ая и полная уплата дани. Впрочем, это отнюдь не означало их отказа от вмешательства в дела Руси на политическом уровне. Татарские ханы стремились создать (и создали) весьма жесткую систему контроля за деятельностью русских князей. Исправное получение дани во многом зависело от политической стабильности на Руси, которая по-прежнему подвергалась серьезным испытаниям, благодаря -нисколько не прекратившимся и после завоевания усобицам. Это заставило Орду активно заняться (в своих собственных, конечно, интересах) "улаживанием" межкняжеских конфликтов. В конечном итоге, это вылилось в систему ярлыков - права ордынских ханов контролировать передачу наследования княжеских уделов и великого княжения с помощью особых грамот - ярлыков. Контроль за русскими князьями до конца XIII в. осуществлялся с помощью баскаков - ханских уполномоченных по сбору дани. Однако сопротивление, оказанное им на Руси, вынудило Орду смягчить контроль, передав в начале XIV в. сбор дани в руки самих князей. Дань (на Руси она получила название "выход") была весьма внушительной: во-первых, "десятина" - десятая часть всех доходов, во вторых, "тамга" - сбор от занятий ремеслом и торговлей, в третьих, "запросы" - дополнительные сборы. И это не считая ямской, постойной повинностей и неупорядоченных набегов отдельных татарских "ратей". Кроме того, Орда стремилась использовать не только экономический, но и военный потенциал Руси, привлекая русские дружины к участию в войнах против своих противников. В свою очередь, и татары оказались "полезны" Руси. Помимо уже упомянутого выше поддержания определенной политической стабильности, Орда была той высшей инстанцией, к которой апеллировали князья в своих спорах. По сути дела, Золотая Орда стала играть роль коллективного "великого князя" (при сохранении великокняжеского титула на Руси). Существование общности и взаимности интересов политических верхушек Руси и Орды никак не укладывается в общеупотребительную схему русско-ордынских отношений XIII - XV вв. как монголо-татарского ига. С другой стороны, вряд ли правомерны попытки представить эти отношения как едва ли не добровольный союз в целях противостояния чуждому Западу, как предлагают, например, сторонники концепции Л.Н. Гумилева, умаляя значение таких элементов системы как "выход", ярлыки, баскаки и др. Видимо, точнее можно было сформулировать характер русско-татарских отношений этого периода как весьма своеобразное дуалистическое русско-татарское симбиотическое государственное образование с доминирующей ролью татарского элемента.