Характерной особенностью оправдательных приговоров этого вида является то, что прежде всего необходимо изложить доказательства, подтверждающие, что деяние имело место и что его совершил подсудимый. Только после этого логично доказывать, что в этом деянии отсутствуют признаки преступления.

Третье основание к оправданию - недоказанность участия подсудимого в совершении преступления - рассчитано на случаи, когда судебное следствие выявляет неустранимые пробелы и противоречия в доказательствах, лежащих в основе предъявленного подсудимому обвинения. Такие обстоятельства складываются тогда, когда обвинение оказывается основанным на предположениях, неубедительных или недоброкачественных материалах, недостаточных для признания его доказанным.

Пробелы доказательственных данных могут касаться прежде всего самого противоправного деяния, препятствовать признанию его установленным. Например, при разбирательстве дела, по которому С. обвинялся в краже из кармана гражданина Р. бумажника с деньгами, суд не нашел доказанным сам факт карманной кражи, поскольку потерпевший был сильно пьяным, в течение нескольких часов бродил по парку, лежал сначала на одном, затем на другом месте, неоднократно снимал свой пиджак и при этих обстоятельствах не исключалась версия о том , что он сам потерял бумажник с деньгами. Суд в приговоре, оправдывая подсудимого за недоказанностью совершения им преступления, прямо подчеркнул, что «материалами дела не установлен факт кражи».[2]

Недостатки доказательств могут относится также к вопросу о виновности подсудимого в совершении деяния, не вызывающего сомнения. Характерным примером в этом отношении является дело по обвинению Х. в хищении из Буинского хлебоприемного пункта 817 кг. семенного гороха. Подсудимому вменялось в вину то, что ночью он вынес со склада за территорию хлебопункта этот горох в мешках, потом подъехал туда на подводе с целью увезти мешки, но был задержан. В ходе расследования дела в суде обнаружилось следующее. Несколько сотрудников районного отдела милиции, получив сообщение о том, что около ограды хлебопункта в канаве лежат мешки с горохом, устроили засаду. В первом часу ночи была задержана подвода с гражданином Х. примерно в 35-40 метрах от канавы, где лежали мешки. Произведенный на следующий день осмотр места происшествия не помог выяснить, свернула подвода с дороги в сторону канавы или нет. Обвиняемый утверждал, что он никакого отношения к хищению не имеет, в этот вечер ездил в соседнюю деревню к знакомым. Свидетели подтвердили, что Х. в тот вечер действительно приезжал в указанное село. Ни во время предварительного расследования, ни судебного следствия не удалось добыть какие-либо доказательства, которые могли бы пролить свет на истинные обстоятельства дела. При этих условиях суд вынес оправдательный приговор в отношении подсудимого, поскольку не была доказана его вина в хищении.[3]

Все указанные выше случаи, как бы они ни были разнообразны, имеют одно общее - это недостаточность лежащих в основе обвинения доказательств, невозможность безоговорочно ответить на вопросы, имело ли место преступное деяние и совершил ли его подсудимый. Их объединяет то, что при рассмотрении таких дел не бывает категорического вывода об отсутствии события или состава преступления , необходимого для оправдания по одному из этих оснований. Вместе с тем не бывает и возможности решительно утверждать о наличии преступления или о виновности в нем сидящего на скамье подсудимых лица. Поэтому единственно правильным решением остается оправдание подсудимого за недоказанностью совершения им преступления.[4]

Относительно чаще оправдательные приговоры выносятся именно по этому основанию, однако нередко суды в таких случаях не проявляют должной принципиальности , уклоняются, по существу, от принятия решения и выносят определение о возвращении дела для дополнительного расследования. Против такой практики выступил Пленум Верховного Суда РСФСР, дав судьям следующее указание в п. 10 постановления от 17 апреля 1984 года №2: « Если после рассмотрения всех доказательств, собранных по делу, суд в совещательной комнате придет к выводу о том , что участие подсудимого в совершении преступления не доказано и следствием исчерпаны все возможности к собиранию доказательств , он обязан принять окончательное решение и постановить в соответствии с ч.3 ст. 309 УПК РСФСР оправдательный приговор, не допуская в таких случаях возвращение дел на дополнительное расследование».[5]

Проанализировать и оценить доказательства в указанных случаях, а также изложить их в приговоре бывает особенно трудно из-за противоречивости, недоброкачественности самих доказательств. Если суд придет к выводу о невозможности устранить имеющиеся противоречия даже при новом расследовании дела, то имевшиеся сомнения полностью отбрасываются судьями, а не просто «толкуются в пользу подсудимого.» Они больше не имеют никакого значения ни для суда, ни для кого-либо другого. Объективные противоречия в доказательственном материале сохраняются, субъективные же колебания судей исчезают, когда они подписывают приговор об оправдании подсудимого. Разумеется, здесь речь идет отнюдь не о тех непроверенных, устранимых неувязках и сомнениях в доказательственном материале, которые являются плодом поверхностного расследования и судебного рассмотрения дела. Каждый судья призван прилагать все силы к тому, чтобы постичь объективную истину по делу, найти по нему такое решение, которое выражает его глубокое убеждение.

Оправдательный приговор за недоказательностью обвинения нередко порождает у несведущих людей представление не о невиновности оправданного, а о «недоказанной виновности». Такое впечатление только усугубится, если суд при составлении приговора не проявит особой тщательности и внимания именно к этой стороне дела. Тут особенно важно помнить указание закона о недопустимости включения в приговор формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного. Как легко впасть в такую ошибку показывает следующий пример. Оправдательный приговор за недоказанностью обвинения может быть постановлен в том случае когда исчерпаны возможности к собиранию доказательств. Между тем иногда запись об этом в приговоре выглядит так: « исчерпаны возможности для установления истины по делу». Получается, что истины суд не добился и оправдание как бы вынужденное, неполноценное.[6]

Резолютивная часть любого оправдательного приговора должна содержать, помимо решения об оправдании подсудимого, и другие решения (указания), перечисленные в ст. 316 и 317 УПК РСФСР. Какой-либо специфики изложения этих решений в оправдательном приговоре в отличие от обвинительного приговора не имеется. В резолютивной части оправдательного приговора должны содержаться также указания об отмене меры пресечения, мер обеспечения конфискации имущества и др.

Особо следует сказать о решении в приговоре вопроса о гражданском иске. При постановлении оправдательного приговора за не установлением события преступления или за недоказанностью участия подсудимого в совершении преступления суд отказывает в удовлетворении гражданского иска. В случаях вынесения оправдательного приговора за отсутствием в действиях подсудимого состава преступления иск подлежит оставлению без рассмотрения.2