2.Изменения в нашей бюрократии с 1992 – 2002

Толчком к массовому, практически безграничному формированию бюрократического капитализма (бюрократический капитал — это специфическая форма генезиса ка­питализма в условиях «догоняющего развития», фактически, это особый вариант «первоначального накопления», осуществляемый при активном участии и по инициативе государственной бюрократии, он особенно ха­рактерен для стран с богатыми историческими традициями бюрократичес­кого правления), причем во всех его про­явлениях — частного бюрократического капитала, бюрократического гос­капитализма и, наконец, бюрократического госмонополистического капита­лизма (ФПГ, или финансово-промышленные группы), послужила гайдаровская либерализация. Е. Гайдар и его соратники просто не учли оче­видного факта реальной (а не виртуальной) российской жизни в условиях фактического отсутствия сколько-нибудь значительной предприниматель­ской прослойки возможностями, предоставленными политикой безграничного либерализма (да еще в ее классическом, давно уже забытом миром варианте, а не современного неолиберализма), на прак­тике могли воспользоваться только две социальные группировки. Главная из них — это хозяйственная номенклатура, экипированная необходи­мыми связями и соответствующими ноу-хау. Отмечается большая степень персона и к преемственности нашей номенклатуры. Так, в середине 90-х годов в правительственных структурах она составляла 75%1, причем ушедшая четверть корпуса как раз в своей массе состояла из людей, адаптировавшими к новым условиям. Процесс некоторой "ес­тественной убыли" советского номенклатурного наследия в пос­ледующие годы - следствие лишь биологических причин, а не по какой-либо новой кадровой стратегии. Ее просто нет. Представ­ляется, что одно только это обстоятельство дает основания бо­лее сдержанно оценивать официальную риторику о "новой Рос­сии" и в то же время подкрепляет концепцию Е.Т. Гайдара о произошедшей "номенклатурной приватизации государства". По его словам, "коммунистическая олигархия сама стала могильником своего строя, впрочем, могильщиком расчетливым и корыстным, надеющимся обогатиться на собственных похоронах, точнее, превратить похороны своего строя в свое освобождение от него и рождение нового . тоже номенклатурного строя . именно номенклатура и ее "дочерние отряды" вроде так называемого

1Крыштановская О. Финансовая олигархия в России // Известия, 10 января 1996.

комсомольского бизнеса прежде других обогатились в ходе раздела собственности"1.Видимо, можно констатировать наличие целой страты номенклатурных "мутантов", не только переживших политические перемены, но и, более того, воспользовавшихся ими для укрепления своего положения. Вспомогательная — предста­вители нелегального бизнеса, то есть «теневой экономики», обильно взра­щивавшейся еще в период брежневского правления.

Важной особенностью становления этой формы капитализма в Рос­сии явилось то, что отсутствие консолидированной и сильной государ­ственной власти имело своим следствием, во-первых, полную свободу рук для бюрократии, ее фактическую неподконтрольность верховной власти и, во-вторых, фрагментарность бюрократического капитала. Острое про­тивоборство различных фракций бюрократического капитала фактичес­ки и составляло главное содержание внутриполитической борьбы в 1994-1998 годах и находило свое отражение в изменениях и зигзагах внешне­политического курса страны. Характерно, что и президентский аппарат, и правительство, и СМИ тщательно маскировали этот факт, намеренно выпячивая противостояние по линии «демократия против ком­мунизма». Но для серьезных наблюдателей давно уже было очевидно, что процесс коммерциализации российского общества (включая большую часть левой оппозиции) зашел уже довольно далеко и стал фактически необратимым, а также что реальная альтернативность состоит в вариан­тах дальнейшего капиталистического развития.

Подобный характер социально-экономического развития объектив­но создавал предпосылки для, во-первых, усиления авторитарных тен­денций на государственно-политическом уровне; во-вторых, роста государственнических настроений в общественном мнении и, в-третьих, от­каза во внешней политике от «романтического» восприятия Запада и

1Облонский А.В. Бюрократия для ХХI века? Модели гос.службы: Россия, США, Англия, Австралия. – М.: Дело, 2002. – С.149.

