Вот Электра наедине с собой, со своим личным горем. Речь ее прерывается глухими стонами, лицо залито слезами, руки то мертвенно свисают, то лихорадочно ищут сердце. Вот она с хором. Из глубокой скорби вырастает ее решимость; голос крепнет, наливается гневом, теперь он уже звучит повелительно. Электра среди девушек- вожак; она та, кто скажет: «А мне одна лишь пища – дух свободный». Множа свои силы поддержкой хора, Электра рвануласьвперед и голос чудодейственно загремел, взметнувшись к самому куполу зрительного зала. Слова теперь обращены ко всем и к каждому.

Стены театра будто раздвинулись, вверху дышало свободное небо, куда поднимался голос Электры, и чем больше ему простора, тем шире его полет. Как это можно - из груди хрупкой Электры извлечь такую силу чувств, такую бурю тонов! «Соловьем тоскующим» зовет хор свою Электру.

Тяжелый, густой вопль Электры - это отголосок древних заплачек, когда смертельно тоскующая женщина, упав на свежий могильный холм, кричит страшно, неустанно, громко, кричит, лишаясь сознания и почти умирая сама; потеряв сына, она кричит так, как кричала, когда рожала его.

Густой низкий вопль как бы сам собой, по законам человеческого дыхания, складывается в большие и сильные ритмические пассажи, когда поэтической цезурой становится остановка дыхания, а новый подъем кантилены создает все нарастающие горе и гнев. Трагический плач - своеобразный музыкальный лейтмотив всего спектакля. Содержа в себе правду самого страстного и искреннего переживания, он никогда не становится бытовым рыданием и уже слышится как самобытное пение, как торжественный реквием, в котором молитвенные зовы - это вера в себя, в свою правду.

.Но слезы только приумножают силу Электры. Покарать злодеев, подняться во имя человечности на преступников и смести их с лица земли!

Какая наглость - жить с убийцей мужа, Как с мужем!-

сжав кулаки и стеная, говорит Электра о своей матери.

Он весь - разврат, весь - подлость, он, который

Ведет сраженье женскою рукой!-

это ее негодующие слова об Эгисфе.

Убийство и прелюбодеяние были завершены захватом власти. Вот почему Электра не хочет для себя ни счастья, ни жизни, а только отмщения.Если же преступников не постигает месть, «значит, не стало на свете стыда…»

Так дочерний долг перерастает в гражданский, а борьба за честь рода становится борьбой за Правду.

Идевушки хора, которые только что, робко прижимаясь друг к другу, испуганнымиголосами молили Электру не искать себе новых мук, не вступать в спор с царями, теперь, зачарованные решимостью и бесстрашием Электры, склонились к ее стопам, и с их уст слетают стихи:

Но коль совет мой плох, Мы за тобой идти готовы следом.

Но на этот прямой и опасный путь Хрисофемида - сестра Электры и Ореста - вступить не хочет. Хрисофемида - девушка с золотистыми волосами, в светлом хитоне; у нее мелодичный голос, плавные жесты и гармонический шаг. Она полна любви к Электре и, предупреждая свою дерзкую сестру об опасности (ее могут схватить и бросить в тюрьму), проникновенно молит Электру «уступить сильнейшим».

На эти жалкие слова следует презрительный ответ:

Ну что же, льсти . Я действую иначе.

И хор благословляет решимость Электры торжественной строфой:

Вижу я, что Правда Грядет, неся с собой возмездие правое.

И вот полная бунтарской дерзости Электра начинает битву. Худенькая девушка в темном стоит перед грозной и преступной матерью, Клитемнестрой. Стоит на орхестре, спиной к зрителям. А на верхней площадке просцениума высится властительница. Она в царских одеждах, на ней блистает диадема, по обе стороны - рабыни со светильниками в руках.

Величие Клитемнестры- в каменном спокойствии, в сознании непоколебимости своей власти. Она стоит как изваяние древней Афины Паллады. Речь Клитемнестры грохочет, в ней никакой человеческой индивидуализации; сказанное - безлично. И в этом самая точная личная характеристика Клитемнестры, убийцы, неподвластной земным и небесным законам, жены и матери, умертвившей в себе душу и совесть. И вот ныне гремит ее повелительный голос и сияет улыбка на ослепительно красивом лице.

С наглым спокойствием Клитемнестра говорит, как она загубила своего супруга, Агамемнона:

Но убила

Не только я его: его убили Правда.

Ее «правда», правда сильнейших, которые способны своею властью низкую ложь обрядить истиной и сделать ее непреложным законом для народа. На то они и сильнейшие, «титаны».

И против одного из этих «титанов» поднимается маленькая Электра. Объявлена смертельная война. Электра говорит тихо, ровно, не спеша, но ничего не страшится!

Не справедливость правила тобой,

А негодяй, с которым ты живешь,-

говорит Электра. И еще бесстрашней:

Но я в тебе не мать,

А грозную властительницу вижу.

Эта напряженность атмосферы передана не только в битке антагонисток, но в застывших фигурах хора: каждая девушка – словно до предела натянутые нервы Электры.Напряжение трагического действия все возрастает.

.Этот страшный крик Электры при вести о смерти брата и ее тело, рухнувшее наземь . Идут медленные минуты: Наставник повествует о гибели Ореста, темным комом лежит Электра на орхестре, Клитемнестра всплеснула руками и засмеялась - ее сын-мститель мертв. Электра все лежит, ни движения, ни вздоха. Слышны только тихие стоны хора. Наставник завершил рассказ, Электра все еще лежит . И точно из черной мглы поднимает она голову; лицо мокро от слез, но без всякого выражения, это - мертвая маска горя, и только глаза, уже сухие, широко раскрыты; этими глазами она видела через густую пелену слез, что мать ее, Ореста мать, «ушла смеясь»! Горе чернее черного.

Тихим и слабым голосом повествует о своей судьбе Электра хору; ее короткие, отрывистые слова - как смертельные вздохи; рассказ идет о жизни, которая - «мутный злоключений и бедствий поток».

Обессилело тело, ослабло дыхание.

.Смерть-

Отрада мне, жизнь - мука. Жить нет сил.

И сцепленные руки девушек хора, тихое горестное покачивание, одна душа и одно тело.

И вдруг, в полном контрасте с происходящим на сцене – легкий радостный выбег Хрисофемиды. Опа нашла на могильном холме Агамемнона прядь свежеотрезанных волос и по ней признала «любимого Ореста». Значит, их брат жив! Хрисофемида не ошиблась, это действительно прядь волос Ореста, но мы так погружены в горе Электры, что вместе с нею не верим доброй вести:

.Он - умер . о несчастная! Спасенья Не жди через него, не уповай,-

говорит Электра младшей сестре. Слова эти произнесены спокойно, с той жуткой простотой, которая наступает тогда, когда все слезы уже выплаканы, все горе выстрадано. Хрисофемида в ужасе опускается на колени. Сестры теперь сидят обнявшись. Теперь только один путь - мстить самим.

Электра об этом говорит быстрыми, сухими словами: для переживаний и слез - сил нет, силы нужны, чтоб действовать.

Решись, вдвоем с сестрой, убить того, Кто умертвил отца своей рукою .

Нет, не на убийство она зовет Хрисофемиду, а на подвиг. Народ «прославит их аа доблесть».