* * *

Одному моему знакомому, преподавателю университета, не давали покоя гнусные черты характера администратора, с которым у него сложились плохие отношения. Он постоянно думал об этом человеке; со временем это перешло в манию, которая до такой степени завладела моим знакомым, что отравила его отношения с родными, коллегами и членами церковной общины. Наконец он пришел к выводу, что ему ничего не остается, как сменить место работы.

-- Если бы не этот администратор, ты предпочел бы по-прежнему работать в университете?-- спросил я его.

-- Конечно. Но пока он здесь, остаться -- значит окончательно испортить себе жизнь. Нет, нужно уходить.

-- Зачем тебе понадобилось делать из этого типа пуп земли?

Знакомый был шокирован и, разумеется, не согласился с такой постановкой вопроса. Но я постарался объяснить ему, что он сам допустил, чтобы недостойный субъект неузнаваемо исказил карту его жизни, подорвал веру, испортил отношения с близкими.

В конце концов мой знакомый был вынужден признать: он действительно отвел этому человеку непомерно большое место в своей жизни, но я неправ, утверждая, будто это – сознательный выбор. Вся ответственность лежит на администраторе. Сам он ни при чем.

Однако постепенно в ходе разговора мой друг начал понимать, что, вина лежит на нем самом: он не справился с ситуацией и, следовательно, проявил безответственность.

То же можно сказать о большинстве распавшихся браков. После развода люди еще долго остаются в плену обиды и чувствуют потребность в самооправдании. В отрицательном смысле они все еще женаты: каждый выискивает недостатки у бывшего партнера, чтобы подкрепить свои обвинения.

Многие дети-первенцы проносят через всю жизнь открытую или тайную ненависть к родителям, предъявляя им счет за прошлые обиды, пренебрежение и предпочтение им младших -- "любимчиков". Эта ненависть становится средоточием их взрослой жизни.

Человек с ориентацией на друга или врага не чувствует себя в безопасности. Его чувство собственной значимости зависит от настроений и поступков других людей; он руководствуется в первую очередь возможной реакцией окружающих; мудрость ограничена социальной "призмой", параноидальной зацикленностью на "образе врага". Энергия -- практически на нуле, а сам человек -- марионетка.

Ориентация на веру

Наверное, всякий истинно верующий согласится, если я скажу, что регулярное или даже очень частое посещение церкви не равнозначно высокой степени религиозности. Встречаются люди, столь ревностно блюдущие культ и доктрины, что становятся нечувствительными к насущным нуждам окружающих людей и тем самым вступают в противоречие с этими доктринами. А есть другие, которые реже посещают церковь или не посещают вовсе, но чьи дела и отношение к людям отражают глубокую, искреннюю веру, потому что опираются на основные принципы христианской этики. Иначе говоря, они соблюдают дух, а не букву церковных заповедей.

При ориентации на церковь у человека может развиться преувеличенное представление о необходимости поддерживать видимость -- это ведет к двурушничеству, подрывает чувство безопасности и самоуважения. Цель жизни задается не своей, а общинной совестью; является склонность навешивать ярлыки: "активист", "пассивный", "либерал", "ортодокс" или "консерватор". А поскольку церковь обладает всеми признаками формальной организации, со своей программой, практикой и служителями, сама по себе она не может дать человеку неотчуждаемое чувство собственной значимости. Оно дается лишь следованием принципам, а не институтом церкви.

Вера не может служить постоянным внутренним руководством. Люди с религиозной ориентацией бывают склонны жить изолированно от других; считают себя обязанными чувствовать и поступать одним образом по субботам и воскресеньям и совершенно другим – в прочие дни недели. Возникающая при этом раздвоенность подрывает целостность характера и представляет угрозу чувству безопасности; отсюда -- склонность к навешиванию ярлыков и самооправданию.

Вера как конечная цель (а не средство достижения конечной цели) не способствует увеличению мудрости и энергии. Да, церковь провозглашает себя способной дать человеку источник силы, но не претендует на то, что она и есть -- сила. Религия -- просто один из каналов обретения благодати.

Ориентация на себя

Возможно, в наше время это -- наиболее распространенный центр жизненных интересов. Крайняя и наиболее явная форма такой ориентации -- эгоизм, грубо попирающий высшие ценности человеческого общества. Тем не менее, если присмотреться к типичным подходам к развитию и самореализации многих людей, можно убедиться, что их основа -- ощущение себя центром вселенной. В этом замкнутом центре не может возникнуть чувство подлинной безопасности, правильного внутреннего руководства, мудрости и силы. Как Мертвое море в Израиле, он только впитывает – и никакой отдачи. Возникает стагнация.

С другой стороны, если, проявляя заботу о своем "я", вы имеете в виду дальнюю перспективу -- развить способности, чтобы эффективнее служить людям, производить больше материальных или нематериальных благ, -- это создает условия для роста и укрепления четырех факторов жизнеобеспечения.

* * *

Таковы наиболее типичные центры жизненных интересов, опираясь на которые, люди строят свою жизнь. Зачастую бывает легче определить ориентацию другого человека, чем свою собственную. Возможно, вам знаком некто, ставящий на первое место деньги. А энергия другого вашего знакомого в основном уходит на то, чтобы доказать свою правоту в нескончаемом конфликте. Если приглядеться повнимательнее, можно увидеть за поведением человека центр его жизненных интересов.

Ориентация на принципы

Помещая в центр нашей жизни верные принципы, мы создаем надежную базу для развития четырех факторов жизнеобеспечения.

БЕЗОПАСНОСТЬ проистекает из знания о том, что в то время, как другие центры ставят нас в зависимость от людей или явлений, подверженных быстрым и частым изменениям, верные принципы незыблемы. На них можно положиться.

Принципы ни от чего не зависят. Они не сойдут с ума и не начнут вдруг обращаться с нами по-другому. Не потребуют развода и не сбегут с нашим лучшим другом. Не станут лезть вон из кожи, чтобы "достать" нас. Не станут срезать угол или латать дыры на манер "тришкиного кафтана". Они не зависят от поведения других людей, окружающей среды либо моды. О них не скажешь, что сегодня они одни, а завтра -- другие. Они не горят в огне, не боятся землетрясения; их невозможно похитить.

Принципы -- это глубокие, фундаментальные истины, классические истины, общие родовые признаки. Они накрепко вплетены в ткань нашей жизни, придавая ей аккуратность, прочность, красоту и нетленность.

Даже очутившись среди обстоятельств или людей, игнорирующих принципы, мы черпаем чувство защищенности в знании: принципы сильнее людей и обстоятельств; тысячелетняя история человечества доказала: они неизменно торжествуют. И, что еще важнее, мы всегда можем убедиться в их правильности, применив их на собственном опыте.