Из этого следует, что «вокруг России сжимается кольцо геополитических интересов, стремящихся к историческому реваншу, причем сдача позиций в одном вопросе дает юридическую базу для нажима на Россию в другом, создавая эффект домино», – так считает российский политолог Н. А. Нарочницкая. Стремление любой ценой вернуть Россию к границам XVII в. она объясняет тем, что «только государства, обладающие военно-стратегически обеспеченными выходами к морю, именуются державами и являются системообразующими элементами всех складывавшихся до сих пор систем международных отношений». Доказательством справедливости этого утверждения могут служить статус и роль Англии и Франции в европейской и мировой политике в XVI-1-й трети XX вв. и США с начала XX в. и до настоящего времени.

Другим результатом ликвидации биполярной системы (в планетарном, а не региональном масштабе) стало превращение США в единственную в мире сверхдержаву с мощным военным, экономическим и научно-техническим потенциалом. Это породило опасения возникновения уже ничем и никем не ограничиваемого своеволия и диктата Вашингтона вследствие исчезновения того противовеса, каким была вторая, ныне уже бывшая, сверхдержава, и сейчас, когда Вашингтону практически некого опасаться, он может присвоить себе право единолично решать, какие режимы достойны существования, а какие – нет. «Pax Americana» для многих представляется теперь вполне реальной и отнюдь не привлекательной перспективой.Эти страхи имеют под собой вполне реальную почву: события трехлетней давности в Югославии и осени 2001 г. подтвердили наличие у США гегемонистских претензий и их стремления определять, кого в мире наказывать, а кого поощрять – без санкции ООН и оглядки на нормы международного права, являющиеся универсальными.

В рамках данной работы мы рассмотрим лишь Европейский континент, особенно регион ЦВЕ, Россию и некоторые бывшие советские республики, образовавшие новый геополитический ландшафт в Европе. Поэтому нас будет интересовать прежде всего региональный аспект последствий распада мировой системы социализма.

§2. Расширение НАТО: причины, итоги, перспективы

НАТО была создана в результате подписания в Вашингтоне 4 апреля 1949 г. Североатлантического договора, первоначально объединив в своих рядах 11 государств Северной Атлантики: Бельгию, Данию, Исландию, Италию, Канаду, Люксембург, Нидерланды, Норвегию, Португалию, Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии и Соединенные Штаты Америки. Позже к Договору присоединились Греция и Турция (1952 г.), Германия (1955 г.), Испания (1982 г.) и недавно – три бывших члена ОВД: Польша, Чехия и Венгрия (1999 г.), и в настоящее время Североатлантический союз насчитывает 18 стран-участниц.

Цель, которая ставилась перед НАТО при ее создании, – это «сдерживание коммунизма» и недопущение распространения влияния СССР на страны «западной демократии» при помощи военной силы. НАТО была порождением идеологической конфронтации в холодной войне между двумя сверхдержавами, и задачи перед ней ставились соответствующие.

Однако в начале 90-х гг. XX в. холодная война закончилась и, соответственно, отпала необходимость в существовании больших блоковых военных объединений. Встал вопрос: что делать с ними дальше? Предлагались различные варианты: роспуск ОВД и НАТО; постепенная взаимная интеграция двух военно-политических блоков в единую структуру европейской безопасности; сохранение существующих институтов, но резкое изменение характера и содержания их деятельности с переносом акцента на политическую составляющую со снижением значения военного элемента; партнерство и сотрудничество в области обеспечения безопасности между двумя организациями на Европейском континенте.

Роспуск ОВД и распад СССР имели результат, которого не ожидал увидеть никто: НАТО во главе с США осталась единственным игроком на европейском (да и мировом) геополитическом и военно-стратегическом поле. Крах социально-политических и экономических структур коммунизма в странах ЦВЕ привел к слому существовавшей на протяжении более чем сорока лет системы безопасности в Европе, т.к. перестало существовать одно из ее важнейших звеньев – ОВД. Поэтому в условиях, когда на Востоке Европы возник некий «вакуум безопасности», НАТО стало реально претендовать на роль общеевропейской структуры безопасности, и не без оснований: более чем сорокалетней деятельностью она доказала свою жизнеспособность и динамизм. И хотя на прошедшей 6-7 июня 1991 г. в Копенгагене сессии Совета НАТО ее участники поспешили заявить, что НАТО не будет «добиваться никаких односторонних преимуществ в результате изменения ситуации в Европе», но в «Декларации об основных функциях НАТО по обеспечению безопасности в новой Европе», принятой тогда же в Копенгагене, было четко сказано, что «обновленный Североатлантический альянс – это основной элемент будущей европейской архитектуры». Поэтому из трех возможных сценариев эволюции НАТО: 1) распускается; 2) фундаментально изменяется; 3) приспосабливается без радикальных структурных перемен – был выбран последний, т.к. несмотря на то, что «начиная с 1989 г. в Центральной и Восточной Европе происходят глубокие политические перемены, коренным образом улучшившие обстановку в плане безопасности», в то же время «по-прежнему сохраняется довольно большая неопределенность в отношении будущего и некоторая угроза безопасности Североатлантического союза». Такая позиция обусловлена тем, что:

- вероятность «возникновения угрозы безопасности Североатлантического союза… может быть вызвана серьезными экономическими, социальными и политическими трудностями, включая межнациональные конфликты и территориальные споры, что уже имеет место во многих странах Центральной и Восточной Европы. Возникающая в результате напряженность… может привести к кризисам, отрицательно сказывающимся на европейской стабильности, и даже к вооруженным конфликтам, способным затронуть другие страны или перекинуться на страны НАТО, оказывая прямое воздействие на безопасность Североатлантического союза»;

- в случае Советского Союза «опасности и неопределенности, присущие процессу перемен, нельзя рассматривать в отрыве от того факта, что его обычные вооруженные силы значительно больше, чем вооруженные силы любой другой европейской страны, а его большой ядерный арсенал можно сравнить лишь с аналогичным арсеналом Соединенных Штатов Америки», и даже «при наличии отношений, свободных от вражды, и отношений сотрудничества, советские военные возможности и потенциал наращивания, включая его ядерное измерение, по-прежнему представляет собой наиболее значительный фактор, который Североатлантическому союзу приходится учитывать в интересах сохранения стратегического равновесия в Европе».