Первая выгода от сдачи льна в кооперативе заключалась в объективной оценке качества сырья. Дело в том, что лен как никакой другой товар оценивался сугубо субъективно – на ощупь (в то время как, например, жирность и качество молока можно было определить лактометром, крупность и свежесть яиц также соответствующими приборами и т.д.), что давало возможность прасолам беззастенчиво обманывать крестьян. Поэтому А.В. Чаянов призывал кооператоров тщательно определять качество и ценность льна, стремясь к точности, справедливости и гласности. В этом он видел огромную моральную и притягательную силу кооперации.

Выработка объективной оценки льна предполагала и такую же объективную и своевременную оплату сданного товара, «Рубль, – подчеркивал Чаянов, – является лучшим педагогом для сельскохозяйственного человека». И здесь возникают два серьезнейших вопроса: во-первых, где и сколько денег необходимо для расчета с крестьянами, равно как своевременно доставить их на место; во-вторых, как расплачиваться?

Что касается первого, то к моменту образования ЦТЛ существовал и набирал сил кооперативный Московский народный банк, на помощь которого всегда можно было рассчитывать; были и иные возможности финансирования операций по сбыту льна. Сложнее было со вторым вопросом.

Чаянов полагал, что с народнохозяйственной точки зрения наиболее желательным было бы, если бы крестьянин, передавая на продажу свой продукт в кооператив, не требовал бы никакой немедленной расплаты, а получал бы только в конце операций деньги, вырученные кооперативом за проданный лен (гак называемое поручительство в оплате по векселям).

Но крестьянин – большой реалист, к тому же у него хронически не хватает денег, поэтому крестьяне неохотно шли на такие поручения и искали пути получения при сдаче продукта хотя бы некоторой части его стоимости. Поэтому в качестве одного из возможных путей Чаянов предлагал выдавать некоторую сумму денег при приемке продукта, считая ее отдельной и независимой от сбытовых операций.

На практике складывались и иные формы взаимоотношения кооперации с населением. Товар, грубо рассортированный при приемке и обезличенный, в дальнейшем подвергался более тщательному сортированию. Это исключительно важная и сложная работа. Иногда искусное сортирование дает возможность получать значительные барыши. Руководство ЦТЛ довольно быстро поняло все выгоды поиска оптимальных методов осуществления сортировки льна и разрабатывало подробные инструкции сортировки, готовило специальный для этого персонал, устраивало курсы для сортировщиков, организовывало при ЦТЛ особую коллегию инспекторов сортирования.

Также тщательно были отработаны метода последующих операций: формировки торговых партий, хранения товара, его транспортирования, проработаны проблемы торговой политики, порядок заключения сделок и окончательного расчета с крестьянами и кредитными учреждениями.

Серьезное отношение к проблемам кооперативного сбыта, знание рыночной конъюнктуры, тщательное изучение конкурентов, умение заинтересовать крестьянина в участии в кооперативной работе и многое другое – все это и позволило льноводческой кооперации успешно преодолевать частных посредников и выдвигаться на передние позиции на внутреннем рынке, а затем также уверенно выйти на мировой рынок. Уже в первый год своего существования ЦТЛ установило торговые связи с Англией, Францией, Японией и продало им 61 310 пуд. волокон на сумму 700 684 руб. Россия экспортировала 60% своего льна.

В марте 1916 г. с целью объединения сил частного капитала и кооперации в борьбе за мировой рынок, а также для регулирования экспорта льна был организован Комитет по делам льняной и джутовой промышленности. Комитет создал объединенную организации в лице ЦТЛ и Русского акционерного льнопромышленного общества (РАЛО), предоставив ей исключительное право вывоза льна под контролем комитета. В 1916/1917 г. объединенной организацией было собрано 1,6 млн. пуд. льна, из которых 941,5 тыс. пуд. приходилось на долю РАЛО. Франко-Британскому комитету удалось заготовить при помощи российских частных торговцев, не работавших на объединенную организацию. 4,5 млн. пуд. Таким образом, объединенная организация заготовила льна в 3 раза меньше, чем английская компания'. Тем не менее, выход новой организации на мировой рынок вызвал серьезную обеспокоенность англичан, которые довольно вольготно чувствовали себя в закутке русского льна непосредственно в России. Они выступили с категорическим требованием предоставления им для заготовки льна лучших льнопроизводящих районов». Англичане встретили решительный отпор с русской стороны, но, тем не менее, внесли раскол в отношения между РАЛО и ЦТЛ.

В конце 1916 г. РАЛО пытается строить свою деятельность самостоятельно, не согласовывая своих действий с ЦТЛ. Разногласия ЦТЛ с РАЛО вынудили кооперацию выйти из состава объединенной организации и действовать самостоятельно. 17 июля 1917 г. ЦТЛ заключил договор с Союзом шведских льнопрядильных фабрик, согласно которому 12 первичных кооперативных союзов должны были поставить 124 тыс. пуд. льна на сумму более 3 млн. руб.» Крупные поставки льна осуществлялись также через фирму «Малькольм и К°». Наладились связи с Франко-Британским комитетом по договорам, заключенным в 1917 г. Экспорт же осуществлялся с помощью Союза сибирских маслодельных артелей и представителя Московского народного банка в Лондоне.

Развивая свою внешнеторговую деятельность, Льноцентр приобрел известность на мировом рынке, так как кооперативный лен стал превосходить по качеству лен частных фирм. Свою роль экспортера льна ЦТЛ сохраняет и в первые месяцы после революции. Роль льна как экспортного сырья выдвинулась на первый план.

Феномен льняной кооперации заключался в счастливом сочетании инициативы, маневренности, удачно найденной организации дела, знании рынка, конкурентов, в отлаженных действиях всех частей кооперативного механизма от сбора и оплаты урожая до доставки товара по назначению. Все это вместе взятое обеспечило стремительный прорыв льняной кооперации на внутреннем и международном рынках и занятие там доминирующего положения.

Октябрь 1917 г. внес существенные изменения в судьбу российской кооперации. Хотя сперва все складывалось вроде бы не так уж плохо.

В 1918–1919 гг. начинает складываться практика сотрудничества центров и союзов сельскохозяйственной кооперации с центральными и местными органами советской власти на основе договоров, заключаемых между ними. Конечно же, это не были договоры равноправных партнеров, но в то же время они оказались относительно взаимоприемлемыми и отражали компромисс между властью и кооперацией, который был положен в основу декрета от 12 апреля 1918 г. о потребительских кооперативных организациях.

По договорам кооперативы заготовляли продукты у населения и все операции велись за счет государства на авансы, которые распределялись через кооперативные центры. За выполненные операции кооперация получала определенное вознаграждение. В такой работе кооперативные начала оказались весьма урезанными, деформированными. Финансовая зависимость от государства резко снижала маневренность работы.