Конечно, официальный Вашингтон не доходил до таких откровенностей. Хотя мюллеровский вариант в наибольшей степени отвечал бы интересам администрации США, однако многие ее представители понимали, что в тех условиях планирование откровенно милитаристской организации непременно вызвало бы противодействие со стороны многих ее предполагаемых участников. Поэтому на свет появился еще один, третий вариант, предложенный сенатором П. Трайблом. Выдержанный в духе доктрины "комплексного обеспечения безопасности", он предусматривал многофункциональную организацию с военно-политическими и экономическими задачами, поскольку "проблемы безопасности не могут быть отделены от экономических проблем". Таким образом, могли быть удовлетворены сторонники как экономизированного, так и военно-политизированного вариантов.

И все же, несмотря на продолжавшиеся споры относительно функциональной роли планируемой организации, дискуссии об ее участниках сразу дают представление о ее характере. Приверженцы "сообщества" в большинстве своем единодушны в необходимости привлечения в его ряды КНР и отстранения СССР ("мотивом" выступал тезис об "угрозе миру и свободе", которая якобы исходила от СССР). Подобного типа группировка, безусловно, приобрела бы для Вашингтона еще большую политическую значимость, если бы в нее удалось втянуть КНР. Эти намерения США обосновывали перспективами экономического развития Китая, что "окажет влияние на регион и привлечет внимание тихоокеанских стран к его рынку". Однако в действительности в то время политические круги в США интересовала военно-политическая роль КНР "в контексте безопасности" на Тихом океане.

Таким образом, с одной стороны, изоляция Советского Союза, а точнее всех социалистических стран, с другой - нейтрализация попыток Японии взять на себя лидерство в регионе, послужили питательной почвой для формулирования концепции Тихоокеанского века. На первый фактор в то время обращалось главное внимание в средствах массовой информации. Достаточно процитировать, к примеру, отрывок из Джапан квортерли: "Политической причиной для активной поддержки Америкой идеи Тихоокеанского бассейна является недавнее военно-морское строительство Советского Союза на Тихом океане. Соединенные Штаты решили, что необходимо также укрепить свое присутствие в регионе, и разработали новую политику в отношении этого региона".

Подобная очевидность вытекала, как уже говорилась, даже из состава участников предполагаемого сообщества, среди которых отсутствовали все страны социализма в регионе, за исключением КНР.

Некоторые американские учёные отмечают, что "Тихоокеанское кольцо" является американским изобретением середины 70-х годов в ответ на экономическое чудо Японии, а затем и подрастающих "тигрят" Восточной Азии. Особенно тщательно вскрывается классовая сущность этого "кольца". По их мнению, "Сообщество" - это капиталистический архипелаг, основанный на местной дешевой рабочей. В этот "архипелаг" пускаются только крупные города (Токио, Лос-Анджелес, Гонконг, Сингапур). Крестьянская Азия (Вьетнам, Кампучия, большая часть Индии, Индонезия и Китай) - вне "архипелага". В то же время китайские порты, свободные экономические зоны типа Шэньчжэня пускаются туда, а обширнейшие территории внутри Китая - нет. Классовая суть "архипелага" проявляется в структуре политической власти: на самом верху - элита транснациональных компаний, взаимно переплетенная полученным образованием в престижных университетах США и Британии; следующий эшелон - городской средний и рабочий класс, наконец, на дне - широкие народные массы. Короче, в "кольцо" берут богатых, "правильно" развивающихся, т.е. только на основе "рыночной экономики", и тех, кто "хорошо ведет себя" с точки зрения американских интересов. Другими словами, концепция "Тихоокеанского века, кольца, сообщества" в ее американском варианте - это не что иное, как идеологическо-политическое обоснование сохранения и упрочение господствующих позиций США на Тихом океане, а самое главное - в районе Восточной Азии.

После начала процесса перестройки в Советском Союзе и особенно после развала СССР руководством Ельцина и построением "капитализма" в России разговоры об антисоветском характере сообщества, естественно, прекратились. Тем более что Россия, увязшая в собственных проблемах, перестала претендовать на какую-то существенную роль в Восточной Азии. Ныне вновь в пропаганде идеи Тихоокеанского века упор стал делаться на экономические факторы, на динамизм развития "драконов", но особенно Китая, а главное на интенсивность экономической активности США в данном регионе.

Волею исторических обстоятельств АТР стал также полигоном наиболее успешных испытаний американских рецептов экономического возрождения. Воспринявшая их первой Япония добилась впечатляющих успехов, одновременно продемонстрировав всему миру эффективность политики строгой ориентации на союз с США. За Японией последовали Южная Корея и другие восточноазиатские “тигры”. Парадоксальным образом “экономическое чудо” сочеталось в этих странах с глубинным неприятием американских ценностей. В условиях продолжавшегося американо-советского противоборства это обстоятельство, впрочем, не мешало США сохранять с большинством стран АТР очень тесные связи во всех областях, тем самым привнося в свою внешнюю политику еще больший прагматизм.

Отношения США с союзниками, партнерами и друзьями в АТР постепенно складывались в систему сложной взаимозависимости, определявшейся, с одной стороны, американскими военно-политическими гарантиями безопасности этих стран, с другой – широким торгово-экономическим обменом. Обе составляющие генерировали вполне реальные интересы, которые в сумме обусловливали растущую вовлеченность США в дела региона. Такие отношения, естественно, не были свободны от проблем и противоречий в сфере политики, экономики и общественных настроений.

Анализ реальной ситуации в Восточной Азии позволяет предположить, что в конце нынешнего и в начале будущего века определять региональную политику будут США, Япония и Китай при участии России и стран АСЕАН. Футурологические прогнозы уже сегодня полны предположениями о неизбежности столкновения США, Японии и Китая в борьбе за лидерство в этой части мира. Такого рода сценарий возможен, но отнюдь не обязателен. Пока экономическая и политическая нестабильность региона гарантирует сохранение американского военного присутствия, что, в свою очередь, будет серьезно сдерживать возможные военные амбиции Токио или Пекина. Если Россия выйдет из кризиса и попытается обеспечить себе достойное экономическое присутствие в этой части мира, то можно предположить, что США пойдут еще дальше по пути сокращения своего военного присутствия в регионе, а Китай и Япония активизируют свою региональную политику, и стабильность здесь будет определяться многослойной системой отношений между США, Китаем и Японией, когда поддержка Россией любого из участников баланса будет способна существенно укрепить его позиции.