Когда, наконец, была готова согласованная «болванка» текста, ее размножили на телефаксе, и эти рулоны понесли через коридор в другую комнату, где находились Ельцин, Кравчук и Шушкевич. С ними в тот момент не было ни экспертов, ни советников. От президентов бумаги возвращались с вопросами, пометками, предложениями. Страницы снова исправлялись, множились – и так по нескольку раз.

Затем было решено связаться с Нурсултаном Назарбаевым, президентом Казахстана, попросить его срочно прилететь. Было важно опереться на поддержку этого авторитетного лидера. Однако Назарбаев, несмотря на приглашение, так и не приехал – остался в Москве, в резиденции Горбачева. Говорят, Горбачев тогда обещал Назарбаеву пост премьер-министра СССР, вдобавок оба президента отказывались верить, что Союз на ладан дышит.

Не дождавшись президента Казахстана, Ельцин, Кравчук и Шушкевич подписали соглашение об образовании СНГ.

Затем заказали связь с Горбачевым и Дж. Бушем-старшим. Телефонисты « спецкоммутатора» довольно долго разыскивали хозяина Кремля, Белый дом ответил почти сразу. В итоге часть разговора шла параллельно: Ельцин «взял на себя» Буша, Шушкевич разговаривал с Горбачевым.

Узнав о происшедшем, Горбачев сразу кинулся к армии. Он плоть до своей добровольной отставки 25 декабря 1991 г. обзванивал командующих округами, обращался к маршалу Евгению Шапошникову за поддержкой. Но военные его проигнорировали. Все это было очень похоже на историю Николая II – когда в 1917 году царь из Ставки Верховного Главнокомандующего обратился к войскам с вопросом, что ему делать, военные фактически отказались от своего императора и Главнокомандующего и ответили: «Подписывать отречение».

Как непосредственный участник тех событий, помню, что российская делегация возвращалась из Минска в Москву в противоречивом настроении. Все понимали, что удалось предотвратить развитие ситуации по «югославскому сценарию» - избежать кровавых межнациональных военных конфликтов между частями одного государства. А ведь первые звонки этого кошмарного спектакля уже звенели тогда по всей территории страны – в нагорном Карабахе и Приднестровье, Северной Осетии и Чечено-Ингушетии.

Точку в юридическом оформлении распада СССР поставили Верховные Советы России, Украины и Белоруссии, которые практически единогласно ратифицировали Соглашение об образовании Содружества Независимых Государств. Через несколько дней Назарбаев и другие руководители среднеазиатских республик сообщили о своей поддержке этого документа. К СНГ были готовы присоединиться все, кроме Прибалтийских республик и Грузии.

Последствия распада

Международные последствия распада СССР рассматриваются российскими и зарубежными исследователями преимущественно в геополитических и экономических аспектах. Большинство из них пытаются оценить эти последствия в глобальных масштабах. При этом одни авторы считают, что “крушение СССР является геополитической катастрофой, которая выходит за рамки понятия “системы международных отношений” и могут быть оценены лишь на уровне истории взаимодействия цивилизаций”. Другие же оценивают распад СССР как “конец системы международных отношений, основу и стержень которой образовывали итоги Второй мировой войны, а также идеологическое и военно-политическое противоборство двух систем, и прежде всего их государств-лидеров: СССР и США”. После распада СССР наблюдается “возвращение к многополюсному миру и менее крупных держав”. Происходит перестройка глобальной системы международных отношений, что порождает нестабильность в отдельных районах мира.

Районом нестабильности и локальных вооруженных конфликтов стала территория бывшего СССР. Его распад вызвал ликвидацию единого международного правового пространства, что сделало невозможным “разрешение конфликтов . в рамках общесоюзной конституционной процедуры под защитой общесоюзной и потому нейтральной армии”. Независимые государства, возникшие на его месте, до сих пор не нашли эффективной формы экономического и политического сотрудничества. Содружество Независимых Государств (СНГ) существует, но “нет оснований, полагать, что его дальнейшая дезинтеграция остановиться”. Причина этого “в различном понимании его учредителями сути содружества”.

