Введение

Одним из наиболее серьезных инструментов политического влияния на СМИ должны, по определению, быть пресс-службы государственных органов власти или некие другие PR-структуры (Public Relation) в их составе. В классическом понимании работы СМИ, их субъектного и функционального наполнения, функции PR-подразделений государственных структур ограничиваются информированием общества об их деятельности. Однако, технический прогресс, постоянно предоставляет СМИ, структурам по большей части коммерческим, восприимчивым к «ноу-хау», новые возможности для получения, анализа и распространения информации (с каждым днем становящейся все более влиятельным фактором социально-политических процессов), и осуществления обратной связи с потребителем информации в режиме реального времени. СМИ становятся все более самостоятельными и независимыми, как в экономическом, так и в политическом аспекте.

Воздействие на журналистов в интересах безопасности страны

С другой стороны, государственные структуры не могут своевременно реагировать на растущее влияние СМИ. В технологическом аспекте это затруднено тем, что любое оборудование или программное обеспечение должно пройти большое количество проверок и иметь целый ряд сертификатов и лицензий, прежде чем начнется его использование в госструктурах. Правовые ограничения работы СМИ (не считая закона «О государственной тайне») либо применимы к отдельным случаям, несущим открытую, прямую угрозу национальной безопасности (например, распространение в эфире информации о расположении позиций спецназа во время проведения антитеррористической операции), либо не применимы вовсе, как технически, так и юридически (неопределенность, расплывчатость понятий, использованных в законах).

Именно по этому пресс-службы органов государственной власти должны стать основным политическим инструментом защиты интересов национальной безопасности РФ в информационном пространстве. Они должны стать более мобильными, более оснащенными как в техническом смысле, так и в кадровом. Должно расшириться их функциональное наполнение. Помимо информирования общества о работе органов власти, на их PR службы должны быть возложены функции постоянного мониторинга и анализа текущей работы СМИ и, что еще важнее, динамики их работы за периоды времени (чтобы выявить степень лояльности медиа-структур и отдельных журналистов к государству а так же их технологических возможностей и степени лояльности к «противнику»).

Необходимо проведение разовых и очередных мероприятий (круглых столов, конференций и семинаров м т.д.) с участием представителей СМИ, общественно – политических организаций и коммерческих структур. Не менее важным элементом работы пресс-служб должна стать политика информационной спекуляции, благодаря которой возможно как наладить со СМИ взаимовыгодное сотрудничество, так и упреждать появление информации не являющейся секретной, при этом несущей угрозу национальной безопасности, а так же грамотно опровергать уже вышедшую в эфир (печать, на сайт) информацию и свести на нет ее эффект.

Информационная деятельность по обороне государства в локальных конфликтах

События в ночь с 7 на 8 августа 2008 года в Ю. Осетии изменили не только отношения между двумя народами, отношения в целом регионе, но и мире тоже. Грузинское политическое и военное руководство, используя информационный занавес открытия летних Олимпийских игр в Китае попыталось решить «проблему» Ю. Осетии военным способом.

На начальном этапе слабость позиций и действий России в инфопространстве предопределила такой результат, что еще до начала боевых действий общественное мнение стран Европы и США было готово признать Россию агрессором. Заметим также, что высшие политические деятели ряда зарубежных стран фактически оказывали всяческую поддержку руководству Грузии, в том числе и информационную. Следует отметить и оценку событий на Кавказе общественностью отдельных стран. Сегодня, когда телевидение, Интернет и СМИ стали действительно «массово доступны», значительная часть населения развитых стран мира – в основном в возрасте до 35–45 лет – всецело зависят от них и именно на их основе формируют свое мнение и отношение к тем или иным событиям. Это общеизвестный факт, за которым, впрочем, кроется факт иной, незаметный: эти люди составляют основной «костяк» избирателей в таких странах и принадлежат к тем, кто принимает или готовит основные решения.

Последние же принимаются как раз на основе полученной информации и сформированного отношения к тем или иным событиям. Например, после ввода дополнительного контингента российских войск в зону конфликта интернет-сайты и всевозможные «блоги» буквально «взорвались» возмущенными сообщениями, осуждавшими «агрессию имперской тоталитарной России против маленькой свободолюбивой Грузии», которая-де не просто восстанавливает свою территориальную целостность, а еще и защищает южные рубежи РФ от «террористов и бандитов». Причем такие слова подавались не только от имени россиян, живущих за границей, но и от имени наших граждан, проживающих на территории России (об иностранных же авторах и говорить не приходится).

Были ли это реальные авторы или же умело законспирированные «солдаты» информационной войны, определить достаточно сложно. Но почему у них на поводу пошли те отечественные СМИ, материалы которых в ходе «пятидневной войны» носили откровенно или почти откровенно антироссийскую направленность? А таких оказалось немало, в основном этим «грешили» он-лайн СМИ, имеющие впрочем, намного большую доступность, а потому оказывающие больший информационный эффект, чем их более старшие печатные «собратья».

Стоит задаться вопросом, что было сделано, Министерством обороны, как одним из главных участников миротворческой операции? Проведенный автором анализ публикаций на официальном сайте Минобороны – www.mil.ru, показал следующую картину. Апогей присутствия информационных материалов о ходе вооруженного конфликта в Ю. Осетии на сайте Минобороны мы можем наблюдать 9 августа, это и понятно, нормальная информационная динамика, отражающая развитие событий. Но, потом почему-то пошел явный спад. Хотя при таком достаточно успешном развитии военных действия, информационный поток должен нарастать. Отдельно стоит назвать 17 и 24 августа, здесь явные провалы, при простой работе с календарем, становится ясно, что эти дни были воскресными. Война войной, а обед по расписанию. В целом же вооруженный конфликт показал, что в начальный период боевых действий, наблюдался явный провал в информационной деятельности со стороны России.

Этому можно найти несколько обоснований. Или в Минобороны вообще не знали о готовящемся вторжении, и структуры органов информационного обеспечения Вооруженных Сил долго «раскачивались». Либо же имелась информация о планах грузинского руководства, а Минобороны пустило все на самотек, как обычно, не придав этому должного значения. Вооруженный конфликт еще раз показал, что без должного информационного обеспечения своих действий органами государственной власти, или, в нашем случае, Минобороны России, достичь успеха за короткий срок почти невозможно. Благо то, что для России вооруженный конфликт скоротечным и победоносным. В противном случае информационная машина, запущенная Саакашвили, при явной поддержке со стороны ведущих мировых держав могла бы серьезно ухудшить имидж России в глазах мировой общественности и отдельных иностранных граждан.