Крупнейший в мире центр по изучению змей и изго­товлению противозмеиной сыворотки находится в Сан-Паулу в Бутантан-парке

Перегнувшись через барьер, вы слышите шипение гремучей змеи, чей укус убивает человека почти мгновенно. Не менее неприятна встреча и с крестовой змеей: после ее укуса начи­нается распад тканей. Их много здесь, обитательниц сельвы, мирно греющихся на солнце и не обращающих на любопытных посетителей никакого внимания: темная полосатая змея «шарара», желтая с красными ромбовидными пятнами сурукуку, маленькая хитрая змейка с красноватыми поперечными полос­ками на спине и поэтичным именем «кораль». Ни одна не при­ползла сюда по доброй воле, каждую встретил где-то в сельве или в горах человек и победил в схватке, где ставкой была жизнь. Жизнь охотника или змеи; ведь ни одна из пленниц не выходит отсюда живой. После того, как у змеи в первый раз берется яд, она отказывается от пищи и через несколько меся­цев погибает. Но до этого она успевает еще несколько раз от­дать яд. Впрочем, «отдать» — не совсем подходящее слово. Змея не «отдает» яд, его у нее берут.

Делается это очень просто: нужно войти внутрь серпентария и выбрать из клубка одну змею — ту, которая вам нужна. Желательно при этом следить, чтобы на вас не набросились остальные . Голова змеи рогаткой прижимается к земле, после чего, покрепче сжав туловище возле головы, змею можно взять в руки и подставить мензурку, которую она укусит, выпустив яд. Две-три капли. В год так набирается два литра, которых хватает на десять тысяч доз, то есть на несколько тысяч спа­сенных человеческих жизней.

Самая распространенная в Бразилии змея — «жарарака». Она, правда, нападает на человека только в том случае, если ее потревожили. А самая ядовитая - «каскавел», так зовут в Бразилии гремучую змею.

Другой загадочный хищник, странные повадки которого вызвали страх и породили множество ле­генд, — это летучие мыши-вампиры. Несмотря на небольшие размеры, они опасны. Кусая сначала боль­ных, а потом здоровых животных и людей, мыши разносят многие за­разные болезни. Но даже не это вызывало ужас перед вампирами. Таинственность их ночного нападе­ния, странные привычки пить кровь жертвы—вот что породило фанта­стические предания о демонах-обо­ротнях.

Натуралисты доказали, что не­которые виды летучих мышей дей­ствительно по ночам прокусывают кожу людей и пьют кровь. Зубы их настолько остры, что крепко спя­щий человек может даже не по­чувствовать боли. Путешествовав­ший по Америке натуралист Генри Бейтс писал о ночном нападении довольно крупных летучих мы­шей - размах их крыльев достигал шестидесяти сантиметров.

Вампир, напавший на спящего че­ловека, может выпить 50 кубиче­ских сантиметров крови. Так на­зываемый белокрылый вампир от­важивается нападать на довольно крупных животных. В неволе этот кровосос проявляет обширные «му­зыкальные способности» - шипит, свистит, кричит, чирикает, как во­робей. Между тем в бесшумном ночном полете летучая мышь не за­денет ни ветки, ни самой тонкой лианы.

Безобразие мордочек летучих мышей широко известно. В сочета­нии с ночными повадками зверьков оно было одной из причин неприяз­ни к этим животным. Но придет время, когда лету­чими мышами Южной Америки бу­дут восхищаться за их необычай­ный мех. Многие виды обладают шкурками не менее красивыми и мягкими, чем шкурки кротов. Расцветки бывают самые причудли­вые: то розовые, то темно-коричне­вые, то малиново-красные. Путе­шественники рассказывают о свер­кающих красками плащах, которые носили члены царствующей фами­лии в империи древних инков. Де­лались такие плащи из шкурок ле­тучих мышей и перьев птичек ко­либри.

Сродни коварным действиям вампиров и повадки паука-птице­еда, который также крадучись на­падает на жертву. Длина его туло­вища доходит до пяти сантимет­ров, мохнатые ноги достигают пят­надцати сантиметров. В его креп­кой белой паутине запутываются птички величиной с чижа. Ночью хищник совершает вылазки, заби­рается на деревья и высасывает соки из молодых колибри.

Мохнатые пауки огромных раз­меров имеют чудовищный вид. Од­нажды натуралист Генри Бейтс был крайне удивлен: он увидел ин­дейских ребятишек, которые обвя­зали веревку вокруг туловища пау­ка и водили его по дому, как со­баку.

Говоря о необычных повадках хищников сельвы, нельзя не вспо­мнить одну из поговорок индейцев: «Если хочешь отомстить — покор­ми рыбок». Она объясняется тем, что в реках бассейна Амазонки в изобилии водятся кровожадные рыбки пираньи. Отдельные пираньи не пред­ставляют опасности, но туча таких бестий способна не только прикон­чить, но и буквально препарировать свою жертву. На Паране, а особен­но в ее заболоченных тихих прито­ках и поймах, это сущее бедствие, не говоря уже о водах тропических рек центральной Бразилии. Рыба эта небольшая, величиной с ла­донь, она со­стоит из пасти, острых, как иглы, зубов, и . кровожадного нрава фурии. Именно фурии. Как только пираньи чуют в воде кровь, они слетаются, словно притягиваемые магнитом, накидываются на жертву и вырывают из нее кусочки мяса. Им все равно, кто это: раненая рыба, собака, корова или человек. Когда через реку, изобилующую этими милыми рыбками, перего­няют вброд стадо животных, обыч­но жертвуют одним из них: пора­ненное и истекающее кровью, оно перегоняется значительно ниже места переправы всего стада. Кровь, как магнит, притягивает ту­да всех пираний. От животного останется скелет, но остальные пе­рейдут благополучно.

В настоящее время найдено средство борьбы с пираньями. Ди­ректор одного из рыбных хозяйств Бразилии Раймундо Брача многие годы исследовал повадки этих хищ­ников. Он обнаружил, что опилки дерева тимбо, содержащие ротенон, губительно действуют на пи­раний. Из всех видов рыб бразиль­ских водоемов они оказались са­мыми чувствительными к ядовито­му веществу, таящемуся в древеси­не тимбо. С 1956 года началось массовое уничтожение пираньи. Че­рез семь лет улов рыб увеличился почти вдвое. Осмелели рыбаки, ста­ли редкими случаи гибели людей и животных.

Кроме зловещих пираний Ама­зонка и ее притоки изобилуют аку­лами и электрическими угрями. Здесь найдены две разновидности угрей: одна коричневая около двух метров длиной; другая - наиболее опасная - светлее по окраске и на­половину короче. Один удар угря достаточен, чтобы парализовать че­ловека и отправить его на дно (разряд достигает трехсот вольт). Для того, что­бы произвести электрический раз­ряд, угорь должен пошевелить хвостом; когда хвост недвижим, его можно трогать без всякого для се­бя вреда. Однако индейцы не ста­нут дотрагиваться до угря, даже когда он мертв.

Несмотря на трудности стран­ствия по лесам Амазонки, всякий, кто побывал в этих местах, мечтает увидеть их снова. Яркие краски растений, воды, неба, обилие цве­тов, бабочек, прелестных малень­ких колибри—все это манит в сельву, заставляет забывать о не­счастьях и опасностях.

В открытых простран­ствах на полянах переливаются желтые, красные, голубые пятна. При приближении они вдруг ожи­вают и превращаются в клубяще­еся облако. По богатству форм и красок им нет равных в мире: вот маленькие, ярко-красные, вот хво­статые с окраской хвоста павлина на кружевных крыльях, вот лазур­но-голубые величиной с тарелку.