Генезис стремления к достижению, как и многие черты личности, был прослежен учеными в ранних стадиях отношения ребенка с родителями.

Однако с помощью существующих бланковых личностных тестов трудно пока определить степень выраженности этой черты у различных групп спортсменов. Для более точной характеристики целесообразно дать ответы на следующие вопросы. Как формировался общий уровень этой потребности в детстве? Насколько специфичны потребности спортсмена в достижении, т. е. сосредоточивает ли он все свое внимание на спортивных достижениях или же активно стремится добиваться успеха во всем, чем бы ни занимался? Где можно было бы найти наиболее целесообразное применение высокой потребности в достижении у спортсмена, закончившего свою спортивную карьеру? Отражает ли потребность в достижении какое-то чувство неполноценности? Является ли спорт для данного индивида способом самоутверждения личности и находятся ли его запросы в пределах разумных и здоровых потребностей [2]?

Ответы на эти вопросы скорее всего можно получить лишь в результате длительного общения с человеком, обсуждения системы его ценностей, изучения отношений в семье, его воспитания, отношения к спорту, а не в ходе кратковременного личностного тестирования. Результаты нескольких исследований, проведенных в ФРГ, свидетельствуют о том, что у членов большинства успешно выступающих спортивных команд различный уровень потребностей в достижении. У одних это качество выражено сильнее, у других слабее. Очевидно, что в такого рода спортивной «идеальной» команде будет меньше конфликтных ситуаций, чем в группе с одинаково высокой потребностью в достижении у всех ее членов.

Эмоциональная устойчивость, самоконтроль. Спортсмен сможет добиться успеха в стрессовых ситуациях только в том случае, если сумеет эффективно управлять своим эмоциональным состоянием. Например, установлено, что американские футболисты-студенты отличаются более высокой эмоциональной устойчивостью, чем обычные студенты того же колледжа. Сперлинг (1942), исследовав 435 спортсменов и неспортсменов, также обнаружил, что для спортсменов характерна более благоприятная личностная адаптация.

Однако зависимость между эмоциональной устойчивостью и спортивным результатом сложнее, чем можно было бы предположить на основании вышеизложенного. В качестве примера можно привести различия между спортсменами разных специализаций. Так, Слашер, с помощью методики MMPI установил, что у пловцов невротичность ниже, чем у представителей видов спорта, где есть непосредственный физический контакт с соперником. По данным Джонсона, использовавшими проективные тесты, оказалось, что борцы могут достаточно хорошо управлять своими эмоциями.

Оценка эмоциональной устойчивости представляет собой достаточно сложную проблему. Заключение об уровне эмоциональной устойчивости спортсмена по результатам тестирования может не только быть недостаточно достоверным, но и нанести известный вред самому спортсмену и его отношениям с тренером и товарищами по команде. Однако, даже если многие спортсмены и не так эмоционально устойчивы, как хотелось бы, у них более чем достаточно выражены такие качества, как твердость характера, потребность в достижении и др., что обеспечивает им нужное оптимальное психическое состояние во время соревнований.

Более того, можно предположить, что у спортсменов мирового класса либо эмоциональные проблемы находятся под эффективным контролем, либо они в личностном плане чрезвычайно эмоционально устойчивы. Это и понятно: менее устойчивые отсеялись бы еще «в пути».

По мнению Кэттелла, индивид с выраженной «силой я» отличается зрелостью, твердостью, настойчивостью, спокойствием, чувством реальности при решении проблем и незначительным уровнем так называемой «невротической усталости». С другой стороны, менее эмоционально устойчивый индивид характеризуется склонностью к невротизму, непостоянством, неспособностью выносить фрустрации. Он уклоняется от принятия решений и действует, как правило, импульсивно. Более того, неустойчивые индивиды часто испытывают утомление даже и при отсутствии значительных физических нагрузок. Подобный «синдром усилий» часто наблюдается у чрезвычайно невротичных субъектов.

Трудно точно определить величину дополнительных эмоциональных затрат, необходимых со стороны тренера для эффективной работы с эмоционально неустойчивыми спортсменами. Если они к тому же обладают и незаурядными физическими данными, то помощь тренера в решении их психологических проблем принесет не только пользу этим спортсменам, но и может способствовать достижению ими результатов национального и международного уровня. Наоборот, отсутствие подобной помощи может ускорить наступление эмоционального срыва, особенно по мере повышения стрессорности соревновательной обстановки. Спортсменам с подобными нарушениями должна быть оказана профессиональная консультативная помощь психолога, поскольку их проблемы могут носить достаточно серьезный характер. И следить за своевременностью такой помощи, по нашему глубокому убеждению, должен каждый тренер [2].

Интроверсия, экстраверсия. Эти термины достаточно часто применяются даже в непрофессиональной, повседневной речи и не требуют особых разъяснений. Эти два параметра представляют собой как бы противоположные полюсы: а) экстраверсия - легкость в общении, достаточно уверенное выступление в незнакомых ситуациях, благоприятная и относительно высокая самооценка, стремление к межличностным контактам, обращенность на ближайшее окружение; б) интроверсия - затрудненность в общении, особенно в разговорах о себе, стремление к уединению, уклонение от ситуаций общения с незнакомыми людьми либо от деятельности в новых условиях [2].

Обычно у спортсменов высокого класса, особенно при обследовании достаточно больших выборок, отмечается выраженная тенденция к экстраверсии. Однако пока неизвестно, что является причиной этой «открытости, ориентации на внешний мир». Возникает ли она от общей уверенности спортсмена в себе, формирующейся у него благодаря выдающимся физическим данным и высоким результатам, которые он показывает, либо это врожденное качество?

Тем не менее имеется достаточное количество экспериментальных данных, свидетельствующих о выраженной общей экстраверсии у спортсменов различных видов спорта. Так, Огилви, обобщая результаты своих неопубликованных исследований, отмечает, что спортсмены высокого класса являются, как правило, экстравертами, за исключением теннисистов, стайеров и автогонщиков. Аналогичные данные были получены и в исследованиях Кэйна, обнаружившего выраженную экстраверсию у английских футболистов, а также в работах Сперлинга (1942) и Икегами (1968), показавших, что спортсмены более экстравертированы, чем неспортсмены. Кроме того, Икегами, обследовавший более 1500 спортсменов, установил, что у мужчин экстраверсия более выражена, чем у женщин.

Но картина опять-таки не так проста, как может показаться на первый взгляд. В 1966 г. Уарбэртон и Кэйн, например, обнаружили у лучших спортсменов мирового класса некоторую тенденцию к интроверсии. Было высказано предположение, что в соревнованиях самого высокого уровня стрессорные воздействия среды, по-видимому, становятся настолько велики, что некоторая интровертированность помогает спортсмену сохранить самообладание и лучше выдержать эти дополнительные нагрузки.