перехода к поискам «стратегического партнерства» в Азии и других рай­онах мира. Однако в связи с упомянутой фракционностью бюрократичес­кой буржуазии и противостоянием ее различных группировок все эти процессы протекали неравномерно и с переменным успехом.

Первоначально фракции группировались по отраслевому принципу. И в этом плане можно выделить три главные и наиболее крупные из них: экспортно-сырьевую; финансово-торговую и промышленную. Экспортно-сырьевая оказалась самой «богатой» и влиятельной, так как в нее вошли представители нефтяной и газовой промышленности, а также некоторые другие горнодобывающие отрасли. Только нефтегазовая отрасль обеспе­чивала до половины валютных поступлений страны и 40 процентов бюд­жетных доходов1. У нее было наиболее сильное представительство в ис­полнительной власти (прежде всего сам премьер-министр Черномырдин). У этой фракции есть собственные коммерческие банки, созданные (как и сами корпорации) на основе соответствующих советских министерств и ведомств. Некоторые корпорации («Газпром», «ЛУКойл», «Роснефть» и др.) фактически уже действовали в качестве автономных субъектов внешней политики, прежде всего в рамках СНГ (как в нефтеимпортируюших, так и нефтедобывающих республиках), но также и в более отдаленном зару­бежье (в Восточной и Южной Европе, на Ближнем и Среднем Востоке, в Юго-Восточной Азии). Финансово-торговая фракция представляла собой более пеструю и не столь консолидированную комбинацию коммерческих банков (КБ) и круп­ных торговых корпораций. Сюда изначально входили КБ, не связанные с финансированием производства (его восстановлением, реструктурирова­нием и развитием). В лучшем случае их «связь» с производством сводилась к скупке по дешевке (при содействии

_

1 Нодари С. Становление бюрократического капитализма в России (1992-1998) // Свободная мысль, 2000 - № 3. – С.45.

государственных чиновников) от­дельных наиболее прибыльных или перспективных предприятий для мак­симизации своих прибылей или последующей перепродажи, главным образом иностранным инвесторам, в политологии называлась как компрадорская функция. Но доминирующую роль в этой фракции иг­рают «уполномоченные банки», которые обогащаются главным образом путем прокручивания бюджетных или внебюджетных денег государствен­ных организаций (таких, например, как валютные поступления «Росвооружения» и предприятий ВПК, экспортирующих свою продукцию). И здесь решающую роль играли особые связи этих КБ с высокопоставлен­ными правительственными чиновниками. Вместе с тем массовую базу этой фракции составляют многочисленные средние и мелкие КБ, занятые ис­ключительно финансово-спекулятивной деятельностью («деланием денег из воздуха»). Поначалу число их превышало 2500, потом оно сократилось на несколько сотен (вследствие банкротств, а также отзыва лицензий Центральным банком). Интересно, что некоторые гайдаровские «эконо­мические» министры, создавшие свои финансовые учреждения, влились в общий поток финансового бюрократического капитализма, приняв его «правила игры», чтобы остаться на плаву. Это наиболее ориентированная на сотрудничество с Западом фракция бюрократического капитала. По своему богатству и влиянию она стоит на втором месте, но если первая фракция, обогащаясь, сама, вместе с тем вынуждена была делиться неко­торой частью своих доходов с государством, то вторая фракции, по край­ней мере, до последнего времени, в основном лишь брала у государства и общества. Тем не менее, именно эти две фракции, по крайней мере, до августа 1998 года, фактически правили Россией, именно они обеспечили финансовую поддержку президенту Ельцину на выборах 1996 года, а он выступал де-факто выразителем их интересов, предоставляя им своими указами и распоряжениями многочисленные льготы и привилегии.