В дальнейшем занятость росла прежде всего в так называемых современных секторах промышленности, таких как транспортное машиностроение, металлургия, электрооборудование, то есть там, куда направлялся поток иностранных инвестиций.

Процесс созидательного разрушения (уничтожающий старую структуру изнутри и одновременно создающий новую), Шумпетер считал сутью капитализма. Разрушений на отечественном рынке труда явно недостаточно, да и в созидательный характер верится с трудом. Рано или поздно античеловечных, как в без непопулярных мер не обойтись, может быть, не столь бесчеловечных Бразилии, но не менее жестоких, чем в Южной Корее.

2.3. Правовая регламентация рынка труда.

Если бы законы, регулирующие казахстанский рынок труда исполнялись полностью, для социальной системы, экономического роста и обеспечения высокого уровня занятости в Казахстане это означало бы крах. Большинство стран Западной Европы сейчас сталкивается с неимоверными сложностями именно потому, что их не ме­нее жесткое законодатель­ство в области трудовых отношений исполняется неукоснительно. Возьмем, к примеру, Испанию, которая зарегистрировала и подписала самое большое число конвен­ций Международной органи­зации труда (МОТ) — 140 (мы пока, к счастью, все­го 50). С точки зрения МОТ, эта страна — идеал. Но в Испании самый высокий уро­вень безработицы среди раз­витых стран — свыше 20% (11% в среднем по ЕС). Это стало результатом последовательного внедрения негибкой системы правового регулирования на рынке труда, которая способна ухудшить ситуацию даже при благоприятных экономических условиях.

Наложение административных, юридических или инсти­туциональных ограничений на мобильность трудовых ре­сурсов, на переток рабочей силы из одной отрасли в дру­гую, из одного региона в дру­гой, с одного производства на другое становится тормо­зом для экономического роста и увеличения занятости. Предприятия, готовые увеличивать объемы продукции и услуг, ориентируясь на благоприятную конъюнктуру, при негибком рынке труда не способны делать это. Фирмы же, спрос на продукт которых падает, не могут освободиться от избытка рабочей силы и при сокращении производства обречены на банкротство в связи с невозможностью снизить издержки до экономически обоснованного уровня. Следствием этих факторов становится застой в экономике, снижение реальной зарплаты, рост безработицы.

К счастью, у нас законы блюдутся не столь строго и поэтому казахстанский рынок труда существенно более гибкий, чем европейский. Это позволило даже в условиях кризиса предотвратить рост безработицы в масштабах, каких можно было бы ожидать при таком спаде в экономике. Большинство скрытых безработных - тех, что числятся на предприятиях, но не получают зарплату (а в пиковые моменты кризиса их было столько, что, выйди они на рынок труда, уровень безработицы достиг бы 20-25%) — тоже имеют устойчивые источники дохода от неформальной занятос­ти. Иными словами, этих лю­дей нельзя назвать безработными, даже если они теряют формальное место работы.

Однако рынок труда с большой долей неформальной занятости имеет массу существенных недостатков. Сейчас, например, существующие немногочисленные казахстанские супермаркеты не выдерживают конкуренции с “челноками”. Во всех развитых странах положение об­ратное — мелкая торговля не выдерживает конкуренции с крупной, эффективно и хо­рошо организованной опто­вой сбытовой сетью. У нас, как бы супермаркет ни укло­нялся от налогов, он все рав­но хоть что-то платит государству. А мелкий торговец не платит практически ничего. Поэтому этот неэффективный коммерсант времен Великого шелкового пути, везущий на себе чемоданы через границу, оказывается конкурентоспособным. Миллионы людей занимаются неэффективной формой экономической деятельности, заведомо убыточной с точки зрения наци­ональной экономики, — в терминах экономического роста это называется прямым вычетом из валового внутреннего продукта.

Если такое положение сохранится, Казахстан ожидает судьба Турции. Там истори­чески сложился очень большой неформальный сектор занятости, который, по-видимому, будет существо­вать еще долгие годы. Так вот, темпы роста турецкой экономики за последние 20- 30 лет удручающе низки, ее последовательно обогнали все страны Юго-Восточной Азии. А Турция как стояла на пороге клуба развитых стран в течение двух десяти­летий, так и не может сделать решающий шаг — в частности из-за положения на рынке труда.

2.4. Эмпирическая модель влияния рынка труда на социальную напряженность в обществе

Данная проблема в настоящий момент не освещена в достаточной степени. Можно отметить лишь несколько авторов, занимавшихся разработкой этой темы. Среди них Пауль Шо (Рaul Shaw), анализировавший ( в контексте социально-экономического развития страны) некоторые аспекты демографической политики, вопросы занятости и связанные с ними проблемы образования, женского труда и т.д. Айкен Луис (Aiken Louis) отразившей в своей работе ( Economic failure and extremism ) социальные, политические и экономические последствия безработицы и экономических спадов, проведя эмпирико-социологическое исследование, основанное на опросах большой группы рабочих в Детройте в 1956 году. К сожалению, эти работы не переведены на русский язык. Среди переведенных же, я назову работу Майкла Аргайла " Психология счастья", в которой он рассматривает влияние безработицы на социальные факты в США, а именно он приводит следующую статистику:

Увеличение безработицы в США на 1% ( если она затем не снижалась на протяжении 5 последующих лет ) дает следующие результаты:

Таблица №2

Данная таблица наглядно представляет влияние безработицы на целый ряд социальных явлений.

Так, с ростом безработицы соответственно растет: количество преступлений, число разводов, численность населения с доходами ниже прожиточного минимума, и снижается количество браков, естественный прирост населения.

Для более тонкого анализа влияния рынка труда на социальную напряженность необходимо рассмотреть следующие статистические функции.