То, что Россия и США в вопросах внешней политики являются скорее противниками, чем союзниками на данный момент очевидно. Вполне понятно и то, что партнерство двух держав в обозримом будущем вряд ли состоится, если состоится вообще. Отношения Москвы и Вашингтона в начале XXI века достигли, пожалуй, самой низкой точки со времен окончания холодной войны и виноваты в этом обе стороны. Непродуманная внешняя политика России в начале девяностых годов, в период постперестроечной эйфории, когда Москва шла на любые уступки и делала широкие жесты в отношении США, привела к тому, что с нами просто перестали считаться. По словам английской “Индепендент”, “диалог между Западом и Россией в конечном счете сводился к официальным встречам, на которых России предлагалось согласиться с решениями, принятыми другими [c.72] правительствами” (цит. по: Рогов, 1999). И когда во второй половине девяностых уже более прагматичная и наученная на собственных ошибках Москва попыталась проводить относительно жесткую внешнеполитическую линию, в Вашингтоне это было воспринято чуть ли не как прямая угроза национальным интересам Соединенных Штатов. В подтверждение можно привести слова известного американского политика и политолога Т. Грэхэма: “Путин весь прошедший год старался создать сеть стратегических партнерств, способных подорвать ведущую роль Америки, или оторвать Европу от США. Хотя он подчеркивает необходимость отстроить российскую экономику, он агрессивно продвигает за рубежом российские вооружения, частично потому, что это помогает поддерживать российский военный потенциал” (Грэхэм, 2001). За десятилетие, прошедшее с момента развала СССР, США настолько привыкли к роли единственной сверхдержавы, что уже не могут позволить себе мириться с какой-либо конкуренцией за право лидерства как в мире в целом, так и в отдельных регионах.

Евразийский континент в геополитическом плане играет ключевую роль – контроль над Евразией, и в особенности над восточноевропейской и срединной ее частью (heartland), означает контроль над всем миром. Об этом писал еще Хэлфорд Макиндер: “Тот, кто контролирует Восточную Европу, доминирует над heartland’ом; тот, кто доминирует над heartland’ом, доминирует над Мировым Островом; тот, кто доминирует над Мировым Островом, доминирует над Миром” (Mackinder, 1919), и это прекрасно понимают сейчас в Вашингтоне. Россия же, кроме того, что она занимает максимально выгодное стратегическое положение в центре Евразии, является в настоящее время единственным на территории континента государством, которое, не смотря на тяжелое экономическое положение, четко идентифицирует себя как сверхдержаву и открыто претендует на роль доминанта если не в мире, то на континенте. Да, действительно, есть еще Китай, Индия, Германия и Франция, которые обладают куда большим, чем Россия экономическим потенциалом и развиваются гораздо динамичней. Но здесь дело не в материальном, а в духовном факторе: первые два государства пока еще в полной степени не осознали себя державами мирового масштаба и их внешнеполитическая концепция представляется весьма размытой, однако в ближайшем будущем они способны занять доминирующие позиции и в Евразии, и в мире (в большей степени это относится сейчас к Китаю, чем к Индии); вторые же претендуют лишь на роль европейских лидеров, не распространяя свои амбиции дальше границ экс-СССР. Кроме того, Германия и Франция – члены НАТО и в политическом, экономическом и военном отношении тесно связаны с США, а в отношении Пекина Вашингтон проводит последовательную политику, направленную на создание максимального количества экономических и политических связей и постепенное продвижение Китая к роли своего союзника. Россия же, даже в том случае, если примет идеологию США и сможет построить у себя демократическое государство по американской модели, никогда не смирится со статусом государства второго плана, по крайней мере до тех пор, пока будет считать себя правопреемником СССР и Российской Империи.

Продвигая свое влияние в мире Соединенные Штаты используют следующие факторы своего превосходства: [c.73]

1. Идеология. Вашингтон уверен в своем мессианстве. Идеи американской демократии преподносятся как единственно верный стандарт для всех государств в XXI веке. Достижение этого стандарта под руководством США должно стать целью для всего мира, отказавшиеся рискуют быть причислены к лагерю так называемых стран-изгоев. Как яркую тому иллюстрацию стоит привести цитату упоминавшегося уже Томаса Грэхэма: “США – ведущая держава мира; она излучает оптимизм и уверенность, глядя в будущее; она в восторге от того, что будет необходима для развития мировых процессов, и она верит в свою призванность вести за собой мир” (Грэхэм, 2001). Пропаганда американских либеральных ценностей и американского образа жизни играют важнейшую роль во внешней политике США по отношению ко всем без исключения странам.

2. Экономический контроль. Соединенные Штаты, кроме того, что являются наиболее развитой в экономическом плане страной мира, полностью контролируют такие международные финансовые институты как МВФ, МБРР, ВТО, Парижский и Лондонский клубы, лоббируя, естественно, в этих организациях прежде всего собственные интересы. Введение экономических санкций против определенных государств несомненно является серьезным инструментом давления, как пример – нынешняя ситуация в Югославии с выдачей экс-президента Милошевича Гаагскому трибуналу, когда были поставлены жесткие условия – в случае отказа выполнить требования США, Югославия не получит необходимых кредитов. Причем не всегда Америка действует с учетом интересов своих союзников. Так, экономическая блокада Ирака никак не затрагивает интересов Вашингтона, но при этом наносит ощутимые потери внешней торговле западноевропейских стран.

3. Военная сила. Этот, несомненно, один из важнейших аргументов, к сожалению, в последнее начинает играть все большую роль во внешней политике США. На сегодняшний день Соединенные Штаты обладают наиболее мощной армией в мире (имеются ввиду силы общего назначения, так как ядерное оружие играет в современном мире лишь роль фактора сдерживания, но никак не давления), их военное присутствие обозначено практически во всех стратегически важных районах земного шара, а на западной оконечности Евразийского континента они имеют сильнейший инструмент воздействия в лице фактически подконтрольного Вашингтону НАТО. Хотя военная сила и применяется в крайних случаях, но вполне отчетливо прослеживается стремление США взять на себя функции ООН по поддержанию стабильности и безопасности в мире. Сложившаяся после Второй мировой войны система безопасности не устраивает Вашингтон по причине того, что ограничивает его свободу действий – Америка просто не способна в нынешней ситуации взять под контроль такую глобальную структуру, как ООН, где достаточно сильны позиции России и Китая, имеющих право вето в Совете Безопасности и традиционно выступающих против каких-либо действий по расширению американского влияния в Евразии. Именно этими причинами вызвана инициированная Вашингтоном кампания по дискредитации ООН, как института, неспособного выполнять свои функции по поддержанию безопасности в изменившейся международной обстановке. [c.74]