ПЛАН.

1. На какие два фактора разделяет Рассел основание философских концепций?

2. Что такое философия? Как она соотносится с теологией и наукой?

3. На какие вопросы должно ответить философское знание?

4. Какие периоды в развитии философии (западной) выделяет Рассел?

5.Условия развития мысли в первый период. Как они отразились в мировоззренческих концепциях?

6.Сдвиги в общественной жизни и мировоззренческом сознании, происходившие во второй период развития философии?

7. С каких философов, и с каких положений начинается третий (современный) период развития философии?

8. Как осуществляется развитие философии в третий период?

9. На какие два лагеря в решении проблем соотношения социальных связей и индивидуализма делились философы? Сильные и слабые стороны каждого лагеря?

1. На какие два фактора разделяет Рассел основание философских концепций.

Концепции жизни и мира, которые мы называем «философскими», явля­ются продуктом двух факторов: один из них представляет собой унаследо­ванные религиозные и этические концепции, другой — такого рода исследо­вании, которые могут быть названы научными, употребляя это слово в самом широком смысле. Отдельные философы сильно различаются между собой в зависимости от пропорции, в какой эти два фактора входили в их систему, но наличие обоих является в определенной степени тем, что характеризует философию.

«Философия» — слово, которое употреблялось во многих смыслах, бо­лее или менее широких или узких. Я предлагаю употреблять это слово в самом широком смысле, который и попытаюсь теперь объяснить.

2. Что такое философия? Как она соотносится с теологией и наукой?

Философия, как я буду понимать это слово, является чем-то промежу­точным между теологией и наукой. Подобно теологии, она состоит в спеку­ляциях по поводу предметов, относительно которых точное знание оказыва­лось до сих пор недостижимым; но, подобно науке, она взывает скорее к человеческому разуму, чем к авторитету, будь то авторитет традиции или Откровения. Все определенное знание, по моему мнению, принадлежит к науке; все догмы, поскольку они выходят за пределы определенного знания. Принадлежат к теологии. Но между теологией и наукой имеется Ничейная Земля, открытая для атак с обеих сторон, - эта Ничейная Земля и есть фило­софия. Почти все вопросы, которые больше всего интересуют спекулятив­ные умы, таковы, что наука на них не может ответить, а самоуверенные ответы теологов более не кажутся столь же убедительными, как в предше­ствующие столетия.

3. На какие вопросы должно ответить философское знание?

Разделен ли мир на дух и материю, а если — да, то, что такое дух и что такое материя? Подчинен ли дух материи, или он обладает независимыми силами? Имеет ли Вселенная какое-либо единство или цель? Развивается ли Вселенная по направлению к некоторой цели? Действитель­но ли существуют законы природы или мы просто верим в них благодаря лишь присущей нам склонности к порядку? Является ли человек тем, чем он кажется астроному, — крошечным комочком смеси углерода и воды, бес­сильно копошащимся на маленькой и второстепенной планете? Или же че­ловек является тем, чем он представлялся Гамлету? А может быть, он является и тем, и другим одновременно? Существуют ли возвышенный и низ­менный образы жизни, или же все образы жизни являются только тщетой? Если же существует образ жизни, который является возвышенным, то в чем он состоит и как мы его можем достичь нужно ли добру быть вечным чтобы заслужить высокой оценки, или же к добру нужно стремиться, даже если Вселенная неотвратимо движется к гибели? Существует ли такая вещь, как мудрость, или же то, что представляется таковой, — просто максимально рафинированная глупость? На такие вопросы нельзя найти ответа в лабора­тории. Теологи претендовали на то, чтобы дать на эти вопросы ответы и притом весьма определенные, но сама определенность их ответов заставля­ет современные умы относиться к ним с подозрением. Исследовать эти вопросы, если не отвечать на них, — дело философии.

К чему тогда, можете вы спросить, тратить время на подобные неразре­шимые вопросы? На это можно ответить и с точки зрения историка, и с точки зрения личности, стоящей перед ужасом космического одиночества.

Ответ историка постольку, поскольку я способен его предложить, будет дан на протяжении этой работы. С того времени, как люди стали способны к свободному размышлению, их действия в бесчисленных важных аспектах оказались в зависимости от их теорий относительно природы мира и челове­ческой жизни и от теорий о том, что такое добро и что такое зло. Это так же верно относительно настоящего времени, как и относительно прошлого. Чтобы понять эпоху или нацию, мы должны понять ее философию, а чтобы понять ее философию, мы должны сами в некоторой степени быть филосо­фами. Здесь налицо взаимная обусловленность: обстоятельства жизни лю­дей во многом определяют их философию, но », наоборот, их философия во многом определяет эти обстоятельства. Это взаимодействие, имевшее мес­то в течение веков, будет предметом последующего изложения.

Есть, однако, и более личностный ответ. Наука говорит нам, что мы спо­собны познавать, но то, что мы способны познавать, ограниченно, и если мы забудем, как много лежит за этими границами, то утратим восприимчи­вость ко многим очень важным вещам. Теология, с другой стороны, вводит догматическую веру в то, что мы обладаем знаниями там, где фактически мы невежественны, и тем самым порождает некоторого рода дерзкое неува­жение к Вселенной. Неуверенность перед лицом живых надежд и страхов мучительна, но она должна сохраняться, если мы хотим жить без поддержки утешающих басен. Нехорошо и то, и другое: забывать задаваемые филосо­фией вопросы и убеждать себя, что мы нашли бесспорные ответы на них. Учить тому, как жить без уверенности, и в то же время не быть парализован­ным нерешительностью, — это, пожалуй, главное, что может сделать фило­софия в наш век для тех, кто занимается ею.

4. Какие периоды в развитии философии (западной) выделяет Рассел?

Философия как нечто отличное от теологии возникла в Греции а VI веке до н.э. Пережив свою историю в античную эпоху она снова в эпоху возникновения христианства и падения Рима, была поглощена теологией. В течение своего второго великого периода, от XI до XIV века, она испытывает господство католической церкви, если не говорить о немногих великих мятежниках, таких, как император Фридрих 11(1194--1250). Этому периоду был положен конец тем хаосом, который достиг своего кульминационного пункта в эпоху Реформации. Третий период— начиная с XVII столетия и вплоть до нашего времени — в большей степени, чем какой-либо из пред­шествующих, находится под влиянием науки. Традиционные религиозные верования сохраняют свое значение, но чувствуется необходимость их оп­равдания и видоизменения всюду, где наука, по-видимому, требует этого, Немногие из философов этого периода являются ортодоксальными с като­лической точки зрения — в их теориях светское государство занимает более важное место, чем церковь.