Что было законно, а что незаконно в этом головокружи­тельном обогащении? Это вызывало при жизни Петти бур­ные споры и в известной мере зависит от точки зрения. Само ограбление Ирландии было незаконным. Петти действовал на этой основе, но сам всегда оставался в рамках формальной законности: не грабил, а получал от существующей власти; не воровал, а покупал; сгонял людей с земли не силой ору­жия, а по решению суда. Едва ли дело обходилось без взяток и подкупов, но ведь это считалось в порядке вещей .

Огромная энергия Петти, его страсть к самоутверждению, авантюризм — все это на некоторое время нашло свое выра­жение в мании обогащения. Получив, по его собственным данным, 9 тысяч фунтов стер­лингов чистой прибыли от выполнения подряда, он использо­вал эти деньги для скупки земли у офицеров и солдат, кото­рые не могли или не хотели дожидаться своих наделов и занимать их. Кроме того, землей он получил часть причитав­шегося ему вознаграждения от правительства. Точно неизве­стно, какие еще способы применял ловкий доктор для увели­чения своей собственности, но успех превзошел все ожида­ния. В итоге он оказался собственником нескольких десятков тысяч акров земли в разных концах острова. Позже его вла­дения еще более расширились. Одновременно он стал бли­жайшим помощником и секретарем лорда-наместника Ирлан­дии Генри Кромвеля, младшего сына протектора.

Два или три года Петти преуспевает, несмотря на интриги врагов и завистников. Но в 1658 г. Оливер Кромвель уми­рает, положение его сына становится все более шатким. Про­тив своей воли лорд-наместник вынужден создать специаль­ную комиссию для расследования действий доктора. Правда, в комиссию входят многие друзья Петти. К тому же борьбу за свое богатство и доброе имя он ведет с не меньшей энер­гией, блеском и искусством, чем борьбу за свои идеи. Ему удается оправдаться не только перед комиссией, но и перед парламентом в Лондоне (членом которого он был незадолго до этого избран). Из борьбы он выходит если не с триумфом, то, во всяком случае, без потерь. В политической сумятице последних месяцев перед Реставрацией 1660 г. дело Петти оказывается в тени, что его вполне устраивает.

Незадолго до Реставрации Генри Кромвель и его наперс­ник сумели оказать важные услуги видным роялистам, оказавшимся у власти после возвращения Карла II из изгнания. Сыну протектора это позволило с достоинством отойти от государственных дел, а Петти открыло доступ ко двору. В 1661 г. сын суконщика был возведен в рыцарское звание и стал именоваться сэр Уильям Петти. Это вершина его успеха в жизни. Он понравился королю Карлу, он посрамил врагов, он богат, независим и влиятелен .

Достоверно известно из документов и из переписки Петти, что королевская власть дважды предлагала ему пэрство. Од­нако он не без основания расценивал эти предложения как желание отделаться от просьб, которыми он действительно докучал королю и двору: дать ему реальный государствен­ный пост, на котором он мог бы осуществить свои смелые экономические проекты. Очень характерно для личности и стиля Петти объяснение причин его отказа от королевской милости в одном из писем: «Я скорее согласен быть медным фартингом, но имеющим свою внутреннюю ценность, чем латунной полукроной, как бы красиво она ни была отчека­нена и позолочена». При всем его честолюбии и корысто­любии этот человек был иной раз принципиален до упрям­ства!

Лишь смерть сэра Уильяма Петти сняла препятствия. Че­рез год его старший сын Чарлз был сделан бароном Шелберном. Однако это было ирландское баронство, не дававшее право заседать в палате лордов в Лондоне. Только правнук Петти занял это место и вошел в историю Англии как круп­ный политический деятель и лидер партии вигов под именем маркиза Лэнсдауна.

В АнглииXX в. крупнейших экономистов, оказавших важ­ные услуги правящим классам, стали делать пэрами за их научные труды. Первым таким аристократом от политиче­ской экономии стал Кейнс. Ныне в верхней палате заседает несколько видных экономистов.

3. Колумб политической экономии

Как известно, Колумб не собирался открывать Америку, а только искал морской путь в Индию. До конца жизни он не знал, что открыл новый континент.

Петти публиковал памфлеты, преследующие конкретные, порой даже корыстные цели, как все экономисты того вре­мени. Самое большое, что он приписывал себе,— это изобре­тение политической арифметики (статистики). В этом виде­ли его главную заслугу и современники. В действительности он сделал также нечто иное: своими высказанными, как бы между прочим, мыслями о стоимости, ренте, заработной плате, разделении труда и деньгах он заложил основы науч­ной политической экономии. Это и есть подлинная «эконо­мическая Америка», открытая новым Колумбом.

Первое серьезное экономическое сочинение Петти имено­валось «Трактат о налогах и сборах» и вышло в 1662 г. По­жалуй, это и важнейшее его сочинение: стремясь показать новому правительству, каким путем можно (несомненно, при его личном участии и даже под его руководством) увеличить налоговые доходы, он также изложил наиболее полно свои экономические взгляды.

К этому времени Петти почти забыл, что он врач. Его изо­бретательный и гибкий ум все более обращается к экономи­ке и политике. В его мозгу роятся проекты, планы, предложе­ния: налоговая реформа, организация статистической служ­бы, улучшение торговли . Все это находит свое выражение в его «Трактате». Но не только это. «Трактат» Петти можно рассматривать как самое важное экономическое сочинение XVII столетия, подобно тому, как книгу Адама Смита о бо­гатстве народов в XVIII столетии.

Через 200 лет Карл Маркс писал о «Трактате»: «В рас­сматриваемом нами произведении Петти по сути дела опре­деляет стоимость товаров сравнительным количеством содер­жащегося в них труда». В свою очередь, «от определения стоимости зависит и определение прибавочной стоимости». В этих словах Маркса в самой сжатой форме выражена суть научного достижения английского мыслителя. Интересно проследить за ходом его рассуждений. С острым чутьем человека новой, буржуазной эпохи он сразу, в сущности, ставит вопрос о прибавочной стоимости: « .мы должны попытаться объяснить таинственную природу как денежной ренты, называемой процентом, так и ренты с земель и домов». В XVII в. земля — основной объект при­ложения человеческого труда. Поэтому для Уильяма Петти прибавочная стоимость выступает в форме земельной ренты, в которой скрывается и промышленная прибыль. Про­цент он также выводит из ренты. Торговая прибыль мало ин­тересует Петти, что резко отличает его от толпы современ­ников-меркантилистов. Примечательно и выражение о таин­ственной природе ренты. Петти чувствует, что он стоит пе­ред большой научной проблемой, что внешность явления здесь отличается от сущности.

Далее идет неизменно цитируемое место. Предположим, что некто (этот некто будет далее не только героем ариф­метических задачников, но и экономических трактатов!) за­нимается производством зерна. Часть произведенногоимпродукта вновь пойдет на семена, часть будет потрачена на удовлетворение собственных потребностей (в том числе пу­тем обмена), а «остаток хлеба составляет естественную и истинную земельную ренту». Здесь намечено деление про­дукта и его стоимости на три основные части: 1) часть, пред­ставляющую возмещение затраченных средств производства, в данном случае семян; 2) часть, необходимую для поддер­жания жизни работника и его семьи, и 3) избыток, или чи­стый доход. Эта последняя часть соответствует введенным Марксом понятиям прибавочного продукта и прибавочной стоимости.