив сил, освященное чувство природы, детски-чистое ощущение цельности мироздания дал Блоку пятый год. Летом он увидел болотного попика, бога тварей, что было большой дерзостью тогда», – писал Сергей Городецкий, с которым Блок тесно сдружился именно в это время. Не случайно один из разделов сборника «Нечаянная радость» Блок так и назвал: «1905 год».

«Мистический треугольник» – Блок, Белый, Соловьев – распался. В Петербурге Блок близко сошелся с молодыми литераторами В. Пястом, братьями Городецкими, Л. Семеновым, Н.П. Ге. На квартирах Блока и Городецкого устраивались вечера «молодого искусства», читались стихи, слушали музыку, спорили, иногда С. Городецкий, хороший художник, выставлял свои этюды и рисунки.

В этот период на творчество Блока оказал огромное влияние Валерий Брюсов, особенно его сборник «Urbi et orbi». Со стихами из «Urbi et orbi» в жизнь и поэзию Блока властно вошли новые темы, зашумел большой город, «жизнь повседневная».

Под влиянием образов и ритмов Брюсова Блок сделал шаг к реализму, и появилась, например, известное стихотворение «Фабрика»:

В соседнем доме окна желты,

По вечерам - по вечерам

Скрипят задумчивые болты,

Подходят люди к воротам…

И хотя Блок довольно быстро освободился от гипноза поэзии Брюсова – он многим обязан именно Брюсову в расширении своего поэтического мира.

Не случайно Блок не раз называл Брюсова своим учителем. «… Я издавна люблю Вашу поэзию и многим обязан ей, как ученик», – писал Блок Брюсову в январе 1906 года.

Глава II. Не может сердце жить покоем (1905-1914гг.)

Годы 1906-1908 были временем писательского роста и успеха Блока. В этом году он создает знаменитую пьесу «Балаганчик», в которой рассчитывается с мистическим прошлым.

Он становится профессиональным литератором, его имя приобретает уже довольно широкую известность. Он сотрудничает во многих журналах и газетах, и не только как поэт и драматург, но и как критик и публицист. Он активно участвует в литературной полемике, отстаивая свои взгляды на существо искусства и задачи художника, выступает с публичными докладами и лекциями. Постановка его маленькой пьесы «Балаганчик» в театре В.Ф. Коммиссаpжевской (в декабре 1906 года) стала крупным событием тогдашней театральной жизни. Одна за другой выходят книги Блока - сборники стихов «Нечаянная радость» (1907), «Снежная маска» (1907), «Земля в снегу» (1908), сборник «Лирические драмы» (1908).

Обращение Блока к искусству театра знаменатель­но. Как никому из современников ему было свойствен­но сознание, что именно театр изобличает кощунствен­ную бесплотность формулы «искусства для искусства». Ибо театр – это сама жизнь искусства, та высокая об­ласть, в которой «слово становится плотью». Вот по­чему «почти все, без различия направлений сходятся на том, что высшее проявление творчества есть творче­ство драматическое». Эти слова сказал Блок в замеча­тельной статье «О театре». Такой взгляд на театраль­ное искусство позволил Блоку именно в форме драматических сцен ответить на многие мучившие его воп­росы.

Трагический герой Блока – мечтательный Пьеро по­корно играет свою роль в балагане жизни. И все же именно он находит в себе силы бороться и погибнуть за любовь. В лирических сценах «Балаганчика» Блок не только рассказал о жизни, но и провидчески угадал свою будущую судьбу. Он едко разоблачил радения пе­тербургских и московских мистиков.

Вот как в наброс­ке к «Балаганчику» характеризует «мистиков» поэт: «Мы можем узнать (этих) людей, сидящих в комнате с неосвещенными углами, под электрической лампой (вокруг) стола. Их лица — все значительны. Ни одно из них не носит на себе печати простодушия. Они раз­говаривают одушевленно и нервно, с каждой минутой как бы приближаясь к чему-то далекому, предчувствуя тихий лет того, чего еще никто не мог выразить слова­ми . Словом, эти люди – «маньяки», люди с «нарушен­ным равновесием», собрались ли они вместе, или каж­дый сидит в своем углу, – они думают одну думу о приближении и о том, кто приближается». В пьесе па­родируется собрание мистиков, принимающих живую, необыкновенно красивую девушку с простым и тихим лицом за символ смерти. «Господа! Вы ошибаетесь! Это – Коломбина! Это – моя невеста!» – звонким, как удар колокола, голосом говорит застывшим от ужаса мистикам Пьеро. И на увещевания председателя мисти­ческого собрания, пытающегося объяснить Пьеро, что перед ним не живая девушка, а смерть с косой за пле­чами, Пьеро грустно отвечает: «Я ухожу! Или вы пра­вы, и я – несчастный, сумасшедший. Или Вы сошли с ума – и я одинокий, непонятный воздыхатель. Носи ме­ня, вьюга, по улицам!» И Коломбина идет за ним. Пьеро отвоевал свою невесту от мистиков, стремившихся прев­ратить ее в символ смерти. А затем появляется Арле­кин, стройный юноша, на платье которого поют бубен­цы. Он уводит Коломбину, и Пьеро рассказывает об их любви:

Я стоял меж двумя фонарями

И слушал их голоса,

Как шептались, закрывшись плащами,

Целовала их ночь в глаза.

И свила серебристая вьюга

Им венчальный перстень-кольцо.

И я видел сквозь ночь – подруга