Развитие содержания конституций обусловлено развитием об­щества в соответствующих странах. Перемены, происходящие в экономической, социальной и политической жизни, находят свое отражение в эволюции конституционного законодательства. Ее тенденции достаточно отчетливо просматриваются во всех бло­ках регулирования.

В области прав и свобод происходит прежде всего расшире­ние их круга путем включения в конституции новых прав и свобод. Так, во многие конституции включались право на охрану окружающей среды, на получение информации, на употребление языков меньшинств, на участие в развитии науки и культуры, на охрану материнства и др. Развитие прав и свобод идет также по пути их детализации, уточнения, более подробного регулиро­вания ранее известных прав и свобод и, наконец, по пути своего рода их унификации. Появление какой-либо конституционной свободы в одной стране рано или поздно влечет появление такой же или подобной в другой стране. «Старые» конституции, дей­ствующие с прошлого или начала текущего столетия, обычно не являются исключением из общего правила; они подравниваются под новые и новейшие основные законы. В то же время некото­рые права и свободы, известные на заре конституционализма (право на восстание, на сопротивление угнетению и т.п.), почти исчезли из конституционных текстов.

Эволюция во взаимоотношениях высших государственных органов характеризуется тенденцией к усилению исполнитель­

ной власти. В конституциях, однако, этот процесс прямолинейно не прослеживается. Он весьма противоречив. Наряду с усилени­ем полномочий правительства конституции стали более четко и определенно регулировать отношения законодательной и испол­нительной властей. Устанавливаются детализированные положе­ния об ответственности правительства в условиях парламентар­ных форм правления, наблюдаются возникновение новых и раз­витие известных форм этой ответственности. В послевоенных конституциях получают широкое развитие нормы о делегиро­ванном законодательстве, о чрезвычайном положении (конститу­ции Франции 1946 и 1958 гг., Италии 1947 г., Германии 1949 г., Испании 1978 г., Португалии 1976 г. и др.).

Появляются нормы, направленные на обеспечение устойчи­вости правительств. Так, по довоенным конституциям, чтобы заставить правительство уйти в отставку, обычно достаточно было в парламенте (чаще всего в нижней палате) получить не­гативное голосование большинства членов (присутствующих или избранных — в различных странах по-разному) без выдвижения новой кандидатуры на должность главы правительства, то есть так называемый деструктивный вотум недоверия. А вот Основ­ной закон для Федеративной Республики Германии 1949 года предусмотрел конструктивный вотум: Федеральный канцлер (гла­ва правительства) может быть смещен только путем избрания нового Федерального канцлера (ст. 67). Это существенно ограни­чивает право парламента смещать главу правительства. Во Франции и в Испании по действующим конституциям устойчи­вость правительств обеспечивается иначе: требования к боль­шинству голосов членов нижних палат парламентов, необходи­мому для выражения недоверия правительству, более жесткие, когда инициатива вотума исходит не от самого правительства, а от парламентариев, да и процедура в этом случае более слож­ная, чем когда правительство само ставит вопрос о доверии к себе.

В конституциях XX века, особенно в послевоенных, стали в большей мере, чем раньше, встречаться нормы, регулирующие статус экономических и социальных органов государства, его экономическую и социальную деятельность. Это отражало уси­ление регулирующей роли государства в общественной жизни, обусловленное отрицательными последствиями стихийного раз­вития на данном этапе, необходимостью борьбы против разру­шительных экономических кризисов, чреватых тяжелыми соци­альными потрясениями. В конституции включались обязательст­ва государства перед обществом в экономической и социальной сферах, чему должны были служить специальные государствен­ные органы и учреждения, в том числе те, которые предназна­чены для урегулирования возможных социальных конфликтов. Так, Конституция Французской Республики 1946 года содержа­ла специальную главу об Экономическом совете; Конституция 1958 года имеет раздел Х «Об Экономическом и социальном совете», а также предусматривает полномочие Парламента при­нимать программные законы, определяющие цели экономичес­кой и социальной деятельности государства. Конституция Ита­лии содержит нормы о Национальном совете экономики и труда (ст. 99), а Основной закон Германии — положения об участии Федерации в осуществлении общих интересов (ст. 91-а), в час­тности, и в экономической, и социальной сферах. В Испанскую конституцию 1978 года включена целая глава об основных при­нципах социальной и экономической политики. ' "^Особенно крупный вклад в этом отношении внесли конститу­ции «социалистических» стран. Содержавшееся в них регулиро­вание (оно и ныне таково в странах, продолжающих именовать себя социалистическими) призвано было гарантировать под ви­дом обеспечения интересов трудящихся экономическую основу тоталитарной политической власти, а также замаскировать дей­ствительную социальную структуру общества — создать види­мость того, что «социалистическое» общество состоит из таких классов и социальных слоев, между которыми нет и не может быть сколько-нибудь существенных противоречий.

Следует, однако, иметь в виду, что новая эпоха, в кото­рую вступает общество наиболее развитых стран уже примерно с 70-х годов, — эпоха информатизации — повлечет, судя по всему, определенное сужение общественной роли государства, что, надо полагать, отразится и на конституционном регулиро­вании общественных отношений. Поскольку в наиболее разви­тых странах новые конституции в последнее время не принима­лись, а действующие существенно не реформировались, сказан­ное остается пока что лишь прогнозом.

Тенденция усиления исполнительной власти, проявившаяся в конституциях ряда стран, влечет подчас искажение принципа разделения властей, по-прежнему, а порой в большей мере, чем прежде, демонстрируемого в конституционном законодательстве. Это выражается в ограничении полномочий парламента в пользу исполнительной власти. В наибольшей степени названная тен­денция нашла отражение во французской Конституции 1958 года, где точно определен круг вопросов, по которым только и может законодательствовать Парламент (ст. 34). Французскому приме­

ру последовал ряд развивающихся стран, бывших ранее колони­ями Франции и воспринявших ее конституционную модель. Так, Конституция Марокко 1972 года (ст. 45), перечислив подобно французской Конституции 1958 года области законодательного регулирования, оставила все остальные на усмотрение регла-ментарной власти, осуществляемой Королем и Правительством. Подобным же образом определила объем законодательной влас­ти и Конституция Республики Сенегал 1963 года, предусмотрев­шая в качестве главы государства не короля, а Президента (ст. 56).

Эволюция структуры парламентов обнаружила тенденцию к отказу от двухпалатности (бикамерализма): в парламентах ряда стран упраздняются верхние палаты. Так, в декабре 1950 года упразднен Законодательный совет в Парламенте Новой Зелан­дии, Конституция Государства Дании 1953 года учредила одно­палатный Фолькетинг, в 1971 году ликвидирована верхняя па­лата шведского парламента, Конституция Португальской Рес­публики 1976 года предусмотрела однопалатное Собрание Рес­публики, то же предусмотрено Конституциями Греции 1952 и 1975 годов. Однопалатные парламенты учреждены во многих государствах Азии и Африки. Они были характерны и для унитарных «социалистических» государств. Впрочем, в настоя­щее время в Польше, Румынии, Чехии восстановлены (учрежде­ны) верхние палаты.