Вместе с тем, большинство россиян готово к межэтническим контактам в принципе и весьма заинтересовано в улучшении межнациональных отношений в России.

Бесспорно, в России наибольшее внимание властей и общества приковывают к себе проблема поддержания внутренней стабильности, урегулирования внутренних конфликтов. После распада СССР аналогичная угроза долго витала над Россией. Каждый этнический конфликт актуализировал эту угрозу, особенно в условиях преобладания у ее населения не столько правового, сколько прецедентного сознания. При этом, практически любой конфликт, возникший на этнической почве, несет в себе как минимум зародыш сепаратистских тенденций. Понятно, что у властей государств, чьи территории подлежат в этом случае дроблению, подобные стремления не вызывают сочувствия. Чем настойчивее притязания национальных движений, тем жестче ответная реакция федерального центра. Поэтому внутренние этнотерриториальные конфликты по степени вызова, предъявляемого российским властям, могут быть ранжированы.

Конфликты, возникшие в результате притязаний существовавших ранее национально-территориальных автономий на полный государственный суверенитет: к таковым на территории Российской Федерации относится только Чеченский конфликт.

Конфликты, развившиеся как следствие провозглашения этническими общинами новых национально-территориальных автономий или одностороннего повышения ими статуса существующих, но без формального притязания на создание на базе этих автономий независимых государств (подобные акции оказывались нередко лишь прелюдией к требованиям полного суверенитета, поэтому власти обычно стремятся воспрепятствовать и акциям этого типа); на такой основе развиваются конфликты между балкарским национальным движением и прокабардинскими властями Кабардино-Балкарской республики, между лидерами различных этнических общин Карачаево-Черкесии и ее властями, отказавшимися признать провозглашенные Карачаевскую, Черкесскую, Абазинскую и казачьи - Урупско-Зеленчукскую и Баталпашинскую республики[8].

Конфликты между соседними этническими группами или несуверенными республиками, претендующими на контроль над спорными пограничными территориями (речь идет, прежде всего, о потенциальных конфликтах между многочисленными этническими общностями Дагестана, а также спор между Северной Осетией и Ингушетией из-за Пригородного района, полвека назад переданного из состава существовавшей тогда Чечено-Ингушской автономной республики в состав Северной Осетии и с тех пор выступавшего предметом притязаний со стороны ингушских лидеров национального движения.

Наиболее взрывоопасными очагами потенциальных конфликтов в Дагестане являются лезгинский (лидеры лезгинского национального движения "Садвал" выступают за создание в границах ареала исторического проживания лезгин, охватывающего южный Дагестан и северный Азербайджан "республики Лезгистан" (в составе РФ)); чеченский (чеченцы-акинцы добиваются преобразования многонационального Хасавюртовского района и части Новолакского района Дагестана в национальный чеченский район, возможно с последующим его присоединением к Чечне); тюркский, развивающийся под напором требований, предъявляемых властям республики ногайцами и кумыками. Предметом притязаний ногайского национального движения "Бирлик" является образование ногайской территориальной автономии в пределах исторически заселенных ногайцами районов в Дагестане, Карачаево-Черкесии, Ставропольском крае и в Чечне. Ногайцев поддерживает другая тюркоязычная народность Дагестана – кумыки, также притязающие на собственную территориальную автономию, но в рамках Дагестана. Национальное движение кумыкского народа "Тенглик" выступает за федерализацию Дагестана, видя в ней единственную гарантию защиты интересов тюркоязычных народов в условиях доминирования в республиканских структурах власти "горских" этносов, прежде всего, аварцев и даргинцев. Подспудная "горско-тюркская" борьба за власть усугубляется давней борьбой за землю, связанной с историческим процессом переселения горцев на равнину, где издавна жили кумыки. В 1990-х годах обострились и внутриконфессиональные противоречия между представителями традиционного для этого региона течениями суннитского ислама и так называемыми ваххабитами.

Все эти конфликты ведут обычно к фактическому раздроблению государства и общества, внутри которого они развиваются, даже если подобные споры и не выливаются в конце концов в вооруженные столкновения, как это произошло с осетино-ингушским конфликтом.

По характеру и уровню существующей и потенциальной конфронтации регионы России могут быть отнесены к трем типам зон[9].

Зоны вооруженных межнациональных и региональных конфликтов - это регионы, где идут военные действия либо наблюдается неустойчивое перемирие, при котором вооруженные столкновения спорадически возобновляются в виде отдельных вспышек насилия. Таковы Чеченская Республика и Пригородный район Северной Осетии.

Зоны этнополитической напряженности - территории, на которых в настоящее время сложилась обстановка этнопсихологического, идеологического и политического противостояния между различными общинами, партиями, националистическими организациями и слаба возможность местных властей остановить эти процессы. Такая ситуация складывается в Дагестане и Карачаево-Черкессии.

Зоны потенциальной этнополитической конфронтации - территории, где пока не наблюдается идеологически или политически выраженных конфликтов между разными этническими общинами или региональными группами населения, однако в силу различных причин, прежде всего, исторических, имеются потенциальные предпосылки для возникновения межнациональной напряженности, которая при некоторых условиях может перерасти в острые этнополитические конфликты. К этой зоне можно отнести многие регионы Южного федерального округа, включая не только республики, но отдельные районы Краснодарского и Ставропольского краев, Ростовской и Волгоградской областей, а также Туву, Якутию, Башкирию.

Все проблемы, так или иначе связанные с риском этнополитических конфликтов в России, можно классифицировать на две группы: общие для большинства стран мира и специфические проблемы России.

К общим проблемам относятся: 1) борьба с преступностью, прежде всего с терроризмом, бандитизмом, организованной преступностью и ее сращиванием с государственным аппаратом; 2) преодоление мирового экологического кризиса, в первую очередь загрязнения среды ядерными и химическими отходами; 3) противодействие нарастанию пандемии ВИЧ/СПИД, наркомании, алкоголизма.

Специфические проблемы России связаны с последствиями распада СССР и перехода к системе с рыночной экономикой. К этим проблемам относятся: 1) формирование многопартийной системы, ознакомление широких народных масс с программами и уставами этих партий и их деятельностью; 2) уточнение распределения функций между центральными органами власти и органами всех субъектов России; 3) уточнение функций судебной системы и прокуратуры; 4) прекращение военных действий в Чеченской Республике и обеспечение проживающему в ней населению нормальных условий, недопущение разжигания национальной и другой розни между людьми; 5) обеспечение необходимого взаимопонимания и взаимодействия между органами власти, населением и представителями мелкого, среднего и крупного частного предпринимательства на основе законов и общей выгоды. Для этого /необходимо обеспечить, в частности, большую открытость и правдивость информации о действиях властей и предпринимателей различных уровней; 6) обращение органами власти особого внимания на повышение материального благосостояния беднейших слоев населения, на первоочередное развитие здравоохранения, образования, науки и техники, т.е. тех отраслей народного хозяйства, которые оказались в весьма тяжёлом положении[10].