«Документ о партнерстве» предписывал Турции в среднесрочной перспективе свести полномочия Совета национальной безопасности к «совещательному органу при правительстве». Это представляется весьма сложным, с учетом традиционной роли Совета национальной безопасности (СНБ), на которую не посягал ни один турецкий политик за последние 20 лет. В Конституции Турции зафиксировано, что «Кабинет министров придает приоритетное значение решениям СНБ, касающимся мер, которые он считает необходимыми для сохранения существования государства и его независимости, единства и неделимости страны и мира и безопасности в обществе»18. Формулировка как раз и вызывает, по мнению Турции, критику со стороны ЕС, предлагающего турецкому правительству взять на себя четкое обязательство придать СНБ статус именно совещательного органа.

После обнародования Турцией в конце марта 2001 г. своей Национальной программы Комиссия Европейских сообществ приветствовала ее как «важную веху на пути к адаптации к законодательству ЕС» и принятию Acquis communautaire (институциональная и юридическая нормативная база европейской интеграции), – отправной точки процесса коренной трансформации в современное демократическое государство. В ЕС считают, что Национальная программа – прочная основа для того, чтобы турецкое правительство приступило к широкомасштабным реформам19.

В течение 2001 г. продолжались работы по реализации приоритетов, предусмотренных в Национальной программе. В области политических критериев одним из важнейших усовершенствований в турецкой Конституции, проведенных Комиссией по межпарламентскому сотрудничеству, явился Пакет конституционных поправок из 37 статей, подготовленный в связи с необходимыми изменениями. 22 из упомянутых предложений о поправках совпадали с приоритетами, зафиксированными в Национальной программе.

В начале октября 2001 г. турецкие депутаты подавляющим большинством голосов внесли поправки в статью 34 Конституции, среди которых право на радиовещание на языках нацменьшинств (что в значительной мере касается курдской общины). Однако приняты они были с существенной оговоркой: «Право использования любого языка может быть ограничено для защиты национальной безопасности, общественного порядка»20. По-прежнему статья 42 объявляет турецкий язык единственным языком преподавания. Была отменена смертная казнь, хотя этот вид наказания может быть применен в случаях государственной измены и участия в терроризме. Сняты ограничения в отношении партий и профсоюзов. В гражданском праве закреплено равноправие мужчин и женщин. Законы времен военной диктатуры могут быть опротестованы в суде. Число закрепленных за военными мест в Совете национальной безопасности ограничено пятью, а число мест его гражданских членов увеличено с пяти до девяти. Решения этого органа объявлены юридически необязывающими. При этом парламент и правительство могут отклонить любое предложение Совета. И, наконец, законодатели впервые получают право требовать от министерства обороны подробного отчета о военных расходах.

Премьер-министр Турции Бюлент Эджевит расценил произошедшие перемены как шаг на пути к приему в ЕС. «Теперь больше никто не сможет сказать, что Турция не заслуживает полноценного присутствия в ЕС, – заявил он. – Теперь Турция стала более свободной, более демократической, более европейской». По его словам, «Турция соответствует всем политическим критериям, которые требовал ЕС»21.

Европейская Комиссия, со своей стороны, приветствовала реформы, принятые в Турции и направленные на демократизацию страны. Представитель исполнительного органа ЕС назвал произошедшее «очень позитивным шагом вперед». При этом он напомнил Турции о необходимости представить некоторые «разъяснения», прежде всего относительно порядка проведения в жизнь принятых реформ. «Мы должны очень четко и в мельчайших подробностях изучить всю совокупность решений, – заявил он. – Надо прояснить ряд тем, прежде всего должны быть приняты некоторые декреты о проведении реформ в жизнь. Например, это касается теле- и радиовещания на иных языках, кроме турецкого». По его словам, эта информация может быть получена в ближайшее время, и на основании ее изучения Европейская Комиссия может дать «глобальную оценку» реформам и «предоставить рекомендации к «копенгагенской встрече в верхах»22.

В то же время 13 ноября 2001 г. Комиссией был опубликован Отчет о развитии, касающийся Турции. В качестве мотивировки задержки с переходом к заключительному этапу заявлялось, что многие члены ЕС считают равноценными начало заключительного этапа и переговоры о вступлении, а поскольку Турция не удовлетворяет политическим критериям для начала переговоров, она также не может приступить к заключительному этапу. В сфере прав человека особое внимание уделено свободе слова, условиям содержания в тюрьмах, судопроизводству и борьбе с беззакониями. В отчете приветствовалась работа правительства по изменению Конституции в целях расширения демократических прав и свобод в соответствии с Копенгагенскими критериями для вступления в ЕС. Авторы документа особо подчеркнули значение подготовительных мероприятий до непосредственной реализации на практике поправок, внесенных в Основной закон. Высоко оценены новые права и свободы, предоставленные национальным меньшинствам, и увеличение доли гражданских членов Совета национальной безопасности. В то же время по-прежнему критикуется широта полномочий этого государственного органа. Отмечается также сохранение в Конституции смертной казни и небольшой прогресс в деле прав и свобод личности, в борьбе с практикуемым жестоким отношением к заключенным. В тупике пока процесс решения кипрской проблемы, однако констатируется, что в основном действия Анкары на международной арене находятся в русле общеевропейской внешней политики. В целом подчеркивается, что Турция является единственной страной-кандидатом, не выполнившим Копенгагенские политические критерии, несмотря на предпринятые изменения23.

Кроме того, в Лакейской декларации 2001 г. было подчеркнуто, что «одним из основных принципов членства в Европейском Союзе являются демократия и права человека. Союз открыт только для тех стран, которые поддерживают такие базовые ценности, как свободные выборы, толерантность по отношению к меньшинствам и господство закона»24. Протокол по вступлению Турции в ЕС 2001 г. установил следующие требования: поддержание фактического моратория на высшую меру наказания в Турции, а в дальнейшем отмена смертной казни и ратификация Протокола № 6 Европейской Конвенции по правам человека25.

Выступая на смешанной турецко-европейской парламентской комиссии, министр иностранных дел Турции И.Джем заявил о неприятии им критики ЕС по поводу несоблюдения прав человека. В частности, он не согласен с обвинениями в пытках заключенных в турецких тюрьмах и считает, что ограничения на свободу собраний и шествий существуют и в других европейских странах26.

Процесс подготовки к вступлению в ЕС стал для Турции важным катализатором правозащитных реформ. Турецкий парламент принял новый Гражданский кодекс, который вступил в силу 1 января 2002 г. и включил в себя изменения, рекомендованные ЕС. В феврале Великое национальное собрание Турции одобрило «минимальный пакет» реформ, пытаясь успеть в срок выполнить взятые на себя краткосрочные обязательства. Пакет законодательных актов, принятый в апреле 2002 г., расширил границы свободы мысли, слова, печати и мирных собраний. Он ужесточил меры по предотвращению пыток. В нем определены эффективные средства для сдерживания нарушений прав человека государственными властями. Укрепляется гражданская администрация. Заседание Европейского совета, проведенное 21–22 июня 2002 г., одобрило шаги, предпринятые Турцией, и постановило, что «осуществление необходимых политических и экономических реформ увеличит перспективы вступления Турции в соответствии с теми же принципами и критериями, которые применяются к другим странам-кандидатам»27.