Вторым звеном в политической системе советской власти продолжал оставаться аппарат насилия – ВЧК, переименованная в 1922г. в Главное политическое управление. ГПУ следило за настроением всех слоев общества, выявляло инакомыслящих, отправляло их в тюрьмы и в концлагеря. Особое внимание уделялось политическим противникам большевистского режима. В 1922г. ГПУ обвинило 47 арестованных ранее руководителей эсеровской партии в контрреволюционной деятельности. Состоялся первый крупный политический процесс при советской власти. Трибунал ВЦИК приговорил 12 обвиняемых к смертной казни, остальных – к различным срокам тюремного заключения. Осенью 1922г. из России было выслано 160 ученых и деятелей культуры, не разделявших большевицкую доктрину («философский пароход»). С идейным противостоянием было покончено.

Укрепление единства партии, разгром политических и идейных противников позволили упрочить однопартийную политическую систему, в которой так называемая «диктатура пролетариата в союзе с крестьянством» на деле означала диктатуру ЦК РКП(б). Эта политическая система с небольшими изменениями продолжала существовать все годы советской власти.

Методы борьбы с оппозицией.

В последних работах вождя большевиков, вошедших в историю под названием ленинского политического завещания, много места уделено поиску механизмов оптимального функционирования «партии-государства». Судьба формирующейся монопартийной системы в определяющей степени зависела от слаженности действий властных структур и в первую очередь от сплоченности высшей партийной элиты. Сам Ленин в известном письме к В.Молотову от 26 марта 1922г. признал, что в «настоящее время пролетарская политика нашей партии определяется не ее составом, а громадным, безраздельным авторитетом того тончайшего слоя, который можно назвать старой партийной гвардией. Достаточно небольшой внутренней борьбы в этом слое, и авторитет его будет, если не подорван, то, во всяком случае, ослаблен настолько, что решение будет зависеть не от него». Это замечание четко обнажило иерархичность политической организации, названной одним из ее верховных жрецов (Л.Троцким) «орденом самураев», а другим (И.Сталиным) – «орденом меченосцев». Борьба между ними на несколько лет определила доминантное направление жизни большевицкой партии.

Формально предметом противоборства явились вопросы внутрипартийной демократии, рассматриваемые в контексте общего политического курса. Фактически же речь шла об овладении верховной властью. Идеологическим инструментарием стали такие понятия, как «генеральная линия партии», «партийное единство», «партийная дисциплина» и др., причерпнутые из ленинского политического багажа, к которому поочередно аппелировали враждующие стороны. Именно на этом этапе был окончательно выплетен монолит партийной ортодоксии, пресечены попытки если не демократизовать, то хотя бы либерализовать внутрипартийные отношения. Партаппарату удалось заблокировать альтернативные точки зрения. Начавшаяся дискуссия стала захлебываться. Симптоматично, что уже 11 января 1924г. Демьян Бедный, всегда остро чувствовавший политическую конъюнктуру, писал: «Злой дискуссией семя посеяно злобное. Больше некуда ширить распутство подобное. Будет – партию этак мотать и качать! С безобразием этим пора кончать!»

Такой подход органично вытекал из большевицкого понимания демократии. Орудием борьбы против любого инакомыслия стала принятая на Х съезде РКП(б) по инициативе Ленина резолюция «О единстве партии», пересекающая как идейный, так и организационный плюрализм. Особенно роковую роль сыграл ее секретный пункт, предусматривавший исключение из рядов партии за фракционную деятельность. Вскоре Сталин в борьбе с «товарищами по партии» обнародует его. Следует отметить, что менталитет всей руководящей верхушки большевиков был антидемократическим. Троцкий открыто признавался, что он не демократ. Бухарин настаивал на»нисходящей линии» демократии, предупреждал об опасности ее «перехлестывания через край». Что уж говорить о Сталине, видевшем в демократии препятствие на пути утверждения своей единоличной власти.

Нетерпимость к политическим оппонентам, стремление бороться с ними методами кулачного боя было изначально присуще данной организации. Сначала это проявлялось в отношении к другим партиям. Известный большевицкий деятель П.Красиков вспоминал одно из своих выступлений на митинге в 1917г.: всем нужно «давать в морду», советовал он. И пояснял: кадетам – «в зубы», эсерам – «в ухо», а меньшевикам – «в рыло». Г.Зиновьев уже осенью 1918г. заявлял: свободно может существовать только партия большевиков, другие партии мы терпеть не можем. В 1922 году он призвал «затоптать сапогами» политические останки меньшевиков и эсеров. Методика пригодилась: в 1923г. тот же Зиновьев призывает партию «набить морду» Троцкому, затем припомнил о хворостине, которой Ленин, выздоровев, «отстегал» бы оппозиционеров. Та же хворостина на выступлении на XV партсъезде П.Постышева выросла до размеров дубины – ею хорошо намяли бока тем самым «рысакам оппозиции», которые ранее уповали на хворостину. А к концу 20-х годов были «сработаны» символические топорики с весьма характерной гравировкой на лезвии: «руби левый уклон!», «руби правый уклон!», а на обухе – «бей по примиренцу!». В такой обстановке неминуемо должны были победить самые искушенные в деле политической интриги и рукопашного боя.

В июне 1921г. руководство ВЧК, выполняя поручение Ленина, представило на его рассмотрение крупномасштабный план ликвидации политической оппозиции в лице партий и движений. Предлагалось продолжить систематическую работу по «разрушению аппарата партий», а также осуществить «массовые операции» против них «в государственном масштабе». Выступая весной 1922г. на XI съезде РКП(б), член политбюро М.Томский с откровенным цинизмом заявил: «Нас упрекают за границей, что у нас режим одной партии. Это неверно. У нас много партий. Но в отличие от заграницы у нас одна партия у власти, а остальные в тюрьме».

XII Всесоюзная партийная конференция (август 1922г.)приняла резолюцию «Об антисоветских партиях и течениях». Было отмечено, что в среде «антисоветского лагеря», к которому в одном ряду были перечислены кадеты, меньшевики и эсеры, идет процесс расслоения. Чтобы его завершить, исходя из позиций «революционной целесообразности» ставиться задача применения массовых репрессий, которые и были осуществлены на деле. В 1922г. происходят массовые аресты меньшевиков и представителей других партий. Многие из них были изгнаны из страны; над другими разворачиваются фальсифицированные процессы. Так завершается история «ухода» с политической арены всех партий России, кроме правящей – большевиков.

Заключение.

РКП(б)/ВКП(б) в 1920-е гг. превращалась из политической партии в особый социальный и политический организм советского общества. Политика по отношению к другим партиям характеризовалась крайней нетерпимостью, несмотря на то, что многие группы меньшевиков, эсеров, анархистов неоднократно заявляли о своём желании легализоваться и сотрудничать с большевиками в деле хозяйственного возрождения и социалистического строительства. В борьбе против них чекисты использовали политические провокации, внедрение агентов в нелегальные организации, аресты «социально неблагонадёжных элементов». Советское государство сделало шаг по пути превращения в однопартийную диктатуру.