Для бывших республик СССР, ставших независимыми государствами, стоит вопрос о своем месте в новом мире. Рассмотрим это на примере России.

Нынешняя Россия находится в границах, которые были у нее в 17 веке. Она как бы отодвинута в северную и северо-восточную часть Евразии. Резко выросла ее изоляция от Европы, с которой у СССР были тесные экономические и политические связи. Теперь Россия отделена от Европы двойным поясом — бывших республик СССР и бывших союзных государств Восточной Европы, стремящихся интегрироваться в западноевропейское экономическое и политическое пространство. Сузился выход России к западным незамерзающим морским портам. Она оказалась в стороне от главных мировых коммуникаций. Наиболее открытым для нее является доступ к АТР, который в ХХI в., согласно современным прогнозам, будет самой динамичной — с точки зрения экономического роста — частью мира. Однако районы России, которые примыкают к АТР, являются наименее развитыми. Быстрое социально-экономическое и промышленное развитие Восточной Сибири и Дальнего Востока крайне затруднительно из-за их отдаленности и низкой плотности населения и требует огромных капиталовложений. Валовой внутренний продукт России в 1997 г. составил 6% от ВВП США.

Сама Россия стремится включиться в мировые экономические связи. Попытка интегрироваться в европейское, а через него в мировое экономическое сообщество пока не состоялась и в ближайшее время вряд ли состоится. Это объясняется как слабым участием СССР в международном разделении труда, когда он выступал преимущественно в роли поставщика энергоносителей, так и нынешним состоянием России, которая “в обозримом будущем останется непредсказуемой страной”.

Стать “предсказуемой” страной Россия может, лишь сосредоточив свои усилия на решении внутренних проблем. Укрепление правового государства, успешное осуществление экономической реформы, углубление экономической и политической интеграции с бывшими республиками СССР, разработка концепции национальных интересов и национальной безопасности с четко обозначенными внешнеполитическими ориентирами должны обеспечить ей преодоления социально-экономического и политического кризиса и прогресс во всех сферах общественной жизни. Тогда появится шанс на то, что Россия не останется в стороне от мировых интеграционных процессов.

Страны после распада

В политическом и социально экономическом плане все постсоветское пространство в начале 90-х гг. было фрагментировано на множество очагов государственности, обретших политический суверенитет, но бывших не в состоянии самостоятельно выстроить самодостаточную экономическую систему и полностью реально обеспечить собственную безопасность, включая ее военную составляющую.

Необходимо отметить, что процесс суверенизации союзных республик был в большей степени линейно направлен, нежели предполагал альтернативу в виде какой-либо естественно необходимой пролонгации взаимодействия между бывшими советскими республиками в различных областях государственного развития. Решение о ликвидации советского государства было в большей степени ситуативно политическим, нежели каким-либо прагматическим решением. Прибегая к подобным амбициозным действиям, главы на тот момент еще советских республик, рисковали столкнуться с проявлением значительного общественного несогласия, и во многом, для избежания такой конфликтной ситуации была принята формула некой интеграционной модели, своеобразного компенсатора, что бы при распаде СССР иллюзорно сохранить видимость связей между бывшими республиками. Собственно данная формула и легла в основу образования Содружества Независимых Государств. Однако подобная интеграционная модель изначально была не вполне дееспособной: - во-первых, создание Содружества стало возможно только вследствие регресса развития СССР, что нормативно закреплено в тексте Алма-атинской декларации от 22 декабря 1991 года: «С образованием Содружества Независимых Государств Союз Советских Социалистических Республик прекращает свое существование» - во-вторых, основной задачей института СНГ была фактическая консервация, нежели развитие связей между постсоветскими республиками.