Современные геополитические теории и школы Запада
Рефераты >> Политология >> Современные геополитические теории и школы Запада

В этих рассуждениях А. Дугина есть определенный резон. Однако реализм покидает его, когда он начинает строить план Новой империи, предполагающей создание оси Москва - Токио, превращение Пекина в «Козла отпущения». Чтобы в длительной перспективе обезопасить себя от Китая, являющегося потенциальным противником России на Юге и на Востоке, Россия должна сделать подконтрольными себе Тибет, Синьцзян, Монголию - Манчжурию, составляющие пояс безопасности России. А. Дугин предполагает сделать это с помощью потенциальных геополитических союзников России - Индии и Японии, а также местного населения "пояса безопасности". Для Китая же эта территория является стратегическим плацдармом для "рывка на Север", в Казахстан и Сибирь. Поэтому, считает А. Дугин, « .Россия геополитически прямо заинтересована в активной поддержке сепаратизма в этих сферах и начале антикитайской национально-освободительной борьбы во всей этой области».

Таким образом, А. Дугин, по сути дела, предлагает бороться против потенциальной опасности средствами, которые могут обернуться реальной опасностью для самой России, подтачиваемой внутренним сепаратизмом. План А. Дугина по возрождению Империи, будь, предпринята попытка его реализации на практике, мог бы поставить под вопрос даже нынешнюю российскую государственность и сильно осложнить положение новых центральноазиатских государств.

С легкостью необыкновенной А. Дугин распоряжается и территорией России, и территорией Китая. В то же время, он не может смириться с фактом суверенности Украины и передачи ей Крыма. Практически все работы А. Дугина носят откровенно антиукраинский характер, он утверждает, что «Украина как государство не имеет никакого геополитического смысла. У нее нет ни особенной культурной вести универсального значения, ни географической уникальности, ни этнической исключительности». Безусловно, говорит он несколько ниже, украинские культура и язык своеобразны и уникальны, но какого бы то ни было универсального значения они лишены. Исторический смысл Украины, по его мнению, отражен в самом ее названии – «Украина», т. е. «окраина», «пограничные территории». Само существование Украины как самостоятельного государства для А. Дугина - это нонсенс, угрожающий России: «Сам факт существования «Суверенной Украины» является на геополитическом уровне объявлением России геополитической войны».

Таким образом, заключает А. Дугин, в случае создания Империи, в геополитическом выигрыше окажутся Россия, Германия, Япония и Иран. В проигрыше окажутся США, Великобритания, Турция и Китай.

Как излагалось выше, рецепты А. Дугина предусматривают следующее: разделять и властвовать, играть на внутренних противоречиях, реанимировать архаические черты обществ, провоцировать межэтнические трения и т. д. При этом интересы народов, населяющих постсоветское пространство, игнорируется начисто. В этом плане проект А. Дугина воспринимается как пародия, к сожалению, на не намного более желательный, но более реалистичный проект 3. Бжезинского, отводящий государствам Евразии и Центральной Азии роль разменных фигур в чужой шахматной партии, где на кон поставлено мировое господство. И тот, и другой проекты воспринимают Центральную Азию лишь как объект, как средство для достижения имперских целей. План А. Дугина носит фантастический, даже сюрреалистический характер и отдает явной авантюрой, учитывая состояние российской экономики и армии. Вместе с тем, он дает реальное представление о настроениях, характерных для отдельных слоев российского общества, воспринимающих ближнее зарубежье лишь как объект геополитики, который можно безнаказанно кроить и перекраивать по своему произволу, и жаждущих имперского реванша.

По иному евразийский дискурс звучит в Казахстане. По мнению одного из экспертов вопроса евразийства (в большей мере критического) Мерлин Ларюэль, наша страна должна одновременно выработать государственную идентичность, найти свое место в Центральной Азии и создать более широкое региональное объединение в масштабах континента. Евразийство — по крайней мере, идеологически — отвечает решению этих задач. В России сторонники евразийства не находятся у власти, казахское же евразийство — это в основном государственная идеология, проповедуемая Президентом Нурсултаном Назарбаевым. В том виде, в каком оно формируется в Казахстане, евразийство отличается от других его вариантов, прежде всего по форме. Евразийство в Казахстане, говорит М.Ларюэль, — почти полная противоположность евразийству в России. Оно подчеркивает европейские составляющие страны и уделяет сравнительно мало внимания исламу и Востоку. Чтобы имидж Казахстана не оказался слишком «тюркским» или «мусульманским», приходится разыгрывать карту национального многообразия, напоминать об аккультурации титульного казахского населения в ходе его соприкосновения с русским миром.

Не желая, чтобы страна затерялась в классическом мусульманском мире, в оседло-земледельческом мире Средней Азии, казахские руководители подчеркивают номадический, степной характер культуры Казахстана. Н.Назарбаев подходит к евразийству прагматически. Он надеется преодолеть последствия распада СССР посредством многосторонней экономической, а затем и политической интеграции постсоветского пространства. На саммите стран СНГ, состоявшемся в октябре 1994 года, он выдвинул проект «Евразийского Союза», который заложил бы основы нового сообщества. Мода на цивилизационный поход, приходит к заключению М.Ларюэль, широко распространена в современной России, Казахстане и вообще в постсоветском пространстве. Она тесно связана с развитием культурологии — (пост)советской научной дисциплины, которая после крушения марксистской философской системы претендует на новое объяснение мира во всей его полноте.

Однако евразийскую идею нельзя назвать надуманной, особенно на постсоветском пространстве, где от 60 до 75% населения бывшего Союза и более 80% казахстанцев с глубокой симпатией относятся к интеграционным идеям евразийства в области экономики, культуры, политики и международных отношений. Мы все неизбежно взаимосвязаны друг с другом многовековой историей, общим духовным, культурным и экономическим пространством и самое главное — хорошо понимаем друг друга.

Как отметил председатель Политсовета Общероссийского политического движения «Евразия» Александр Дугин, в наши дни евразийская идея переживает настоящий бум. «Президент Казахстана, — сказал он, — опередил время, выдвинув 29 марта 1994 года на встрече в МГУ идею Евразийского союза», и не случайно последняя работа Дугина называется «Евразийская миссия Нурсултана Назарбаева», где четко прослеживается, что многие казахстанские инициативы из идей теоретических переходят в плоскость практическую: сегодня сформированы или формируются такие интеграционные модели, как ЕврАзЭС, СВМДА, ШОС, ОДКБ, ЕЭП .

Заключение

Как уже было выше упомянуто то, что неожиданные перемены конца

1980-х – начала 1990-х годов, приведшие к крушению биполярности и ознаменовавшие переход к качественно новой системе международных отношений, вызвали одновременно и шок, в том числе в академических кругах Запада, и совершенно необоснованную эйфорию. Афористичный тезис Ф.Фукуямы, принесшего в мир «благую весть» о «конце истории», был подхвачен и исследователями, подвизающимися на ниве геополитического анализа. Коррелятом конца истории выступала здесь гегемония эталонной во всех отношениях демократической державы, обладавшей – на момент крушения биполярности – внушительным военно-силовым и экономическим превосходством. Высказыванием в этой связи было следующее: «Наиболее поразительной чертой мира после холодной войны стала его однополярность…В грядущие времена, возможно, и появятся державы, равные Соединенным Штатам, но не сейчас, не в ближайшее десятилетие». Этому вторил один из немногих западных исследователей, действительно мыслящих в категориях геополитики, - З.Бжезинский. Он делал акцент на уникальности современного положения США в мировой политике и экономике, указывая, что те «стали первой и единственной действительно мировой державой».


Страница: