Разнообразие почв и климата в области[3], занимаемой майя, предопределили разнообразие земледельческих продуктов и приемов, о которых можно лишь частично судить по сообщениям хронистов 16 в. и по редким данным из археологических источников.

Видимо, земледелие майя целиком зависело от природных условий - почв, водного режима и климата. Исключением было лишь возделывание какао на искусственно орошаемых участках тихоокеанского побережья Гватемалы и, возможно, террасированное земледелие на нагорье Альтос, также в Гватемале. Очевидно, что в районах влажных тропических лесов обилие дождей делало необязательным орошение, в то время как на севере Юкатана скудность осадков и отсутствие поверхностных вод не позволяло его осуществить. В центральной зоне использовали воду рек.

Что касается земледельческих орудий, то они не могли быть проще: каменный топор для рубки деревьев и кустарника и палка для посадки, называемая шул, - простой заостренный кол, обожженный для твердости; к этому можно добавить сумку для семян, сделанную, вероятно, из хенекена.

Кроме маиса майя выращивали фасоль, тыкву, томаты, различные виды стручковых перцев и как приправы ореган, кориандр, ванилин и др. Одной из наиболее важных культур было какао. Широко распространенными культурами были также хлопок и табак, разводимые семенами.

ТОРГОВЛЯ.

Различия геологических, гидрографических климатических условий между отдельными районами области майя определили заметное разнообразие природных ресурсов в каждом из них.

Различные районы майя поставляли на внутренний и внешний рынок свои особые товары. Так, с Юкатана доставляли соль, воск, мед, маис, фасоль, рыбу, хлопок, хенекен, копал и кремень как сырье или в виде готовых изделий.

Из Гватемалы шли главным образом ценные породы деревьев, шкуры, хлопок, копал, яшма, бирюза, базальт. С побережья Мексиканского залива и Тихого океана поставлялись какао и каучук. Из Гондураса - алебастровые сосуды и какао.

Разумеется, еще одним очень важным “товаром” были рабы- мужчины, женщины и дети - большей частью выходцы с побережья Мексиканского залива.

Товары доставляли наземными, речными и морскими путями. Это были и простые тропы в сельве, в горах или на равнине, и мощеные дороги в низинах, обычно заливаемых в сезон дождей.

Реки Усумасинта, Грихальва и Мотагуа со своими притоками служили главным образом для торговли между высокогорьем и равнинами. Использовались также реки Мопан и Белиз. Интенсивный торговый обмен осуществлялся морем.

Хотя большая часть торговых сделок осуществлялась посредством обмена, некоторые продукты, бывшие наиболее ценными и в то же время легкими, выполняли роль монет. Главным из этих продуктов было какао, торговцы носили его в сумках. Использовались также красные раковины, нанизанные или в сетчатых сумках, бусины из нефрита, маленькие плоские топоры и бубенцы из бронзы, цена которых зависела от размера. Бобами какао можно было оплатить стоимость любой вещи. Овьедо, например, называет цену одного кролика(10 бобов какао), чикосапоте(8плодов и 4 боба) и одного раба(100 бобов). Тот же хронист пишет, что продавец товара, получив плату бобами какао, очень тщательно их пересчитывал по одному, слегка надавливая на каждый, так как находились люди, которые подделывали “монету”, наполняя скорлупу боба землей.

Несмотря на иногда случающиеся подлоги, торговые отношения складывались в атмосфере честности и доверия. Ланда[4] уточняет, что майя “поручались, давали в долг и платили с достоинством и без процентов”. Согласно Когольюдо, они не нуждались ни в письменных договорах, ни в обещаниях уплаты. Договор вступал в силу, когда договаривающиеся вместе, на виду у всех, пили.

Разбросанные в исторических источниках данные, позволяют составить представление не только о важности торговли, но и о положении торговца в рамках общества майя.

Интерпретируя источники, ученые отличают простого профессионального торговца (пполом) от того, кто возглавляет караван рабов-носильщиков (ах пполом ёк), которых в конце перехода продавали как товар. Нет сомнения, что на социальной лестнице торговец стоял на более высокой ступени, чем основная масса трудящихся. И хотя положение торговца в социальной структуре не совсем ясно, но вероятнее всего, что у майя торговцы были тесно связаны со знатью, а не образовывали промежуточный слой между нею и народом, как это было у ацтеков.

3)НАУЧНЫЕ ЗНАНИЯ МАЙЯ.

Разрабатывая эту тему, многие майянисты сильно идеализируют культуру майя, заметно преувеличивая уровень их научных знаний и забывая при этом об успехах, достигнутых другими народами древности как в Америке, так и в Старом Свете.

Конечно, не стоит преуменьшать заслуг древних майя, которые, без сомнения, еще раз открыли астрономические и математические законы, изобрели иероглифическую письменность, разработали сложный календарь, совершенствуя математические и астрономические знания других народов Мезоамерики. Тем не менее нельзя ставить их в научном отношении на более высокий уровень, чем халдеев, китайцев, египтян и греков, которые достигли знаний, сходных и даже более высоких, за много столетий и даже тысячелетий до появления цивилизации майя.

3.1 Астрономия.

Средства, используемые древними майя для проведения астрономических наблюдений, были в высшей степени примитивными.

Возможно, майя могли определять проход Солнца через зенит, следуя тому же принципу, на котором основан гномон[5],- посредством палки, поставленной вертикально, которая не отбрасывает тени, когда Солнце проходит над ней. Они, видимо, также пользовались двумя перекрещенными палочками для того, чтобы проводить визуальные линии в направлении интересующих их астрономических точек(восход или заход Солнца, Луны и Венеры в различные периоды года).

Несколько зданий, построенных в зоне майя, были предназначены для астрономических наблюдений. Среди них - так называемый Караколь[6] из Чичен-Ицы и такая же постройка из Майяпана.

В Вашактуне есть комплекс построек, который также считается предназначенным для астрономических наблюдений. Он состоит из пирамиды и удлиненной платформы, на которой покоятся основания трех храмов. Визирные линии, направленные от точки на оси лестницы к центру центрального храма, на северо-западный угол храма, расположенного севернее, и на юго-западный угол южного храма, указывают соответственно истинный восток, то есть точку восхода Солнца В дни весеннего и осеннего равноденствия, восход Солнца в день летнего солнцестояния и восход Солнца в день зимнего солнцестояния. От 12 до 18 подобных обсерваторий было найдено в различных городах области майя.

При помощи этих простых способов жрецы майя определяли с удивительной точностью циклы Луны, Солнца, Венеры и сопряжения небесных тел, которые их наиболее интересовали.

Среди астрономических знаний, приобретенных майя, есть определение солнечного года, который, согласно календарным исправлениям, зарегистрированным на некоторых надписях, должен соответствовать 365,2420 суток, в то время как наш григорианский календарь состоит из 365,2425 суток, а в действительности он равняется 365,2422 суток. Эти подсчеты показывают, что оценка солнечного года, достигнутая астрономами майя, имела расхождение лишь 0,0002 суток в год вместо 0,0003 суток нашего календаря, т.е. их приближение было более точным.