Русско-финская война
Но прошел год, и в апреле 1938 года Советское правительство сочло своевременным предложить правительству Финляндии провести переговоры относительно совместной выработки мер по укреплению безопасности морских и сухопутных подступов Ленинграду и границ Финляндии и заключению с этой целью договора о взаимопомощи. Переговоры, продолжающиеся несколько месяцев, оказались безрезультатными. Финляндия это предложение отвергла.
С начала 1939 года Советский Союз продолжал прилагать настойчивые усилия к тому, чтобы склонить Финляндию к уступкам. В начале марта М. М. Литвинов внес новое предложение – сдать Советскому Союзу в аренду на 30 лет несколько островов в Финском заливе. Но на сей раз не для строительства военно-морских баз, а для сооружения на них наблюдательства. Ответ их Хельсинки, как и в предыдущих случаях был отрицательный. Последовавшее вскоре новое предложение обменять эти острова на советскую территорию в Карелии севернее Ладожского озера также не привлекло внимание финнов. Правда, в своих мемуарах, написанных в эмиграции в Швейцарии после второй мировой войны, маршал Маннергейм рассказывал, что некоторые военные, в том числе и он, не придавали этим островам никакого значения для обороны страны и готовы были произвести соответствующий обмен с Советским Союзом.
Вскоре для неофициальных переговоров по поручению Советского правительства в Хельсинки прибыл Б.Е. Штейн. Он привез принципиально новое Советское предложение, состоявшее в следующем: Финляндия уступает Советскому Союзу определенную территорию на Карельском перешейке, получая взамен большую Советскую территорию и компенсацию финансовых расходов по переселению финских граждан уступаемой территории. Ответ финской стороны был отрицательным с тем же обоснованием – суверенитет и нейтралитет Финляндии.
В этой обстановке Финляндия предприняла оборонительные меры. Было усилено военное строительство, проводились учения, на которых присутствовал начальник генштаба сухопутных войск Германии генерал Ф. Гальдер, войска получали новые образцы вооружения и боевой техники.
Очевидно, именно эти меры дали повод командарму второго ранга К. А. Мерецкову, который в марте 1939 года был назначен командующем войсками Ленинградского военного округа, утверждать, что финские войска с самого начала якобы имели наступательную задачу на Карельском перешейке с целью измотать Советские войска, а затем ударить по Ленинграду.
Создается впечатление, что высшее советское политическое и военное руководство в то время еще не имело ясного представления о позиции Финляндии. Если Сталин и Молотов твердили о том, что их беспокоит не столько сама Финляндия, сколько то, что ее как антисоветский плацдарм могут использовать западные державы, то Мерецков оценивал обстановку более резко и прямолинейно. При подобной оценке было бы бессмысленно искать политические пути решения проблемы, что и подтвердили последующие решения советского руководства.
Как вспоминает Мерецков, в конце июня 1939 года он присутствовал при разговоре Сталина с О. В. Куусиненом. Обсуждалась обстановка в Финляндии и различные варианты наших действий. Главный военный совет по предложению Сталина поручил Мерецкову спланировать действия войск округа на случай военного нападения. Во второй половине июля 1939 года план был рассмотрен в Москве и одобрен. Задача советских войск официально состояли в том, чтобы сковать силы противника, и затем нанести решительный контрудар.
Не исключено что, тогда же у Сталина и Куусинена возникла идея создания «временного народного правительства Финляндской Демократической Республики» как политического средства давления на Финляндию в дополнение главному военному. Утверждение Молотова, высказанное на шестой сессии верховного Совета Союза ССР 29 марта 1940 года, о том, что « Финляндия, и прежде всего Карельский перешеек, были уже к 1939 году превращена в готовый военный плацдарм для третьих регионов нападение на Советский Союз, для нападения на Ленинград», не подтверждается убедительными фактами.
Если под «третьей державой» имеется в виду Германия, то тогда она еще не была готова к серьезному конфликту с Советским Союзом. Судя по той же речи Молотова, в которой было сказано, что «Советский Союз не захотел стать пособником Англии и Франции».
Если это так, то подобных планов ни в Лондоне, в Париже вообще не было. Тем более они не имели возможности воспользоваться «плацдармом» в Финляндии позже, когда были заняты войной в Западной Европе.
Как свидетельствуют факты, приводимые командированием советских пограничных войск, в первой половине 1939 года обстановка на советско-финской границе была хотя и напряженной, но относительно спокойной. Имели место одиночные нарушения границы, но крупных, а тем более вооруженных инцидентов здесь не отмечалось.
12 октября 1939 года в новой ситуации, в которой ни Англия и Франция, ни Германия, занятые войной, не могли оказать поддержку Финляндии, начался еще один тур советско-финляндских переговоров. Они состоялись в Москве. Как и прежде, финляндскую делегацию возглавлял Паасикиви, но на втором этапе в состав делегации был включен министр финансов Ганнер. В Хельсинки тогда ходили слухи, что социал-демократ Ганнер был знаком со Сталиным еще с дореволюционного времени в Хельсинки и даже однажды оказал ему должную услугу.
В ходе переговоров Сталин и Молотов сняли свое прежнее предложение об аренде островов в Финском заливе, но предложили финнам отодвинуть границу на несколько десятков километров от Ленинграда и арендовать для создания военно-морской базы полуостров Хайко, уступив Финляндии вдвое большую территорию в Советской Карелии.
Развернутый анализ сложившихся к тому времени советско-финляндских отношений впервые дал Молотов на заседании Верховного Совета Союза ССР 31 октября 1039 года, когда переговоры еще продолжались. Он определил их как отношения, находящиеся в особом положении, потому что Финляндия испытывает внешнее влияние, что вызывает озабоченность по поводу безопасности Советского Союза, и, особенно, Ленинграда. Он отверг утверждения зарубежной прессы, будто Советский Союз требует себе город Выборг и территорию, лежащую севернее Ладожского озера. Далее Молотов изложил ход переговоров с Финляндской делегацией, отметив, что Советский Союз предложил Финляндии «заключить Советско-Финский пакт взаимопомощи примерно по типу наших пактов взаимопомощи с другими прибалтийскими государствами».
Новый тур Советско-Финляндских переговоров 13 ноября был снова прерван. Финляндия не согласилась на предложение советской стороны продать или обменять район Ханко, или создать военные базы на соседних с ним островах, или передвинуть границу на Карельском перешейке.
Все эти события происходили в полной обстановке, когда сотни эшелоны с войсками и боевой техникой из разных военных округов страны двигались в сторону Ленинграда.
Именно тогда Сталин произнес зловещие слова, что нам придется воевать с Финляндией, и это фактически исключало дальнейшее усилия Советского Союза для поисках политического решения спорных вопросов.