Поэтому необходимо рассматривать систему внешнеэкономических связей, в том числе бегство капитала, в контексте общеэкономической ситуации в стране. Только такой подход обусловливает комплексное макроэкономическое видение проблем. И только в этом случае мы получаем возможность оценить масштабы и последствия вывоза капитала, в том числе связанные с его бегством.

Макроэкономические и социальные последствия оттока капиталов

Если отток капиталов из России не связан с массовой распрода­жей национальных активов, а принимает форму стабильной утечки инвалютных ресурсов, то почему этот феномен так беспокоит россий­ское правительство? Почему о проблеме утечки ресурсов не говорят, например, в Канаде и в других странах, где вывоз Доходов и капита­лов за рубеж является повседневной рыночной практикой? Почему, наконец, движение капитала из Токио в Нью-Йорк называют выво­зом или портфельными инвестициями, а его перемещение из Мехико в Майами именуют бегством?

По мнению академика Л. Абалкина, существует два взгляда на проблему. С позиций индивидуального инвестора, будь то фирма или физическое лицо, капиталы вправе перемещаться туда, где их выгоднее вкладывать. Однако с точки зрения интересов националь­ного развития направления и масштабы миграции капиталов не ам­бивалентны. Если отток капиталов превалирует над их притоком, то применительно к странам с реформируемой и, в частности, с пере­ходной экономикой это, как правило, означает реальное сокращение ресурсов для экономического роста, причем независимо от того, ка­ким путем (легальным или нелегальным, учтенным или скрытым) вывозились активы.

Показательно, что аналогичная постановка вопроса - рассмот­рение феномена оттока капиталов в контексте проблемы экономи­ческого роста – характерна для многих зарубежных авторов, прово­дивших соответствующие исследования положения в развивающих­ся странах. Так, по мнению Р. Дорнбуша (Массачусетский техно­логический институт), ежегодная утечка определенной доли ВНП за рубеж негативно сказывается на экономическом развитии стра­ны, поскольку является прямым вычетом из ресурсной базы для внутренних инвестиций. Более того, отток капиталов ограничивает свободу действий правительства в проведении оптимального хозяй­ственного курса, дестабилизируя систему макроэкономического ре­гулирования (ради предотвращения утечки капиталов правитель­ства зачастую повышают реальную процентную ставку, что нега­тивно отражается на внутреннем инвестиционном процессе) и подрывая фискальную дисциплину (практика повседневного вывоза активов неизбежно порождает уклонения от налогов, взимаемых с доходов на эти активы). "В конечном счете, - пишет Р.Дорнбуш, имея в виду развивающиеся страны, - вывоз капиталов осуществля­ется за счет снижения заработной платы и уровня жизни тех социаль­ных слоев, которые не имеют возможности перевести свои накопле­ния в иностранные активы".

Мысль о подрыве финансово-инвестиционного потенциала ле­жит и в основе "измерительной" трактовки бегства капиталов М. Дули. Причем, как уже упоминалось выше, речь здесь идет и о таком негативном последствии оттока капиталов, как ухудшение возможностей страны по обслуживанию внешнего долга. Анализ практики латино­американских стран, проведенный Д. Рохас-Суарес, доказывает, что если страна лишается доступа к займам международного финансово­го рынка (по причине начавшихся нарушений в области обслужива­ния внешнего долга), то она вынуждена "оплачивать" возросшие мас­штабы бегства капиталов путем либо расходования золотовалютных резервов, либо сокращения жизненно важных импортных закупок. И то, и другое уменьшает ресурсные возможности страны до поддержа­нию устойчивого экономического роста.

Участники встречи отметили, что в условиях России утечка ка­питала ведет к снижению уровня благосостояния общества. Можно с большой долей вероятности предположить, что отлив капиталов за­тянул процесс финансовой стабилизации в стране, значительно ото­двинул во времени перспективу возобновления экономического рос­та, усилил ее зависимость от иностранных займов и создал угрозу критического нарастания величины издержек по обслуживанию внеш­него долга. Вместе с тем нельзя не учитывать, что "убежавшие" капи­талы так или иначе способствовали интеграции России в мировое финансовое сообщество и создали за рубежом определенные инвести­ционные резервы, готовые и, как показывают данные за 1996 г., спо­собные к репатриации. Не исключено также, что утечка доходов ста­ла своеобразным амортизатором процесса радикальной системной ломки, предотвратившим потенциально более мощные социально-по­литические потрясения.

Борьба с бегством капитала

Систематическая борьба с бегством капитала как государственная политика в прошедшие годы велась в основном декларативно. Не были установлены масштабы, цели и источники вывоза капитала. Общее понимание высоких политических рисков инвестирования в России, прекрасно сформулированных и документированных на Западе, служило как бы оправданием бегства национального капитала. Вплоть до конца макростабилизации осенью 1997 г. и финансового краха ставка официально делалась на возврат капитала путем создания соответствующего инвестиционного климата. В период пребывания у власти правительства Е. Примакова обсуждались идеи о создании системы добровольно-принудительного возврата капитала. С начала 2000 г. вопрос вернулся к своей классической постановке – валютный контроль как противодействие вывозу капитала.

Борьба с вывозом капитала должна идти прежде всего по выявленным на микроуровне схемам (см. выше), с учетом целей участников процесса. Фактически же борьба с вывозом валюты обычно сводится к малоэффективному, чаще компанейскому нажиму на челноков, мелкие консалтинговые контракты, туристов и командировочных. Создается также система придирок различных органов и возможность для придирок банков к участникам международных экономических связей с упором на жесткий контроль небольших или средних по масштабам операций сравнительно законопослушных субъектов рынка. Создание эффективной системы защиты от бегства капитала не по капитальным, а по текущим статьям платежного баланса практически невозможно без существенного ограничения свободы торговли или введения прямого контроля в самих компаниях. Правда, даже возможные меры против незаконного вывоза капитала денежными властями на протяжении целого десятилетия почти не применялись, что свидетельствует о том, что сменявшие друг другу правительства в общем шли на поводу у крупного бизнеса и не были в состоянии отстаивать интересы бюджета.

Борьба с оттоком капитала в мире в основном сводится к антикризисным мерам, защите национальной валюты и, следовательно, контролем по движению средств по капитальным статьям. Недавняя крупная работа МВФ по данному вопросу подчеркивает ряд важных характеристик контроля в этой области. Опыт трех стран (Испании, Малайзии и Таиланда) показывает следующее.

Для того, чтобы быть эффективными, ограничения должны охватывать достаточно широкий круг операций, вводиться под жестким контролем и сопровождаться необходимыми реформами и изменением экономической политики.