Анализ поведения животных приводит к выводу, что все богатство и разнообразие полноценного психического отражения связаны с научением, накоплением индивидуального опыта.

При изучении процессов научения нужно исходить из того, что формирование поведения является процессом реализации видотипичных поведенческих актов, опыта. Поэтому формированием нового поведения, научение, является встраивание в инстинктивное поведение, заложенное генетически, новых элементов. И справедливо было бы заметить, что существуют такие формы научения, внешне напоминающие инстинктивное поведение, но, тем не менее, представляющие собой накопление личного опыта, но в жестких рамках видотипичного поведения. Таковыми являются формы облигатного научения, опыта, необходимого для выживания данного вида вне зависимости от частных условий жизни.

В противоположенность облигатному, факультативное научение является формой сугубо индивидуального приспособления. Конкретизация видового опыта путем добавления в инстинктивное поведение индивидуального опыта присутствует на всех этапах поведенческого акта. Так американский этолог Р.А. Хайд указывает на изменение инстинктивного поведения научением, через изменение сочетания раздражителей, выделения их из общего фона, усиление и т. д.

Существенно и то, что изменения охватывают как эффекторную, так и сенсорную сферу.

В эффекторной сфере примером научения могут являться как рекомбинации врожденных двигательных элементов, так и вновь приобретенные. У высших животных приобретенные движения эффекторов играют большую роль в процессе познавательной деятельности, интеллектуальной сфере функционирования.

Модификация поведения в сенсорной сфере значительно расширяют возможности ориентации животного, вследствие приобретения новых групп сигналов из внешнего мира. Таким примером является случаи, когда сигнал биологически не важный для животного в результате личного опыта в сочетании с биологически важным приобретает ту же степень важности. И этот процесс не является лишь простым образованием новых условных рефлексов.

Основой научения в этом случае являются динамические процессы в ЦНС, особенно во внешних ее отделах, где осуществляется афферентный синтез разнообразных реакций, обусловленных внешними и внутренними факторами. После эти раздражения сопоставляются с ранним индивидуальным опытом , и , в результате, формируется готовность к выполнению вариабельных ответных действий на ситуацию. Следующий за этим анализ результатов является пусковым механизмом нового афферентного синтеза и т.д.

Так, в дополнение к видовым программам, формируются индивидуальные программы, на которых основываются процессы научения. Важно заметить, что животное является в этом процессе не пассивным научаемым, а само активно участвует, обладая «свободой выбора» взаимодействия. Как известно, реализация видового опыта в индивидуальном поведении в большей степени нуждается в процессах научения в начальных этапах поискового поведения, ведь реакции на единичные, случайные признаки каждой конкретной ситуации не могут быть запрограммированы в процессе эволюции. И поскольку без включения вновь приобретенных элементов в инстинктивное поведение реализация видового опыта неосуществима, а значит, эти включения наследственно закреплены, следовательно, диапазон научения является строго видотипичным. Другими словами, представитель вида может быть научен только тем формам поведения, которое ведут к завершающим фазам видотипичных поведенческих актов.

Эти рамки диспозиции к научению у высших животных значительно шире, чем требуется в реальных условиях жизни, поэтому они обладают большими возможностями индивидуального приспособления к экстремальным ситуациям. Уровень пластичности поведения животного в реализации инстинктивного опыта может служить показателем общего психического развития.

И эти понятия являются взаимосвязанными, т.к. усложнение инстинктивного поведения в процессе эволюции требует расширения диапазона способности к научению. Усиленное же в результате включения элементов научения, инстинктивное поведение становится более пластичным, т.е. поднимает его на более высокий уровень, что приводит к эволюции поведения как единого целого. И как мы видим, такие эволюционные преобразования охватывают как содержание врожденных поведенческих программ, так и возможности на обогащение их научением. В этом процессе развития разницей в поведении между низшими и высшими животными является не смена простого поведения на более сложное, как может показаться с первого взгляда, а то, что к простейшим формам добавляются более сложные, что ведет к повышению вариабельности поведения.

Подводя итог, можно сказать, что основой научения является формирование эффекторных программ предстоящих действий, в процессе которых происходит сопоставление и оценка внешних и внутренних раздражителей, видового и индивидуального опыта, регистрация параметров и проверка результатов совершаемых действий. И также следует отметить, что во всех вариантах проявляется одна основная закономерность: каждое действие начинается с внутреннего стимула, возможно вызванного внешними причинами, который в виде потребностей активизирует животное, дает начало к поиску раздражителей и возможности к их редукции.

Это начало, как и общее направление поиска, всегда генетически фиксировано, равно как и конец, – заключительные движения животного.

Скорость, гибкость выполнения этого поиска, как можно заключить из всего выше сказанного, зависит от развития высших психических функций, особенно интеллектуальных способностей, дающих возможность к более быстрой адаптации.

Психологи, равно как и большая часть современных ученых-гуманитариев, легко признают двойственную, биосоциальную природу человека. Однако уклоняются от изучения аналогий в поведении животных. Так как аналогия не может стать сильным доказательством в научном суждении, также не может служить достаточным средством объяснения причин явлений. Что же до методов сравнительной психологии, – раздела психологии, изучающего сходства и различия в поведении и психике между животными и человеком, а также эволюцию поведения и психики в

процессе антpoпoгeнeзa – то одним из наиболее распространенных является метод аналогии. Несмотря ни на что аналогии позволяют описывать некоторые структурные свойства, «образы» изучаемых объектов, явлений, найденные еще до того, как сформируются понятия о них. Аналогия – сходство органов или частей разных по происхождению, но одинаковых по функциям. Органы, выполняющие одинаковые или близкосходные функции, называют аналогичными…Развитие аналогичных органов свидетельствует не об их эволюционном сходстве, а лишь о приспособлении к одинаковым условиям существования (Реймерс Н.Ф.). Большое значение метод аналогии имеет в детской психологии, так как детство – это область стыка биологического и социального в человеке. Только изучение поведения и психологии детского возраста у животных и человека может привести к умению отличать виды деятельности, основанные на внутреннем (инстинкты) и внешнем (научение) программировании; к раскрытию секретов их сочетания, к управлению ими. Здесь появляется возможность отличить врожденные формы поведения от приобретенных, а также выявить биологический смысл и функциональное содержание изучаемых форм.