Мусульманская диаспора в России и ситуация в Чеченской республике
Рефераты >> Политология >> Мусульманская диаспора в России и ситуация в Чеченской республике

Очевидно, что раздражение у части правящего саудовского истеблишмента вызвало устойчиво критическое отношение «Братьев-мусульман» к дислокации американского контингента в королевстве на протяжении всех 90-х годов. Вместе с тем, заявления подобного рода отражали сложный процесс корректировки национальных задач королевства и внутренней поляризации в правящих элитах, связанных с целым комплексом политических проблем, а именно:

– ростом внутренней религиозной оппозиции и ужесточением политики государственной безопасности;

– формированием централизованной структуры, позволяющей осуществлять контроль над многочисленными источниками финансов, существующими на территории страны;

– давлением Вашингтона, вынуждающим королевство корректировать свой внешнеполитический курс.

Таким образом, следует отметить, что, при всех возможностях зарубежных структур движения, «Братья-мусульмане» и по сей день не имеют стабильного международного финансового источника. Такое положение вынуждает активистов координировать свою деятельность в рамках различных «неихванских» проектов на подчиненных началах. В некоторых фондах «Братья» были вынуждены обслуживать конкретные проекты и не могли проводить самостоятельную политику. Как уже упоминалось, «Братья» традиционно стараются работать именно в больших государственных фондах, они оглядываются на позицию государства-спонсора и предпочитают контакты на официальном уровне.

Между тем, данные аспекты не исключали концентрированных попыток некоторых «Братьев» проводить самостоятельную благотворительную политику в регионе, в частности, в области литературного издания. Во второй половине 90-х годов в России появились небольшие тиражи более качественных работ по основам ислама, его культуре и истории, изданных центром «Аз-Захра ли-ль-иалям аль-арабий» и «Комитетом мусульман Азии» из Кувейта. «Аз-Захра» был создан в середине 80-х годов при поддержке «Братьев» из некоторых университетов Каира, лондонского филиала движения, министерства вакфов Кувейта и «Комитета мусульман Азии» (кстати, Комитет ведет свою работу, главным образом, через контакты с официальными духовными лицами), выступающего как научно-исследовательский центр для издания работ по истории и культуре ислама, изучения особенностей исламской цивилизации в контексте взаимодействия с неарабскими культурами на периферии исламского мира. Например, среди изданий центра такие работы, как «Внедрение исламского шариата в Судане: между действительностью и фактами» – автор суданский правовед Мукашиф Таха аль-Кабаши, (Каир 1986 г.) «Будущее ислама в России и Средней Азии» – автор египетский исследователь и публицист Ахмад Раиф (Каир, 1994 г.), «Религия ислама: новый взгляд на ислам» – автор индийский богослов Мауляна Мухаммад Али (Каир 1995 г.), «Поэты посланника Аллаха» – автор египетский исследователь Абдо Бадауи (Каир 1995 г.), «Османское завоевание Шама и Египта» – автор египетский историк Ахмад Фуад Матули (Каир, 1995 г.).

В отличие от многомиллионных тиражей салафитских изданий, в России, где предполагался довольно упрощенный подход к вопросам такфира и вероубеждения, книги издательства ««Аз-Захра» выносили вопрос такфира в область мусульманского права и уделяли больше внимание вопросам религиозной педагогики. В 1994–1995 гг. группа филологов из университета Айн Шамс (кафедра славянских языков) перевела на русский язык несколько работ известных богословов исламского мира, которые затем были изданы в России издательством «Аз-Захара». В частности, это книга по истории ислама известного индийского мусульманского мыслители Абу Хасана ан-Надауи «Ислам и мир», а также две работы авторского коллектива – «Ознакомление с исламом» и «Мусульманское воспитание», представляющие собой адаптированный перевод труда Мауляны Мухаммада Али «Религия ислама: новый взгляд на ислам». Характерно, что книга была направлена на активизацию в мусульманском сознании конфессиональной терпимости. Например, Мухаммад Али пишет: «Мусульманин верит во всех пророков и книги, ниспосланные человечеству до ислама. Иудеи верят только в пророков сынов Израиля (бану исраиль), христиане – в Иисуса и, в меньшей степени, в пророков бану исраиль. Буддисты верят в Будду; зороастрийцы в Заратустру; индусы в тех пророков, которые были в Индии; конфуцианцы – в Конфуция. Вместе с этим, мусульмане верят во всех этих пророков в дополнение к пророку Мухаммаду…. Потому что ислам – это всеохватная религия, которая содержит в себе религии всего мира и все святые книги».

В таком же духе была выдержана по своему содержанию работа, переведенная и изданная в Махачкале в 1996 г. при содействии фонда «Тайба» (с предисловием сотрудника отдела образования МИОС) известного деятеля сирийского движения «Братьев-мусульман» Саида Хаввы – «Аллах всемогущий, Он и великий».

Однако все же следует уточнить, что «Братья-мусульмане» практически не имели каких-либо самостоятельных организационных структур в России, все вышеуказанные книги имели крайне ограниченные тиражи. Кроме того, вплоть до середины 90-х годов в «Братстве» не было четкого ориентира даже на лидеров в бывшем руководстве ИПВ. С одной стороны, «Братья» традиционно предпочитают ориентироваться на активные политические фигуры, представляющие массовые движения, а с другой, в большей степени склонялись к осторожно реалистичным религиозным деятелям. Однако после распада ИПВ в условиях постсоветской России не приходится вести речь о полноценном движении политического ислама. На всем постсоциалистическом пространстве ни одна сила, даже формально, не стремилась обозначить свой курс на официальные связи с «Братьями-мусульманами». По разным данным, в 1990 г. А.Ахтаев отклонил предложение М.Машхура придать ИПВ статутс регионального отделения международного движения «Братьев-мусульман». Кроме этого, религиозные зарубежные центры не успевали понять ориентацию и социальную базу многочисленных локальных исламских сил в форме новообразованных центров, партий, движений, группировок, резко активизировавшихся к середине 90-х годов. Такие процессы совпадали с активной борьбой подобных сил за зарубежные источники финансирования. Даже для групп, ориентированных на салафитские доктрины, контакты с представителями «Братства» представляли интерес лишь с точки зрения выхода через связи «Братьев» на те или иные источники в странах Залива. Ассоциация вплоть до второй половины 90-х годов не имела единого и реального представления о внутренних процессах в российском исламе.

После распада ИПВ на региональные группы некоторые российские фракции в той или иной мере проявляли интерес к стратегии и идеологии «Братства», стараясь поддерживать как прежние, так и новые контакты с «Братьями» в Кувейте, Германии, Великобритании или Египте. Однако данные связи имели больше субъективный характер, протекали на уровне личных контактов и, опять таки, были обусловлены поисками финансовых источников. Между тем, в 1993–1994 гг. в Дагестане богатые салафитские фонды стали делать целенаправленную ставку на конкретных лидеров. Интересно заметить, что, если в начале 90-х годов известный религиозный деятель Дагестана Багаутдин Кебедов довольно лояльно относился к концепциям «Братьев-мусуль-ман», шел на контакты с суфийскими шейхами, то к средине 90-х превратился в яркого лидера дагестанских салафитов, осудившего «конформизм» «Братьев». Со своей стороны, А.А.Ахтаев предпочел дистанцироваться от широкой политической активности (что было в пользу более инициативной позиции Б.Кебедова). Он редко выезжал за рубеж и основное время проводил в родном селе Кудали или в Махачкале. А.Ахтаев в большей степени стал склоняться к культурно-общественной и преподавательской деятельности, а также к контактам с интеллигенцией (что соответствовало общему духу главной идеи «Братьев-мусульман»). Неожиданная смерть А.Ахтаева в феврале 1998 г. (ему было 56 лет) значительно повлияла на перспективы более масштабной реализации некоторых умеренных программ на основе синтеза концептуальных элементов «Братства» и местных традиций и усилила лагерь сторонников радикальных проектов, на которых к концу 90-х годов стали активно опираться сепаратистские силы. Примечательно, что А.Ахтаев скончался при загадочных обстоятельствах по истечении короткого срока (в том же месяце) после его выступления на местном национальном телевидении, в котором он осудил нападение на российскую воинскую часть в Буйнакске в декабре 1997 г. и выступил против антироссийского сепаратизма на Северном Кавказе.


Страница: