Окончен и московский период, начинается время странствований, переездов из города в город.

В 1878 году Петр Ильич пишет Анатолию : “Человек, который в мае задумал жениться, в июне, как ни в чем не бывало, написал целую оперу, в июле женился, в сентябре убежал от жены - был не я, а другой Петр Ильич, от которого осталась теперь одна мизантропия, которая, впрочем, вряд ли когда-нибудь пройдет”. Однако, в этом же году был завершен “Евгений Онегин”.

Петр Ильич посещает Петербург и Москву. 6 октября Чайковский дал последний урок и, окончательно порвав с консерваторией, после прощального обеда 7 октября уехал в Петербург. В ноябре он снова за границей.

Годы скитаний явились весьма плодотворными для композитора. Он посетил в 1879 году Швейцарию и Италию. А в январе 1880 года начал работать над новым произведением на итальянские народные темы. Ему хотелось написать что-нибудь вроде “испанских фантазий” Глинки. К февралю “Итальянская фантазия”, как он раньше называл “Каприччио”, была закончена.

Петр Ильич постоянно наведывается в Петербург, но останавливается здесь ненадолго, не больше, чем на две недели. В начале марта он пишет брату : “ .Как я боюсь Петербурга! Знаешь, куда меня тянет ? - в Питер, в ненавистный Питер . Признаюсь, что не смотря на мою апатию к берегам Невы, меня тянет туда очень сильно”.

Между тем, в Петербурге ставятся его произведения : симфоническая фантазия “Франческа да Римини”, в Мариинском театре возобновляется “Кузнец Вакула”, Четвертая симфония, опера “Орлеанская дева” по драме Шиллера “Жанна д`Арк” в переводе Жуковского, оперы “Мазепа”, “Онегин” (премьера “Онегина” в Петербурге состоялась 8 октября 1884 года).

С середины 80-х гг. Чайковского все больше и больше начинает притягивать к себе Петербург. Город его детства, его юности становится городом расцвета его таланта, его немеркнущей славы.

5. На вершине

Слава, стремительно растущая благодаря огромному успеху “Евгения Онегина”, она меняла не только быт Петра Ильича, но и перестроила его внутренний мир. В письмах он не жалуется больше на “ненавистный” Петербург. Столичная жизнь теперь не так, как прежде тяготит его. Здесь он сейчас не бесправный композитор, ищущий возможностей и связей для того, чтобы увидеть на сцене императорских театров свои произведения, он - великий музыкант, обожаемый публикой, прежде всего петербургской, ее любимец.

Итак, премьера “Онегина” позади, но не смолкают обсуждения. В газетах и разговорах все еще чувствуется некоторое недоумение от колоссального успеха оперы, который становится все более явным. После трех-четырех спектаклей Чайковский сообщал брату Анатолию: “Евгений Онегин” имеет успех ; сборы великолепные .” Иван Сергеевич Тургенев, не принявший некоторые места либретто, приходил в восторг и говорил : “Для меня, например, Ленский у Чайковского как будто вырос, стал чем-то большим, чем у Пушкина”.[10]

В конце 1884 года Чайковский познакомился с молодыми композиторами, составлявшими ядро беляевского кружка, во многом продолжавшего традиции балакиревцев.

14 декабря 1888 года он познакомился с Чеховым. Чайковский и Чехов ! Без этих двух имен невозможно представить себе русскую культуру 80-90-х гг. прошлого века, как невозможно представить его первую половину без Пушкина и Глинки. Знакомство их состоялось у Модеста Ильича Чайковского на Фонтанке 24, куда Чехов был приглашен к завтраку.

Одна встреча в Петербурге, одна - в Москве и по три письма от каждого - таково внешнее проявление дружбы двух великих людей, прерванной смертью композитора. Да еще намерение Чехова, так и не осуществленное, писать для Чайковского либретто на сюжет лермонтовской “Бэлы”.

“Он хороший человек, - писал Антон Павлович после знакомства, - и совсем не похож на полубога”. Писатель посвятил ему свой сборник рассказов “Хмурые люди”. А в его письме к Модесту Ильичу мы читаем такие слова: “Я готов день и ночь стоять почетным караулом у крыльца того дома, где живет Петр Ильич, - до такой степени я уважаю его” .

Директор императорских театров И.А. Всеволожский, давно мечтавший о постановке балета Чайковского на сцене Мариинского театра, писал ему еще в мае 1888 года :” О балете вы ни гугу. А хорошо было бы , между прочим, написать балет. Я задумал написать либретто на “Спящую красавицу” по сказке Перро. Хочу мизансцены сделать в стиле Людовика 14”.[11]

Весной 1888 года Чайковский получил заказ от театральной дирекции на новый балет по сценарию Всеволожского.

24 января 1889 года Петр Ильич уехал за границу. Он посетил Германию, Швейцарию, Францию и Англию. Вернувшись в начале мая во Фроловское ( небольшое имение под Москвой ), он сразу же принялся за работу и к концу месяца “Спящая красавица” была готова. Балет сразу же был принят к постановке в Мариинском театре.

Одновременно с подготовкой балета, Петру Ильичу пришлось принять участие в еще одном событии из музыкальной жизни Питера. В ноябре 1889 года праздновалось пятидесятилетие музыкальной деятельности Антона Григорьевича Рубинштейна. Его чествование открывалось торжественным актом в Дворянском собрании. 18 ноября 1889 года здесь исполнялся хор “Привет Рубинштейну” Чайковского, написанный специально к юбилею. 19 ноября - сложнейшая оратория Рубинштейна “Вавилонское столпотворение”. Чайковский управлял коллек-

тивом более, чем в 700 человек.

Премьера “Спящей красавицы” состоялась 3 января 1890 года. Поставили ее роскошно, великолепно, как никогда раньше : и грандиозные овации не смолкали.

6. “ Пиковая Дама”.

Уже на репетициях “Спящей красавицы” в театре начались разговоры о том, что к следующему сезону Чайковский должен написать оперу. И неудивительно, что в туманном Петербурге родилась мысль о том, чтобы воплотить в музыке самое странное создание великого поэта, повесть, действие которой происходило в Петербурге. В дни перед премьерой “Спящей .” решался вопрос, согласится ли Чайковский писать “Пиковую даму”.

В декабре 1889 года у Всеволожского собралось много народу. Модест и Петр Чайковские, Погоняев, кое-кто из директоров и из монтировочной части. Модест Ильич читал сценарий, много спорили, обсуждали будущую оперу. Петр Ильич дал согласие писать музыку.

После обсуждения всех достоинств и недостатков либретто пригодными оказалить лишь две первые картины. Все же остальное Модест Ильич должен был передавать брату по мере готовности, чтобы работа не задерживалась.

Петр Ильич, уже увлеченный работой, торопился уехать из Петербурга : здесь писать музыку ему никогда не удавалось. 14 января 1890 года но уезжает во Флоренцию.

Работая вместе с братом над либретто, Петр Ильич особое внимание на краткость и лаконизм в изложении. Он вводит необходимые, на его взгляд, эпизоды. Например, он настоял на сцене Лизы у канавки : “Нужно, чтобы зритель знал, что сталось с Лизой”.[12]

Объясняя основное отличие либретто от пушкинской повести, Модест Ильич указывал на два момента : перенесение времени действия в эпоху Екатерины çç и введение любовно-