Цель государства, по Аристотелю, - «общая польза».[41] Однако ни в коем случае не следует отождествлять ее с понятием «выгода», как это делает в, частности, П.Грималь.[42] на наш взгляд, правы те исследователи, которые считают, что под «общей пользой» Аристотель подразумевал, прежде всего, нравственный идеал.[43] Принцип «общей пользы» положен в основу аристотелевской классификации форм государства. «…Только те государственные устройства, которые имеют в виду общую пользу, являются, согласно со строгой справедливостью, правильным; имеющие же в виду только благо правящих – все ошибочны и представляют собой отклонения от правильных…».[44] Стало быть, неправильно устроенные государства имеют своей целью не общее благо, а лишь благо правящих, т.е. части общества. Такой подход к градации государственных форм на правильные и неправильные во многом перекликается со взглядами на эту проблему Платона.

В качестве правильных форм Аристотель называет монархию, аристократию и политию, а в качестве неправильных – тиранию, олигархию и демократию. Для выделения государственных форм Аристотель привлекает дополнительный критерий, а именно – количество людей, обличенных властью. Если в монархии и тирании правит один человек, то в аристократии и олигархии – группа лиц, а при политии и демократии – большинство. Александров полагает, что хотя лучшей формой правления Аристотель считал монархию, однако большее предпочтение отдавал политии как более осуществимой на практике.[45] Поскольку основным содержанием внутригосударственной жизни Аристотель считал противоречие между богатыми и бедными, то в качестве главных, но крайних форм он выставлял олигархию (власть богатого меньшинства) и демократию (власть неимущего большинства). В этом плане полития, т.е. некая умеренная, цензовая демократия, с его точки зрения обладала еще и тем достоинством, что она представляла из себя так называемый «средний вид государственного строя», который менее подвержен разрушению, обеспечивает бóльшую стабильность в обществе, поскольку, как никакой другой, способен согласовать интересы зажиточных и неимущих, т.е. гармонически примирять крайности олигархии и чистой демократии.[46] Как отмечает В.Н.Сафонов, Аристотель одним из первых начал разрабатывать концепцию «смешанной» формы государства.[47] Хотя Аристотель и отрицательно относился к насильственной смене государственной смене государственных форм в результате переворотов, однако, в отличие от Платона, вовсе не отвергал идею прогресса и не считал всякое изменение в государственных форм в результате переворотов, однако, в отличие от Платона, вовсе не отвергал идею прогресса и не считал всякое изменение в государстве абсолютным злом, ведущим к его порче и гибели. Напротив, он поддерживал идею почтенного эволюционного совершенствования государственного строя: «….Старинные учреждения бывают в большинстве случаев менее разработаны, чем более поздние…»[48]

В работе В.Н.Сафонова можно встретить высказывание, будто бы именно Аристотель в числе первых выдвинул идею разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную.[49] Однако В.С. Нерсесянц, на наш взгляд, вполне справедливо отказывает Аристотелю, впрочем, как и Платону, в разработке теории разделения властей.[50] Дело в том, что при анализе различных государственных форм, Аристотель (как и Платон) еще переносил всю полноту власти на правителей.[51] Подобный подход был без особой критики применен в трудах практически всех политических мыслителей более позднего времени, и впервые был подвергнут пересмотру лишь Д.Локком и Ж.-Ж. Руссо (см. ниже).

Таким образом, во взглядах Аристотеля на происхождение и сущность государства есть немало положений как сближающих его концепцию с учением Платона, так и противоречащих ей. Оба философа в качестве высшей цели государства провозглашают воплощение некоего этического идеала. «…Они видят в государстве высшее осуществление идеи правды и бодра, составляющей конечную цель всей человеческой жизни».[52] Удовлетворение же материальных потребностей, которое дает людям государство, - лишь средство достижения высшей цели. И тот, и другой обосновывают объединение людей в государства необходимостью преодоления исходного несовершенства, несамодостаточностью отдельно взятого человека. Однако если Платон связывал это с удовлетворением материальных потребностей, то Аристотель основной упор делал на духовной составляющей, а именно – потребности человека в общении, присущей ему от природы. Аристотель отказывается от платоновского уподобления государства человеку и совершенно игнорирует в зарождении государства элемент так называемой «социальной инженерии»[53], т.е. деятельность мудрого законодателя или реформатора, воссоздающего и переделывающего государство по собственному умозрительному плану, что также прослеживается во взглядах Платона. Государство Аристотеля удобнее будет сравнить не с отдельным организмом, а скоре с сообществом общественных животных или насекомых. Словом, здесь государство – это продукт естественных сил, коренящихся отчасти в окружающей действительности, но главным образом – в самой человеческой природе.

3. Марк Тулий Цицерон (106-43 гг. до н.э.)

Хотя Цицерон в целом и разделял точку зрения Аристотеля на государство как наивысшее из общений, образующееся путем соединения общений более низшего порядка, он привносил в определение государства правовое содержание. Право (jus) «означало во времена Цицерона личный статус каждого члена общины, устанавливавший совокупность прав и обязанностей гражданина, своего рода правовое пространство, ограниченное такими же правовыми пространствами других членов общины».[54] «Государство,- писал Цицерон, - есть достояние народа, а народ – не любое соединение людей, собравшихся вместе каким бы то ни было образом, а соединение многих людей, связанных между собою согласием в вопросах права и общностью интересов».[55] Цицерон стоял, следовательно, у истоков идеи правового государства. В этом отношении Цицерон в определенной степени превосходил идеи Локка, который считал главным назначением государства согласование и защиту естественных прав своих граждан. Однако, в отличие от Локка, Цицерон не был сторонником концепции общественного договора, т.к., согласно его учению, люди объединяются в государство не в результате свободного волеизъявления, а повинуясь ускоренному в самой их природе правовому инстинкту, не воспринимаемому человеческим сознанием.[56]

Государство у Цицерона – воплощение не только права, но и справедливости. «Божественное дуновение, вложившее в душу людей инстинкт сообщества, дало им и способность реализовать его в совей деятельности, опираясь на особую добродетель. А именно – потребность в справедливости и праве в их нераздельности. Она вносит порядок в общественную жизнь и дает возможность управлять ею».

Согласно Цицерону, «совершенство государственного строя определяется… не практическими результатами, которых община может добиться, а отношение к нему граждан».[57] Здесь Цицерон во многом сходится с Аристотелем, который также был готов пожертвовать эффективностью управления ради некоего этического идеала (у Аристотеля им выступает справедливость, требующая, чтобы в управлении участвовали все горожане – и достойные, и недостойные).