Сервитуты для застроенных участков назывались городскими сер-витутами — iura praediorum urbanorum. Главными видами являлись:

а) право делать себе крышу или навес, проникая ими в чужое воздуш­ное пространство — servitus protegendi; б) право опирать балки на чужую стену — servitus tigni immittendi; в) право пристраивать построй­ку к чужой стене или опирать ее на чужую опору — servitus oneris ferendi.

Позже к городским сервитутам были отнесены: право стока дожде­вой воды, право спуска воды, право проведения канала для нечистот, право требовать, чтобы не были заст­роены окна, чтобы не был испорчен вид, право возведения строений не выше известной меры (Гай. 2. 31; D. 8. 2. 2. 3; I. 2. 3. 1). Упомина­лись также городские сервитуты, которые обеспечивали права с содер­жанием, обратным перечисленным правам. Например, право строить на господствующем участке здания выше нормы, установленной со­глашением или законом, застраивать окна (D. 8,2. 27. 1). Эти сервиту­ты, направленные против законных ограничений права собствен­ности, могут рассматриваться как выкуп этих ограничений в соседских отношениях (D. 8.2.11. pr.).

4. Личные сервитуты (servitutespersonarum)

Личными сервитутами считались пожизненные пра­ва пользования чужой вещью. Основными видами личных сервитутов были: ususfructus, usus, habitatio, operae servorum vel animalium.

Ususfructus — самое обширное право пользования чужой вещью. Уполномоченный назывался узуфруктуарием и мог пользоваться как самой вещью (uti), так и извлекать из нее плоды (frui), не повреждая и не изменяя самой вещи — ususfructus est ius alienis rebus utendi fruendi, salva rerum substantia (D. 7. 1. 1). Узуфрукт является правом пользова­ния и извлечения плодов из чужих вещей при сохранении в неприкос­новенности их хозяйственного назначения. Имеющий это право дол­жен был пользоваться вещью, как подобает хорошему хозяину и соблюдать все правила пользования (D. 7. 1. 13. 4. ел.). Пользователь становился собственником естественных плодов с мо­мента сбора их. Пока действовал узуфрукт, собственник не имел права на доходы от вещи, и его собственность была голой. Он мог передать право собственности другому лицу, зало­жить или обременить ее другим сервитутом, но так, чтобы от этого не пострадал узуфрукт. Предметами узуфрукта могли быть вещи, пользо­вание которыми возможно было без потребления или уничтожения их (хотя это правило не всегда выдерживалось).

Узуфруктуарий (имеющий право узуфрукта) мог принимать опреде­ленные обязанности, установленные формально устными договора­ми. Он должен был заботиться о поддержании постоянной доходности вещи, обращаться с ней заботливо и охранять от повреж­дений. Все затраты на вещь нес узуфруктуарий, в том числе повин­ности и подати (D. 7. 1. 65). При возвращении вещь должна была быть в состоянии, годной для дальнейшего правильного пользования ею. В обеспечение выполнения этих обязанностей, а также возвращения предмета узуфрукта после смерти узафруктуария было введено преторское обеспечение путем стипуляции — cautio usufructuaria (D. 7. 9). Исключение из этой обязанности делалось для узуфрукта отца над имуществом сына. Узуфрукт мог принадлежать в идеальных долях нескольким лицам. Могло существовать и пользование одной какой-либо определенной частью, при общей собственности на все ее другие части — partes pro indiviso, ususfructus (D. 7. 1.5. 49). Это — единственный сервитут, при котором допускалось такое деление. Как чисто личный сервитут узу­фрукт не подлежал ни наследованию, ни отчуждению, однако, осу­ществление личного пользования (но не права) могло быть отчуждено (D. 23. 3. 66; D. 7. 1. 67). Со смертью узуфруктуария ususfructus прекра­щался и наследники были обязаны собственнику возвратить предмет пользования.

В начале империи был издан сенатусконсульт, согласно которому объектом пользования могло являться целое иму­щество (D. 7. 5. 1). Он распространялся также и на потребляемые вещи и назывался quasi ususfructus, в отличие от ususfructus в собственном смысле слова.

В этом случае пользователь становился собственником объектов узуфрукта и должен был под обеспечение (cautio) обещать, что по окончании пользования выплатит твердо установленную в начале стоимость принятого. При соглашении можно было выговорить про­изводство обратной выдачи не в денежном выражении, а в равном ко­личестве (quantum) однородных вещей (D. 7. 5; 1. 2. 4. 2). В Институци­ях упоминаются в качестве объекта quasi ususfructus только деньги, но Гай говорит, что должны быть выданы или деньги или равное quantum вещей, хотя выплату деньгами он считает — commodius — более удоб­ным способом.

Это была форма пользования чужой вещью более огра­ниченного объема. Такому пользователю из плодов предоставлялось столько, сколько ему было нужно для удовлетворения собственных потребностей. Ни передавать своего права другому, ни делить его пользователю не разрешалось. Пользователь мог допускать своим близких к совместному пользованию, а также принимать в дом третьих лиц или нанимателей (D. 7. 8. 2. 1).

Usus мог принадлежать нескольким лицам, но не был делим. Обя­занности пользователя также обеспечивались путем cautio. Подобно узуфруктуарию, пользователь должен был осуществлять свое право, как полагается boni viri arbitratu, и возвратить вещь собственнику в надлежащем виде.

Habitatio было правом пожизненно обитать в чужом доме или в его части. Управомоченный мог жить в нем сам или отда­вать внаймы. Юристы-классики спорили, являлось ли подобное право узуфруктом, узусом или чем-то самостоятельным (С. 3. 33. 13). В праве Юстиниана оно считалось самостоятельным правом, и управомоченному свободно разрешалось сдавать его внаймы, что у классиков возбуждало споры. Безвозмездная уступка другому этого права была недопустима (D. 7.8.10. pr; С. 3. 33.13).

Operae servorum vel animalium. Так называлось пожизненное право на пользование чужими рабами или животными. Управомоченный мог или сам пользоваться этими объектами или отдавать внаймы. Возможность безвозмездной передачи этого права не выясне­на.

Существовали еще другие личные сервитуты, направленные на еди­ноличное пользование, например, пашней или дорогой. Частично пы­тались отнести их к плодопользованию или простому пользованию (D. 7. .1. 32). Однако возник интерес отделить ограниченные личные сер­витуты от узуфрукта и узуса, прежде всего потому, что путем такого отделения устранялось прекращение их вследствие capitis deminutio или non usus (D. 7.8.10. pr).

5. Возникновение и прекращение сервитутов

По цивильному праву приобретение сервитутов совершалось различно:

(1) Путем in iure cessio для всех видов, а к сельским сервитутам при­менялась также манципация (Гай. 2. 29). Земельный собственник — отчуждатель мог при этом оставлять за собой, путем добавочного к манципации соглашения, земельные или личные сервитуты. Это на случаях право собственности, за вычетом сервитута — deducta servitute, который сохранялся за отчуждателем.

(2) В начале республики допускалось приобретение сельских серви­тутов по давности. Для этого требовалось только выполнение одного условия — осуществление сервитута в течение двух лет. Закон Скрибония (Lex Scribonia, после Цицерона) отменил этот способ установле­ния сервитутов. (Сервитуты к этому времени юристами были отнесены уже к нематериальным вещам).