Вступление

Правду говорят, что талантливый человек талантлив во всем. Гений русской поэзии, талантливый прозаик, классик, Александр Сергеевич Пушкин полноправно вошел и в историю отечественной журналистики как журналист и редактор «Современника» – одного из лучших журналов 1830-х годов.

Когда до Москвы дошла весть о трагической гибели Пушкина, редактор «Московского наблюдателя» В.П. Андросов писал в Петербург А.А. Краевскому 3 февраля 1837 г.: «Пушкин едва ли не потому подвергся горькой своей доле, что сделался журналистом»[1].

Он был не гениальным, но ярким и заметным журналистом. При жизни поэта в периодике было опубликовано более пятидесяти его выступлений и столько же осталось в рукописи. Это статьи и заметки по истории и теории литературы, литературным жанрам и литературному языку и т.д., статьи, рецензии и библиографические отзывы, посвященные творчеству (или отдельным произведениям) русских и зарубежных писателей, обзоры современных альманахов, характеристики отдельных журналистов и критиков, публицистические статьи, информационные и редакционные газетные и журнальные заметки, разнообразные полемические выступления: памфлеты, сатирические сценки, диалоги, портреты-пародии, анекдоты, иронические ответы («реплики», в современной терминологии), остроумные замечания и др.

О профессиональном отношении Пушкина к вопросам журналистики говорят многочисленные высказывания в письмах. Да и в художественных произведениях он зачастую откликался на споры в печати. Пушкин хорошо знал современную и прошлую журналистику: в его библиотеке имелось свыше тридцати названий журналов.

Задача данной курсовой работы проследить творческий путь Александра Сергеевича Пушкина как журналиста от первых проб пера в журналистике до периода редактирования «Современника» включительно. Кроме того, в работе для наглядности будут приведены примеры его статей с объяснениями.

Очень важным мы посчитали включить вопрос об основных темах, разрабатываемых Пушкиным и направлениях его журналистской деятельности. Классик был поистине трудоголиком на литературном поприще и интересовался всем, что происходит в литературном мире, живо откликаясь на яркие события, острые проблемы, вступая в полемику с известными людьми.

В конце работы мы сделаем выводы, оформленные в заключении.

1. Журналистская деятельность А.С. Пушкина до 1830-го года

Первое выступление Пушкина-журналиста в периодической печати относится к 1824 г. В мае этого года в «Сыне отечества» (№18) появилась присланная из Одессы полемическая заметка Пушкина – его «Письмо к издателю «Сына отечества». Этой заметкой Пушкин начал борьбу с реакционной прессой, выступив против журнала Каченовского «Вестник Европы» и его ведущего критика Михаила Дмитриева.

Письмо к издателю «Сына отечества»[2]

В течение последних четырех лет мне случалось быть предметом журнальных замечаний. Часто несправедливые, часто непристойные, иные не заслуживали никакого внимания, на другие издали отвечать было невозможно. Оправдания оскорбленного авторского самолюбия не могли быть занимательны для публики; я молча предполагал исправить в новом издании недостатки, указанные мне каким бы то ни было образом, и с живейшей благодарностию читал изредка лестные похвалы и ободрения, чувствуя, что не одно, довольно слабое, достоинство моих стихотворений давало повод благородному изъявлению снисходительности и дружелюбия.

Ныне нахожусь в необходимости прервать молчание. Князь П.А. Вяземский, предприняв из дружбы ко мне издание «Бахчисарайского фонтана», присоединил к оному «Разговор между Издателем и Антиромантиком», разговор, вероятно, вымышленный: по крайней мере, если между нашими печатными классиками многие силою своих суждений сходствуют с Классиком Выборгской стороны, то, кажется, ни один из них не выражается с его остротой и светской вежливостью.

Сей разговор не понравился одному из судей нашей словесности. Он напечатал в 5 № «Вестника Европы» второй разговор между Издателем и Классиком, где, между прочим, прочел я следующее:

«Изд. Итак, разговор мой вам не нравится? – Класс. Признаюсь, жаль, что вы напечатали его при прекрасном стихотворении Пушкина, думаю, и сам автор об этом пожалеет».

Автор очень рад, что имеет случай благодарить князя Вяземского за прекрасный его подарок. «Разговор между Издателем и Классиком с Выборгской стороны или с Васильевского острова» писан более для Европы вообще, чем исключительно для России, где противники романтизма слишком слабы и незаметны и не стоят столь блистательного отражения.

Не хочу или не имею права жаловаться по другому отношению и с искренним смирением принимаю похвалы неизвестного критика.

Поэту было свойственно высокое уважение к профессии журналиста. «Сословие журналистов, – писал он, – есть рассадник людей государственных – они знают это и, собираясь овладеть общим мнением, они страшатся унижать себя в глазах публики недобросовестностью, переметчивостью, корыстолюбием или наглостью. По причине великого конкурса невежество или посредственность не может овладеть монополией журналов, и человек без истинного дарования не выдержит lepreuve[3] издания»[4]. Так понимал Пушкин обязанности журналиста.

В 1825 г. Вяземский привлекает Пушкина к сотрудничеству в «Московском телеграфе» Н.А. Полевого; здесь Пушкин напечатал несколько своих стихотворений. Одновременно Пушкин выступает в «Московском телеграфе» с критическими статьями.

Значительный интерес представляет его статья «О предисловии г-на Лемонте к переводу басен И.А. Крылова»[5]. В Париже вышли басни Крылова, переведенные на французский и итальянский языки, с двумя предисловиями – французского историка П. Лемонте и итальянского писателя Ф. Сальфи. Пушкин вскрывает ошибки Лемонте, который писал о русской словесности и русском языке «понаслышке», показывает, что французский ученый не понял своеобразия басен Крылова, увидев в них только подражания Лафонтену Подчеркивая народность и самобытность, подлинную художественность басен Крылова, Пушкин продолжает линию декабристской критики и полемизирует с критиками-карамзинистами, которые упрекали Крылова в мнимой зависимости от Лафонтена, характеризовали его басни как «грубые» и «мужицкие».

О предисловии г-на Лемонте к переводу басен И.А. Крылова[6]

Любители нашей словесности были обрадованы предприятием графа Орлова, хотя и догадывались, что способ перевода, столь блестящий и столь недостаточный[7], нанесет несколько вреда басням неподражаемого нашего поэта. Многие с большим нетерпением ожидали предисловия г-на Лемонте; оно в самом деле очень замечательно, хотя и не совсем удовлетворительно. Вообще там, где автор должен был необходимо писать понаслышке, суждения его могут иногда показаться ошибочными; напротив того, собственные догадки и заключения удивительно правильны. Жаль, что сей знаменитый писатель едва коснулся до таких предметов, о коих мнения его должны быть весьма любопытны. Читаешь его статью[8] с невольной досадою, как иногда слушаешь разговор очень умного человека, который, будучи связан какими-то приличиями, слишком многого не договаривает и слишком часто отмалчивается.