Если учесть в этом контексте и ряд других "селективных" налоговых мер администрации демократов — прежде всего, весьма резкое увеличение так назы­ваемого "налогового кредита" размером до 3 тыс. долл. в год для работающих мало­имущих (примерно 15 млн. американских семей), — то расхождения бюджетной политики Клинтона со стратегией его консервативных предшественников становятся еще более контрастными.

На это же указывает и анализ запланированных и реализованных сокращений федеральных расходов. Несмотря на значительное урезание расходной части феде­рального бюджета (в 1998 г. на примерно 60 млн. долл. дополнительных налоговых сборов должно быть сэкономлено почти 90 млрд. долл. расходов) явственно просматриваются прежние рузвельтианско-кейнсианские подходы, особенно в установках на сохранение разумной социальной инфраструктуры современной рыночной экономики.Особое место занимает то, что Клинтон и его экономические советники называют "общественными инвестициями" — стимулирование государственных инвестиций в науку и технологию, образование и переподготовку рабочей силы.

Предупреждая об опасностях республиканского пренебрежения фундаментальны­ми условиями "экономического будущего" США, Клинтон специально подчеркивал: "Наш суммарный бюджетный дефицит замаскировал другой, также тревожащий дефицит — дефицит таких общественных инвестиций, которые закладывают фундамент процветания частного сектора". Он указывает, что "сокращение дефицита за счет общественных инвестиций было и продолжает быть деструктивным".

В целом, политика администрации Клинтона, особенно на первом этапе, пока­зывает, что в решении неотложных проблем американская экономика пошла по пути сохранения экономической и финансовой традиций, хотя и приспосабливая ее к новым хозяйственным и социально-политическим реалиям. После 12 лет господства рейгановского экономического консерватизма Клинтон практически предложил "схему" своей версии современной "смешанной экономики", по-прежнему признаю­щей позитивный потенциал адекватных стабилизационных мер государства и весьма активно использующей этот потенциал.

Не только вследствие начала очередного циклического экономического подъема в США, но и ввиду макроэкономической правильности своих стратегических хозяйст­венных мероприятий, администрации Клинтона, по крайней мере в 1993 г. — первой половине 1996г., удалось добиться экономических приемлемых хозяйственных результатов.

Во-первых, правительству демократов удалось серьезно улучшить, если не пере­ломить, крайне негативную ситуацию с федеральным бюджетным дефицитом. В результате бюджетных мер администрации (и ускорения экономического роста после кризиса начала 90-х годов* резко понизился годовой уровень федеральных дефицитов. При этом значительно улучшился показатель структурного дефицита, и по отношению к ВВП федеральный бюджетный дефицит упал до уровня начала 70-х годов. Это — впервые с 1989 г. — приостановило относительный рост государственного долга и, существенно снизив государственный спрос на кредитные ресурсы (на­циональные сбережения, прежде всего), имело многосторонние позитивные эконо­мические последствия.

Во-вторых, благодаря реалистичной и сдержанной бюджетной макрополитике Клинтону даже в условиях экономического подъема удалось одновременнопонизить темп инфляции, выйдя на беспрецедентно низкие показатели за последние 30 лет, и сократить норму безработицы.

Однако не столько парадокс политической эволюции США, отдавший победу на промежуточных выборах в Конгресс осенью 1994 г. республиканцам, сколько влияние глубинного экономического течения, сформировавшегося к началу 80-х годов и трансформировавшего всю послевоенную систему американской "смешанной экономики" в более рыночном ключе, поставило перед администрацией Клинтона новую задачу: доказать долгосрочную политическую и экономическую адекватность своего курса.

В какой-то мере такой поворот событий отражал определенный просчет самой администрации Клинтона, особенно творцов ее экономической (и социальной) поли­тики. Не предлагая "четко окрашенной" концептуальной схемы, а фактически поти­хоньку дорабатывая реформаторские элементы либерально-кейнсианской стратегии, появившиеся еще при Дж. Картере, она не смогла предложить убедительную социаль­но-экономическую альтернативу основным экономическим принципам "нового экономического консерватизма". Более того, тактическое маневрирование Клинтона после выборов в Конгресс 1994 г. фактически означало интеграцию в установки демократов, хотя и в модифицированном виде, центральных идей "консервативной волны" 80-х годов. Речь идет, прежде всего, о новом всплеске политического и эконо­мического ажиотажа вокруг концепций универсального и благотворного масштаб­ного сокращения федеральных налогов. Как показали опросы общественного мне­ния конца 1994 г., "новое понижение налогов" поддержали более 80% американцев.

Реальный вопрос, однако, заключается сегодня в том, может ли американская экономика, ее федеральные финансы позволить себе такую политику еще раз. И ныне этот вопрос стоит много острее, чем в 1981 г., когда Рейган провел через Конгресс свою "неортодоксальную бюджетную программу", поскольку последствия "рейганомики" в форме огромных бюджетных дефицитов и почти неконтролируе­мого разрастания государственного долга удалось приглушить только сейчас.

В этой связи нельзя не подчеркнуть, что, пытаясь не уступить республиканской партии политически выгодную экономическую "тему", Клинтон и его советники проявили известную последовательность. Не отвергая принципиально нового сокра­щения федеральных налогов, они попытались поставить его в жесткие экономи­ческие рамки, "созвучные" первоначальной макрополитике администрации. Прези­дент Клинтон по этому поводу прямо заявил: "Любое предложенное сокращение налогов должно быть компенсировано — либо путем повышения других налогов, либо сокращением расходов, — чтобы оно не привело к раздуванию федерального бюджетного дефицита".

Тем не менее, правительство Клинтона, реагируя на вызов республиканцев, су­щественно скорректировало свою первоначальную политику, включив в нее (с начала 1995 г.) специфический пакет сокращения налогового бремени для американского "среднего класса".

"Сохраняя импульс нашего продвижения по пути сокращения дефицита, — заявил президент в начале февраля 1995 г., — мы взяли обязательство облегчить налоговое бремя для американцев, составляющих "средний класс", который больше всего в этом нуждается .''.1

Это был, бесспорно, определенный рубеж в эволюции макроэкономической поли­тики демократической администрации и, как показало более конкретное развитие ци­тированной общей установки Клинтона (в 1996 г.), — новая веха в адаптации макро­экономической концепции демократической партии США к условиям 90-х годов.

Зажатая между императивами дальнейшего сокращения бюджетного дефицита и нового существенного понижения уровня налогообложения, администрация Клинтона сделала выбор, совмещающий оба этих экономических вектора. Она (вместе с рес­публиканцами в Конгрессе) выдвинула дополнительный план достижения сбалансиро­ванногобюджета в течение 7 лет. Но оговорила, что при этом не будут поставлены под угрозу фундаментальные ценности американской социальной инфраструктуры (и экономической концепции демократической партии) — главные государственные программы здравоохранения, образования и охраны окружающей среды. В то же время администрация Клинтона прочно стала на путь "умеренного сокращения налогов'', несмотря на исключительно сложный макроэкономический контекст.