В психологическом подходе к проблеме отношений обучения и развития существует несколько точек зрения и много не решенных еще в эксперименте вопросов. Н.А.Менчинская считает, что различные варианты обучения создают разные варианты развития, при этом остается часто невыясненным, всегда ли экспериментальный вариант обучения является наилучшим, оптимальным для развития и может ли этот единственный путь быть одинаково эффективным для всех учащихся с многообразием их индивидуальных различий.

Взаимосвязь и взаимодействие обучения и развития, по мнению А.Н.Леонтьева, не могут быть однозначными. Роль внешнего и внутренного факторов в умственном развитии серьезно обсуждается психологами.

Когда речь идет о развитии общей способности всякого читающего человека мыслить словесно-художественными образами, имеется в виду не заранее заданная программа, но значительно более широкая сфера - специфика познания мира с помощью художественной литературы. Процесс формирования этой способности у школьника, научившегося читать, протекает в преодолении возрастных порогов, в прямом взаимодействии с приобретением жизненного опыта.

Способность мыслить словесно-художественными образами имеет синтетический характер, и ее формирование не может быть так строго управляемо и запрограммировано, как, например, формирование умственных действий. Развитие этой способности требует сразу вхождения в сферу художественного мышления со всей его спецификой, то есть непосредственного общения с художественной литературой в многообразии ее родов, жанров и стилей.

Взаимозависимость предмета познания (художественной литературы) и процесса художественного восприятия, подтверждаемая многочисленными наблюдениями и специальными опытами, по-своему обосновывает общий методологический вывод психологии об отношениях двух процессов - обучения и развития - как отношениях двусторонней связи.

Говоря о двусторонней связи обучения и развития в самом общем смысле, необходимо, очевидно, специально оговорить вопрос о развитии способностей и о темпе обучения (обучаемости). Н.С.Лейтес, например, высказывает точку зрения о несовпадении темпов обучения и умственного развития, подтверждаемую его многолетними наблюдениями. В исследованиях Н.С.Лейтеса иллюстрируются возрастной и личностный уровни обучаемости и умственного развития, он утверждает, что уровни умственного развития неотделимы от других особенностей возраста, придающих им известное своеобразие и накладывающих свой отпечаток и на успешность учения.

Способность мыслить словесно-художественными образами, непосредственно связанную с художественным мышлением, можно считать наиболее общей способностью, свойственной в разной степени, но необходимой каждому читающему художественную литературу человеку. Особенность ее возрастного формирования совпадают с характеристикой развития специальных способностей. Чем старше учащийся, тем выше уровень развития его способности мыслить словесно-художественными образами, реализующейся в школе по преимуществу в процессе читательского восприятия.

Однако точно дифференцировать сдвиги в собственно литературном развитии и сдвиги в обучаемости достаточно трудно, так как самостоятельность в применении знаний, их широкий перенос могут свидетельствовать как о развитии способности, так и о развитии обучаемости. Качество читательского восприятия, его концептуальность, системность, адекватность, появление новых эстетических критериев - это, как можно предполагать, показатели совершенствования и развития самой способности мыслить словесно-художественными образами. Однако развитие этой способности может проявляться и в темпах обучения, а продвижение в обучении литературе (то есть обучаемость) может свидетельствовать и о развитии собственно способности.

Изучение восприятия литературного произведения юными читателями одного возраста и одинаковой учебной подготовленностью показывает богатство и многообразие проявлений типов и уровней восприятия.

Уже по результатам восприятия как умственной деятельности можно судить о том сложном взаимодействии внешнего и внутреннего, которое проявляется в развитии школьника под воздействием обучения. Например, анализ непосредственного восприятия литературного произведения, еще не изученного в классе, дает одну картину, а восприятие того же произведения после школьного анализа, проведенного с учетом первоначального восприятия, дает иную картину. Восприятие углубляется, становится более детализированным, конкретным, оно "поднимается", если можно так сказать, на более высокую ступень, на новый уровень, оно приобретает новые качества.

Но и это, уже системное восприятие литературного произведения, несущее на себе следы анализа с применением знаний, никогда не бывает реализацией заранее заданной программы, оно продолжает оставаться субъективным, отражая таким образом специфику искусства как предмета познания и выявляя одновременно индивидуальные и типологические особенности восприятия.

"Сам характер художественного восприятия, - пишет Б.С.Мейлах, - в значительной степени зависит от свойственных тому или иному типу человеческого мышления соотношений логико-аналитических и конкретно-чувственных элементов: от примата тех или иных элементов зависит и предпочтение , отдаваемое, скажем, рационалистическим методам изображения перед субъективно-экспрессивными или наоборот".

Новый уровень восприятия свидетельствует о том, что произошли изменения в "микроплане". Но можно ли эти микроизменения (в масштабах одной или нескольких тем учебной программы) называть сдвигами в литературном развитии школьников? Качественный анализ микроизменений, проведенный в специальных опытах, свидетельствует о том, что эти изменения восприятия не являются непосредственным и прямым результатом обучения.

В литературном развитии сдвиги могут проявляться и проявляются не только в форме объективированного добавочного умения, пусть это будет даже самое сложное синтетическое умение анализировать литературное произведение в целом или один из его компонентов. Часто вместе с этим умением у юного читателя возникает новый "строй души", новая точка зрения на жизнь общества и человеческие отношения, так как он вместе с писателем, но впервые для себя делает новое художественное открытие. Так, например, не только умом, но и чувством, эмоциональной памятью и воображением постигается пушкинская ясность, лермонтовское благородное негодование, чеховская нежность и требовательность к человеку, есенинская грусть, пламенный накал чувств у Маяковского и т.д.

Генетический аспект, рассмотрение вопроса о сдвигах в индивидуальном развитии ребенка (онтогенез) необходимо в нужных случаях сближать с историко-социалогическим аспектом, то есть учитывать изменения в восприятии искусства (литературы) читателями разных поколений и даже разных эпох, когда это возможно (филогенез). Л.С.Лихачев говорит о взаимодействии внутреннего мира художественного произведения с представлениями читателя, принадлежащего к определенному историческому времени, к той или иной культуре, тому или иному классу, среде: "Замысел писателя полностью не воплощается, не осуществляется, и в этой неосуществленности заключается для читателя потенциальные возможности по-новому воспринимать внутренний мир художественного произведения. Великие произведения искусства по-новому воспринимаются в каждую эпоху; по-новому воспринимается в них и внутренний мир с его художественным временем и художественным пространством".