Содержание

1. Человек и Homo sapiens
2. Биология человека — не биология Homo sapiens

3. Экология человека и экология Homo sapiens

4. Экологии двуногих без перьев

5. Некоторые проблемы экологии двуногих без перьев

6. Выводы

7.Примечания и использованная литература

Человек и Homo sapiens

Обычно указанные обозначения рассматриваются как синонимы (лишь несколько различающиеся риторически), обозначающие одни и те же понятия. Однако, они могут рассматриваться и как нетождественные. На это, например, обращает внимание и покойный Г.П. Щедровицкий в своей статье под названием “О функционировании человека в структуре вида Homo sapiens” 1 . При этом биологический вид Homo sapiens рассматривается как субстрат на котором может оптимальным образом реализоваться психическая, социальная, культурная и духовная сущность человека. Но это допускает и существование каких-то неоптимальных, неполных вариантов реализаций человека на других биологических субстратах.

Во-первых, можно говорить о процессе, который следовало бы назвать деантропизацией или десапиентизацией гоминид, включая и Homo sapiens. Как ни прискорбно и ни страшно говорить об этом, но видимо такой процесс имеет место тогда, когда речь идет о серьезной патологии соматики Homo sapiens – генетических (прежде всего, мутагенных) и тератогенных (например, под действием алкоголя) аномалиях детенышей, например, об отсутствии у них не только мозга, но и головы, или какой-нибудь органической аномалии биохимии нервной системы. В некоторых случаях такие существа (в особенности в клинических условиях) могут достаточно долго жить. Но есть ли основания называть их людьми? Могут ли они рассчитывать на спасение души как люди? Может ли кто-нибудь стать их крестными родителями с полным исполнением своих обязательств? Все эти вопросы открыты, но по крайней мере в социо-культурном и правовом аспекте они рассматриваться как люди не могут.

С другой стороны, можно говорить о сапиентизации негоминид. Это касается прежде всего млекопитающих и птиц, но также и остальных позвоночных и даже членистоногих и моллюсках (головоногих) – они поддаются дрессировке и тем самым обретают форму поведения, адекватную человеческому обществу (и даже конкретной этнической культуре).

Кроме того, можно говорить и о таких аспектах сапиентизации, как особенности поведения животных, сопровождающих человека. Так, воробьи или ласточки достаточно хорошо “знают” особенности хозяйственной деятельности человека и его повседневной жизни, а синицы даже овладевают навыком открывать тетрапаковские пакеты с молоком. Некоторые следы сапиентизации удается усмотреть и в голосовом поведении птиц-пересмешников – попугаев, скворцов.

Особым случаем являются домашние животные, которые вообще могут перенимать достаточно многие стереотипы человеческого поведения, в качестве реципиента пользоваться человеческой речью. Особо следует отметить и возможность овладения высшими гоминидами языком глухонемых с сохранением грамматических особенностей национальных языков (исследования Гарднеров).

Наконец, появляются данные о том, что не человек приручил домашних животных, а некоторые виды животных сами “пришли” к человеку, использование образа жизни которого явилось для них формой адаптивной стратегии поведения2.

В этом же контексте можно вспомнить и о христианских представлениях о том, что человек обязан проявлять душеспасительную активность по отношению к животным, точно также как он ответственен за их демонизацию. Весьма наглядно это проявляется в том, как характер собаки отражает характер ее хозяев, проявляясь то в особой свирепости, то в кротости животного.

Таким образом о человеке и Homo sapiens можно и нужно говорить по-разному. Подобное различение можно сформулировать и в категориях православной традиции, воспользовавшись представлениями Св. Григория Паламы3.

Св. Григорий Палама различал два проявления жизни – жизнь по сущности (жизнь души) и жизнь по действию. Жизнью по сущности обладают ангелы и человек, жизнь по действию имеют люди и животные, для того, чтобы “оживотворять соединенное с ними земляное тело”; ангелы же не имеют “земляного тела” и, следовательно, не имеют жизни его оживотворяющей. Homo sapiens в этом аспекте является всего лишь одним из животных и обладает только жизнью по действию.

Биология человека — не биология Homo sapiens

На основании подобных различений можно говорить о различении биологии (частью которой является и экология) Homo sapiens и человека 4.

Грубо говоря, биология Homo sapiens это просто биология одного из видов млекопитающих, с характеристиками, свойственными как всем представителям данного таксона, так и обладающими некоторой видовой спецификой. Биология же человека – это биологические особенности того существа, которое данной культурой рассматривается как человек.

Вопрос различения этих двух биологий был бы довольно прост, если бы характеристики биологии каждого из живых существ были бы некоторыми константами. В действительности же речь идет о соотношении двух спектров полиморфизма биологических характеристик. При этом обнаруживаются следующие их особенности.

Полиморфизм биологии Homo sapiens весьма значителен и в очень большой мере пересекается с полиморфизмом других живых существ. Более того, если вспомнить представления С.В. Мейена о рефренах5 – полиморфических множествах, которые повторяются в разных таксонах, то оказывается, что по любому признаку биология Homo sapiens укладывается в полиморфический ряд других приматов, млекопитающих, позвоночных и т. д. На биохимическом же уровне вообще можно говорить об универсализме организации очень больших групп (всех гетеротрофных эукариот, всех эукариот, всех организмов вообще и т. д.). Тогда становиться понятным почему при ветеринарном подходе к лечебной деятельности можно испытывать лекарства на морских свинках, учить врачей на материале вскрытия лягушек или, как предлагала одна этически озабоченная медицинская дама, публиковать данные опытов, проведенных в фашистских концлагерях как полученные на свиньях (физиология свиней и Homo sapiens очень сходна в некоторых отношениях).

Таким образом, полиморфизм биологии Homo sapiens входит в полиморфизм остальных животных.

Биологический полиморфизм человека устроен иначе.

Во-первых, в тех случаях, которые можно обсуждать в сопоставимых категориях, он несколько смещен относительно полиморфизма Homo sapiens. Так например, для людей свойственен более узкий спектр температур, воспринимаемых как оптимальные, социально нормирован более узкий спектр физических нагрузок. Напротив, некоторые виды духовных практик (йога) или спортивных занятий определяют расширение значения физиологических характеристик, рассматриваемых как нормальные.

Порою явные зоологические аномалии (например, ранняя слепота, как у одного из племен, живущих в долине Ганга, или деформация костей стопы, как у китаянок) могут стать социальной нормой для человека.