Земское ополчение оставалось в Ярославле около 4-х месяцев; это время прошло в напряженной работе над восстановлением порядка в стране, над созданием центральных правительственных учреждений, над собиранием сил и средств для самого ополчения. Вокруг ополчения объединилось больше половины тогдашней России; в городах работали местные советы из представителей всех слоев населения, а из Ярославля назначали в города воевод. В самом Ярославле образовался земский собор, или совет всея земли, из представителей с мест и представителей от служебных людей, составлявших ополчение; этот совет и был временной верховной властью в стране.

Помня судьбу Ляпунова и его ополчения, Пожарский не спешил идти к Москве, пока не соберет достаточно сил. В конце июля ополчение Пожарского двинулось из Ярославля к Москве. Услыхав о его движении, атаман Заруцкий, увлекши с собой несколько тысяч "воровских" казаков, ушел из-под Москвы в Калугу, а Трубецкой с большинством казацкого войска остался, поджидая прихода Пожарского. В августе ополчение Пожарского подошло к Москве, а через несколько дней к Москве подступил польский гетман Ходкевич, шедший на помощь польскому гарнизону в Москве, но был отражен и вынужден отступить.

В сентябре подмосковные воеводы договорились, "по челобитью и приговору всех чинов людей", чтобы им вместе "Москвы доступать и Российскому государству во всем добра хотеть безо всякой хитрости", и всякие дела делать заодно, а грамоты от единого правительства писать отныне от имени обоих воевод, Трубецкого и Пожарского.

22-го октября казаки пошли на приступ и взяли Китай-город, а через несколько дней сдались, обессиленные голодом, поляки, сидевшие в Кремле, и оба ополчения торжественно вступили в освобожденную Москву при звоне колоколов и ликовании народа.

3.3. Избрание на царство Михаила Романова.

Теперь временное правительство поняло, что его задача исполнена, и что ему следует увенчать дело, дав стране то, чего ей еще не доставало – государя.

Временное правительство Трубецкого и Пожарского созвало в Москву выборных из всех городов и из всякого чина людей "для земского совета и для государственного избрания". Временное правительство советовало избрать и прислать «лучших и самых разумных людей».[17]

Представительство организовывалось по сословиям. Так Федор Дьяков расписался «за всех выборных дворян, городских и уездных людей».[18]

Земский собор, заседавший в январе и феврале 1613 г., был по составу наиболее полным из московских земских соборов: на нем были представлены все классы населения (за исключением холопов и владельческих крестьян). Здесь, правда, ряд историков расходятся во мнениях.

«Состав этого знаменитого собрания тоже представляется очень неясным. Подписи соответствуют представительству пяти­десяти городов и уездов на пространстве от берегов Северной Двины к югу до Оскола и Рыльска, от Осташкова Тверской области до Казани и Вятки на востоке. Однако из других источ­ников мы знаем, что присутствовал и представитель г. Торопца, хотя ни одна подпись не свидетельствует об этом. От представи­телей Новгорода имеются четыре подписи, а другие документы сообщают о девятнадцати представителях этого города – попах, горожанах и стрельцах».[19]

Вот как описывает избрание Михаила Романова на Московский престол К. Валишевский:

В последнюю минуту, по-видимому, Минин и даже Пожарс­кий тоже высказались за эту кандидатуру. С другой стороны, она естественно льстила духовенству. Епископы и архимандриты имели видения, указывавшие на Михаила, как «избранника Божия», а это производило впечатление на народ. Летописи гово­рят, что воинские люди, дворяне, дети боярские и казаки, собрав­шись в большом числе, прислали на собор послание в этом же смысле… В той или иной форме, одно только вмешательст­во казаков здесь несомненно; они волновались и громко заяв­ляли, что не желают другого кандидата… Собо­ру приходилось обсудить предварительный вопрос: имеются ли налицо представители рода бывших царей?

На другой день утром один галицкий дворянин передал собору лист с генеалогическими выписями, которыми старался установить родство Михаила с царем Федором. Послышались возражения. Никто не знал составителя документа. Угрожающие голоса выражали негодование на его дерзость, спрашивали, от­куда он явился, и заседание принимало оборот, неблагоприятный для Романовых, когда встал какой-то донской атаман, потрясая бумагой.

– Что это еще? — строго спросил Пожарский. Но казак невозмутимо ответил: — Грамота, подтверждающая природные права царя Миха­ила Федоровича.

Сличили обе рукописи; содержание их оказалось тождествен­ным, и тотчас собор единогласно провозгласил избранным ука­занного им государя.

Когда заботами Шереметева большинство было достаточно подготовлено, 4 февраля назначи­ли предварительное голосование. Результат, несомненно, обма­нул ожидания, поэтому, ссылаясь на отсутствие многих избира­телей, постановили решительное голосование отложить на две недели. Несколько влиятельных бояр и ожидаемых выборных действительно отсутствовали; в том числе и Ф. И. Мстиславский; жестоко измученный испытаниями во время осады Кремля, он отдыхал в своей вотчине. Но сами вожаки, очевидно, нуждались в отсрочке, чтобы успешнее подготовить общественное мнение. Даже официальные документы говорят о тайных агентах, разо­сланных по областям. Избрание выяснялось медленно, с боль­шим трудом, в этом нет сомнений. По одному свидетельству, собор выразил еще желание видеть кандидата, прежде чем поста­новить решение. Большинство избирателей никогда не видали его, а о нем ходили не особенно лестные слухи.

Лишенный всякого воспитания среди бурных событий, окружавших его детство и раннюю юность, не умея, вероятно, ни читать, ни писать, Михаил мог все испортить, явившись перед лицом собора; и выборные тщетно настаивали перед Шеремете­вым на его приезде.

21 февраля 1613 года, в первое воск­ресенье великого поста, представители Собора вышли на Лобное место, чтобы выслушать голос народа. Как и следовало ожидать, народ кликами провозгласил Михаила; то же сделал и Собор»,[20] в Успенском соборе Московского кремля члены собора скрепили грамоту об избрании нового царя своими подписями.

В избирательной грамоте было сказано, что его пожелали на царство "все православные хрестьяне всего Московского государства", а с другой стороны были указаны его родственные связи с прежней царской династией: новый царь – сын двоюродного брата царя Федора Ивановича, Федора Никитича Романова-Юрьева, а царю Федору Ивановичу – племянник .

19 марта новый царь покинул Кострому и двинулся к столице. II июля в Успенском соборе совершилось венчание на престол. Началось царствование Романовых.

Заключение.

В развитии московской Смуты ясно различаются три периода. Первый может быть назван династическим, второй - социальным и третий - национальным. Первый обнимает собою время борьбы за московский престол между различными претендентами до царя Василия Шуйского включительно. Второй период характеризуется междоусобной борьбою общественных классов и вмешательством в эту борьбу иноземных правительств, на долю которых и достается успех в борьбе. Наконец, третий период Смуты обнимает собою время борьбы московских людей с иноземным господством до создания национального правительства с М.Ф. Романовым во главе.