Москва до учреждения в ней княжеского стола
Рефераты >> Москвоведение >> Москва до учреждения в ней княжеского стола

В Оружейной палате находится посох, принадлежавший Иоанну Даниловичу и подаренный ему этим святителем. В этом древне - хранилище находится также резной на кости образ св. Петра, окруженный изображениями, иллюстрирующими его житие, как - то: его рождение, постриг в иночество и проч. Над одним изображением читаем надпись; "св. Петр созда це(рковь)", над другим: "Князь великий Иван". Судя по тому, что под образом есть подпись: св. Петр - новый чудотворец, его происхождение относится к тому времени, когда были обретены его мощи, и начато было почитание его, как причтенного к лику святых. Мощи его были обретены при Иоанне III, при перестройке собора в 1472 году. В древнем иконописном подлиннике наружность первосвятителя Петра изображается так: "подобием стар, сед, брада велика и широка, должиною мерна, на главе клобук белый, риза святительская - саккос лазоревый крестечной, исподняя риза багряная, во омофоре и евангелие в руце".

Никоновская летопись говорит о преемнике этого святителя митрополите Феогносте: "прииде на великий стол, на митрополью, на Киев и на всю Русь, таже прииде в Володимер и в славный град Москву, к Пречистой Богородице Успению и к чудотворцеву гробу Петрову, и на его место седе и в его дворе нача жити . Иным же князем многим немного сладостно бе, еже град Москва митрополита имяше в себе живуща". На другой, 1329 год, по своем прибытии, митрополит Феогност построил в Москве две каменные церкви - Иоанна Лествичника (ныне под Ивановской колокольней) и Апостола Петра (поклонение вериг, - придел Успенского собора). И великий князь в следующем 1330 году заложил каменную церковь Спаса на Бору, и через три года тоже каменную церковь Михаила Архангела.

Митрополит Феогност окончательно утвердил кафедру всероссийских первосвятителей в Москве, и вся Русь стала тянуться к ней, как своему церковному средоточию. Уже это побуждало Иоанна Даниловича к усиленному строительству храмов, которое впоследствии сороком сороков церквей выделило наш город из всех городов Руси.

Древние предания кроме Успенского собора, освященного епископом Прохором 4 августа 1327 года, приписывают Иоанну Даниловичу построение следующих каменных храмов. На Боровицком холме, на самом дворе княжеском, была деревянная церковь Спаса Преображения. Калита вместо деревянной выстроил 1330 году "чудную" каменную, украсил ее иконами, сосудами, пеленами, снабдил книгами и всякими узорочьями и, будучи "мнихолюбив", перевел сюда иноков и архимандрию из отцовского Данилова монастыря. В Спасо - Преображенском монастыре стали хоронить, ранее Вознесенского монастыря, московских княгинь. В западном притворе храма были погребены великие княгини, принявшие иноческий чин: Елена, супруга Калиты, 1332 года, Анастасия Литовская, супруга Симеона Гордого, 1345 года, и Мария (его же), после сын Димитрия Донского Иосиф. При переделке церкви в 1473 году, как свидетельствует Софийский Временник, "было обретено тело великой княгини Марии, в схиме Феотинии, повреждено ничем, толико ризы истлели". В 1333 году Иоанн построил в честь своего сына и своего ангела тоже каменную церковь Иоанна Лествичника, что "под колоколы", как выражается летопись, в том месте, где теперь Иван Великий. На самом краю Боровицкого холма, над спуском его к Москве - реке, стояла деревянная церковь Михаила Архангела. Здесь Иоанн Данилович, в благодарность Богу за спасение Москвы в 1332 году от голода, известного под названием рослой ржи, воздвиг на ее месте каменный храм, назначив ему служить усыпальницей для себя и своего потомства. Но никакого нет сомнения, что, кроме этих, определенно указанных преданиями церквей, Иоанн Данилович построил и много других. Но каких? Для решения этого весьма важного в истории Москвы вопроса, к сожалению, нет данных. Впрочем, есть известие, что в 1337 году этот князь построил церковь Иоанна Предтечи в местности, которая впоследствии стала называться Малою Лубянкою. И здесь будто находился какой - то княжий дом.

Но что при Иоанне Калите в Москве было уже много церквей, и именно построенных этим князем, - это видно из известия о пожарах в нашем стольном городе. Через три года после смерти Калиты, в 1333 году, летописец отмечает: "мая 31, погоре город Москва, церквей изгорело 28; в пятнадцать лет (1328 - 1333), се на Москве уже четвертый пожар бысть великой. В 1337 году бысть пожар на Москве (Москва вся погоре), згоре церквей 18".

Значит, только в течение шести лет, с 1337 года по 1343, было выстроено множество церквей. Не только эти 18 сгоревших храмов были или выстроены вновь, или только восстановлены, но было построено еще совсем уже новых 10, кои в числе 28 сгорели в 1343 году. Нет сомнения, что Симеон Гордый за три года, прошедшие со смерти Калиты, мог построить только несколько храмов.

Вообще историки мало обращают внимания на заслуги Иоанна Даниловича в создании храмов и на его усердие к церкви и ее владыкам, хотя эта черта его характера и деятельности не менее важна, чем, например, накопление им богатства и даже собирание земель. Успешность этого последнего едва ли не более зависела от церковной силы этого князя, чем от богатства его калиты и благоволения орды, коими он пользовался в целях объединения Руси.

Раскрыв чисто московский характер отношений Иоанна Даниловича к церкви и представителям Всероссийской иерархии, обратимся к государственной деятельности этого примечательного князя. Только по кончине св. митрополита Петра он отправляется в Золотую орду к Узбеку ив 1327 году выходит оттуда с большою татарскою ратью и пятью темниками для наказания тверского князя Александра Михайловича, который допустил убиение в Твери баскака Чолхана, или Щелкана. Соперник Москвы бежал в Псков; но там его настигло духовное оружие: митрополит Феогност отлучил и князя, и псковичей от церкви. Смирившийся враг должен был идти в орду и был там казнен. Тверское княжество, разоренное татарами, потеряло силу бороться с Москвою. Калита велел снять колокол с главного храма Спаса в Твери и привезти его в Москву, в знак зависимости первой от последней.

В 1328 году Иоанн Данилович опять поехал в орду и получил там ярлык на великое княжение. Никоновская летопись по этому поводу замечает: "и бысть оттоле тишина велика по всей Русской земле на 40 лет; и престаша татарове воевати Русскую землю". Та же летопись говорит, что Иван Данилович "приде с пожалованием и с великою честью на великое княжение Володимирское и седе на великом княжении на Москве; а стол Володимер и иные многие княжения царь Азбек даде ему к Москве". Так, с этого времени, Владимир только номинально, лишь по имени, считается великокняжеским столом, каковым на самом деле с этого времени является Москва: это - уже приписной к Москве, заштатный великокняжеский стол.

Очень характеристическую черту Иоанна Даниловича составляет и то, что он был князем - капиталистом, Калитою, то есть кошелем с деньгами. Собственная финансовая сметка и собирание татарской дани со всех русских княжеств, порученное ему Узбеком, чрезвычайно обогатили его. Были у него и другие источники доходов: так от Новгорода Иоанн Данилович требовал закамского, то есть сибирского серебра. На приведенном выше рисунке В. П. Верещагина князь изображен с кошельком у пояса, что соответствует словам в духовном завещании Димитрия Донского, где упоминается "пояс золот с калитою".


Страница: