Палаты на Берсеневской набережной
Рефераты >> Москвоведение >> Палаты на Берсеневской набережной

В любом старом русском городе всегда существовали два типа храмов — приходские, сооружаемые жителями района города, входившего в этот приход, и домовые, являвшиеся владением частных лиц. Известным указом Синода от 21 апреля 1722 г. было предписано «обретающиеся в Москве у знатных персон домах церкви весьма упразднить». Однако в нашей стране еще в то время не все указы выполнялись.

Чтобы построить домовую церковь, да еще достаточно большую и каменную, нужно было быть не просто богатым человеком. Может быть, Кириллов был финансовым крезом? Правда, известная книга Е. Карновича «Замечательные богатства частных лиц в России» ничего не говорит о состоянии рода Кирилловых. Обнаруженные архивные документы вовсе обескураживают: оказывается, строительство церкви Николы на Берсеневке, законченное в 1657 г., велось «по обещанию приходских и разных посторонних чинов людей». Таким образом, храм Николы даже изначально не был домовым, что, собственно, подтверждается и наличием при нем кладбища (погоста), которого не могло быть при домовой церкви. Поэтому под ее северной папертью и были похоронены сам Кириллов и его супруга Евфимия Евлампиевна.

Но может быть, домовой была деревянная церковь Николы, предшественница каменной? Как известно, Ирина Симоновна Кириллова, по второму мужу Курбатова, одно время владевшая палатами, в 1695 г. пожертвовала храму Николы колокол со следующей надписью: «В Берсеневке, в вечное поминовение по мужу своем Иакове Аверкиевиче, в схимонасех Иове, и по родителех ево Аверкии убиенном и Евфимии и их сродниках при сей церкви лежащих при священнике Науме Федорове». В этой надписи очень любопытно слово «сродниках». Из него следует, что родители Кириллова, очевидно, владевшие палатами до него, были похоронены при церкви, причем еще при старой, деревянной. Следовательно, предположение о том, что церковь Николы когда-либо была домовой, не выдерживает никакой критики.

Таким образом, «усадьба ХVI—ХIХ вв. Аверкия Кириллова», как значится в списках памятников города, на деле состоит из жилых палат с прилегающей территорией, приходская церковь Николы к ней не относится. Перед нами, однако, уникальный по своей сохранности фрагмент историко-культурной среды: храм и близко расположенный к нему жилой комплекс.

Но откуда же возникла легенда о том, что церковь и палаты всегда составляли единое целое? Уже упоминавшаяся нами Ирина Курбатова в конце XVII в. построила у церкви дом причта и переход из палат в церковь, существовавший очень короткое время. Это оказалось возможным благодаря близкому расположению обоих зданий.

До последнего времени считалось, что дом причта, построенный Кирилловой-Курбатовой, и есть нынешний Набережный корпус, недавно получивший фальшивые наличники а-ля XVII в. Эта версия, без каких-либо оговорок зафиксированная в паспорте на палаты Аверкия Кириллова, имела право на существование только до тех пор, пока в 1996 г. в первом выпуске историко-краеведческого альманаха «Московский архив» не были опубликованы заметки о Москве, написанные в конце ХIХ — начале ХХ в. неким С.С. Слуцким — сотрудником Московского главного архива Министерства иностранных дел. Помимо описания колоритных случаев из жизни города, в одном месте он вдруг заностальгировал по безвозвратно уходящей старине и вспомнил о том, что были « .рядом с домом Археологического общества (т.е. палатами Кириллова) двухэтажные хоромы, построенные в ХVII в.: на месте их теперь уже стоит тот безобразный четырехугольный ящик, которым закрывается от глаз проходящего храм Св. Троицы на Берсеневке (так называемый “Св. Николая”, по приделу) .». Так ведь этот-то «ящик» и является Набережным корпусом и, стало быть, к ХVII в. никакого отношения не имеет! А с учетом возраста самого Слуцкого, который не мог в своих мемуарах зарываться в глубокую древность, нужно отнести возникновение корпуса всего лишь к концу ХIХ в.

Вся эта история навевает достаточно грустные мысли, ведь и палаты Кириллова, и церковь Николы на Берсеневке с Набережным корпусом — памятники, достаточно известные, считающиеся хорошо изученными. И можно спросить, а знаем ли мы Москву и хорошо ли ее знаем? Вопрос этот пока, увы, остается открытым.


Страница: