Далее отмечалось, что так как в «нынешней ситуации объем краткосрочных иностранных займов снизился до минимума и одновременно упала стоимость импорта, то сформировался низкий спрос на валюту (правильность этого положения подтверждалась тем фактом, что в последней четверти 2001 г. наблюдалось снижение курса доллара). Поэтому, даже если курс доллара будет повышаться, это повышение не будет слишком значительным, и к тому же рост экспорта в короткие сроки обеспечит восстановление баланса… Возросшие вследствие эмиссии доходы по причине повышения валютного курса не приведут к взрывному росту импорта»4. Предлагавшаяся модель имеет, по меньшей мере, две весьма слабые стороны. Во-первых, ставка делается одновременно и на то, что курс доллара не будет повышаться, и на то, что, повысившись, он воспрепятствует росту импорта. Причем во времени обе тенденции практически не разведены. Во-вторых, совершенно ошибочно предполагается, что тенденция, характерная для «нынешней ситуации», то есть низкие объемы импорта при отрицательных темпах экономического роста (стоимость импорта страны за январь-ноябрь 2001 г. снизилась по сравнению с аналогичным периодом 2000 г. на 25,8%, а средние темпы экономического роста за первые три квартала 2001 г. составили – 5,1%5) сохранятся при планируемом росте инвестиций, то есть в условиях начавшегося экономического роста. Последнее совершенно невозможно, так как турецкий импорт более чем на 80% состоит из товаров, именовавшихся в политэкономии социализма товарами производственного назначения, и не подлежит сомнению существование тесной корреляции между экономическим ростом и увеличением импорта в Турции.

Описанная модель содержит указание на предлагавшиеся МЮСИАД способы решения проблемы внутреннего долга. При этом в анализируемом издании подчеркивалось, что процентные выплаты по госдолгу являются основной проблемой страны. Эта истина – отмечали его авторы – признавалась даже политиками, привыкшими жить за счет внутреннего долга. Механизм внутренних займов действовал в 90-е годы таким образом, что обеспечивал перелив средств из реального сектора экономики в банковский сектор. Порочный круг займов, еще более увеличивавшихся за счет высокой доли краткосрочных долгов и высоких процентов, сдавил в тисках не только государственный сектор, но и турецкую экономику в целом.

Решить проблему внутреннего долга предлагалось, как уже отмечалось, за счет монетизации его четвертой части. Остальную часть предлагалось перевести в валютные облигации с индексируемым доходом и сроком погашения от 3 до 7 лет. Опять же полагалось, что дополнительная масса денег, запущенная в каналы обращения, оживив экономику, в то же время не приведет к валютным спекуляциям в условиях снижения спроса на валюту.

Таким образом, если одно из основных положений в стабилизационных программах, согласованных с МВФ, состоит в ограничении эмиссии и стабилизации валютного курса, то МЮСИАД, опровергая объективные экономические связи, предлагает использовать эмиссию, однако без последующего, как считается, неминуемого обесценения турецкой лиры.

С другой стороны, в рамках модели, предлагаемой МЮСИАД, консолидация внутреннего долга на срок от 3 до 7 лет за счет ресурсов национальной экономики ставит под вопрос возможность экономического роста, так как эмиссионное покрытие госзаймов при соблюдении указанных соотношений между монетизацией и консолидацией госдолга не способно компенсировать изъятие средств из экономики. Следовательно, модель обещает заработать лишь при гораздо больших, чем намечалось экспертами МЮСИАД, объемах монетизации, но тогда не представляется возможным говорить о поддержании курса лиры, борьбе с инфляцией и финансовой стабилизации.

Подход МЮСИАД к решению проблемы хронического дефицита госбюджета базируется на вышеназванных принципах стабилизационных мероприятий. То есть избавившись от необходимости в ближайшие несколько лет нести расходы по обслуживанию госдолга, они предлагают придерживаться тактики изначально сбалансированного бюджета. Правительство же, воздерживаясь от радикальных, предлагаемых МЮСИАД действий по решению проблемы госдолга, было вынуждено в 2001 г. изыскать источники дефицитного финансирования в объеме 10,7 трлн. тур. лир. В рамках соглашения, подписанного с МВФ, 12 трлн. предполагалось обеспечить за счет внешних источников, а 3 трлн. занять на внутреннем рынке, что позволяло покрыть дефицит бюджета и одновременно досрочно погасить внутренний долг в сумме 5,3 трлн. тур. лир.6 Таким образом, по мнению экспертов МЮСИАД, Казначейство осуществляло погашение внутреннего долга, замещая его внешним. Поэтому финансовая стабильность оказывалась в зависимости от продолжения финансовой поддержки МВФ. В результате, во-первых, решение проблем госфинансов было просто отодвинуто во времени, во-вторых, подобная «опасная стабильность» существенно ограничила свободу принятия решений в национальных интересах, особенно во внешнеполитической сфере. Однако проблема опять же в большой уязвимости схемы МЮСИАД по решению проблемы госдолга.

Если говорить реально, то отказ от использования внешних источников финансирования и консолидация госдолга за счет ресурсов внутренней экономики означает откладывание экономического роста, по меньшей мере, на несколько лет или же, что более вероятно, использование неоднократно применявшейся в Турции модели инфляционного роста с практически нелимитируемым подъемом цен, что означает усиление финансовой нестабильности, а значит, опять же невозможность устойчивого долгосрочного роста.

Откровенно пропагандистско-популистский характер носят декларации МЮСИАД в налоговой сфере. «Ответственность за недееспособность правительства не должна ложиться на народ и предпринимателей», – заявляют эксперты МЮСИАД7. Тем не менее еще ни одна национальная экономика независимо от провозглашаемой социальной направленности не сумела изыскать иных, кроме налогов, ресурсов компенсации допущенных ошибок и понесенных потерь. Развивая данное положение, МЮСИАД в целях закрепления ожидаемого потребительского бума предлагает снижение налога на добавленную стоимость до 10%, а затем его взимание по двум ставкам 5 и 15% в зависимости от категории товара8. С учетом предлагавшейся консолидации внутреннего долга снижение налогов, видимо, можно было бы произвести, но подчеркнем еще раз, ввиду ограниченности этой политики сроком консолидации долга эта мера носила бы более популистский, чем объективно экономический характер.

Свою позицию по вопросам приватизацииэксперты МЮСИАД выразили в довольно категоричной форме: «Турция должна избавиться от государственных предприятий как можно скорее». Однако при приватизации наиболее крупных компаний обращалось внимание на необходимость действовать осторожно, не допуская их продажи ниже реальной стоимости, а также получения иностранных кредитов в обмен на право собственности на приватизируемые предприятия.

В одном из пунктов своей программы эксперты МЮСИАД пишут о важности формирования нового правительства, которое пользовалось бы доверием общества. Именно поэтому они являлись сторонниками проведения досрочных выборов. Далее они подчеркивали важность ограничения полномочий МВФ и бюрократии в вопросах управления экономикой. Таким образом, просматривается известная персонификация экономических проблем страны, то есть их отождествление с деятельностью определенных лиц в правительстве. Тем не менее так называемая «альтернативная» экономическая программа МЮСИАД свидетельствует об объективном характере экономических проблем Турции: годы стимулирующей фискальной политики, то есть чрезмерных государственных расходов, должны быть неизбежно оплачены последующим нарастанием финансовых проблем и дестабилизацией экономического роста. Облегчить их проявления способна помощь извне. Попытка решить эти проблемы за счет ресурсов национальной экономики чревата затяжной рецессией. Попытка предотвратить ее, используя инфляционную модель роста, то есть за счет расширения масштабов эмиссии, приведет к углублению до критического уровня экономической нестабильности. Таковы весьма ограниченные для маневра властей возможные сценарии развития экономики страны.