Так, например, экономическая реформа в Венгрии, нацеленная на расширение самостоятельности промышленных предприятий, хозрасчет, была начата еще в 1968 г., но система нормативного управления промышленными предприятиями, основанная на жестком распределении и использовании прибыли, сдерживала развитие таких стимулов промышленного прогресса, как рыночные отношения, конкуренция и др. Не привел к желаемому эффекту и “самоуправляющийся рыночный социализм” в Югославии из-за искусственного дробления промышленности, введения крайне обременительных налогов, на погашение которых шли почти все доходы предприятий. Начавшийся процесс экономических и политических реформ в Чехословакии в 1968 г. был остановлен прямым вооруженным вмешательством извне. Провал всех этих реформ приводил ко все большему убеждению народов этих стран в невозможности выхода из тупика без полного устранения тоталитарных экономических и политических порядков.

Централизованное распределение материальных благ, трудовых и финансовых ресурсов осуществлялось без участия непосредственных производителей и потребителей, в соответствии с заранее выбранными как ''общественные'' целями и критериями, на основе централизованного планирования. Значительная часть ресурсов в соответствии с господствующими идеологическими установками направлялась на развитие военно-промышленного комплекса.

Распределение созданной продукции между участниками производства жестко регламентировалось центральными органами по средствам повсеместно применяемой тарифной системы, а так же централизованно утверждаемых нормативов средств в фонд заработной платы. Это вело к преобладанию уравнительного подхода к оплате труда

Отличительной особенностью распределения продукции в АКС являлось привилегированное положение партийно-государственной элиты.

Так наиболее ярко рассмотреть неизбежную эволюцию и крах командной системы управления можно на примере СССР.

Построение командной системы управления может служить недобрым предвестником формирования более закрытого общества и упрочения режима. Так, например, формированию культа личности Сталина и трансформации власти от авторитарности к тоталитаризму предшествовало создание и укрепление именно командой системы управления. Первый период советской истории (1917-1956) в настоящий момент ассоциируется в основном с "командной системой управления" в качестве основы политической и экономической системы, "марксизмом-ленинизмом" в качестве идеологии и "массовыми репрессиями" в качестве дисциплинарных мер, позволяющих поддерживать стабильность режима.

Рассуждая о т.н. "репрессиях", следует иметь в виду, что они были бы технически невозможны без массового участия и поддержки населения. Эта поддержка - хотя бы в виде лавины доносов - не могла бы, в свою очередь, иметь места без развязывания соответствующих чувств, чем помогала уже достаточно сформировавшаяся к тому времени командная система управления в самой жесткой ее форме: "если кто-то отличается от меня, пусть его не будет".

Разумеется, "репрессии" были далеко не главным, и даже не самым разрушительным проявлением АКС. Она оказывала всеобъемлющее влияние на советский образ жизни, в результате чего в обществе зародилась такая система общественного сознания, которую можно характеризовать как «сталинизм».

"Сталинизм" как стиль массового поведения характеризует следующее:

Главной особенностью "командной" системы управления было то, что объектом управления был, прежде всего, человеческий труд. Население страны рассматривалось, прежде всего, как "масса трудящихся", чья производительная (профессиональная, трудовая) деятельность и является тем, чем именно управляет административный аппарат. Все остальные ограничения следовали из этого. (В идеале, власть стремилась к тому, чтобы определять для каждого человека его профессию, должность и место работы.) В подобной системе управления носители верховной власти похожи на главнокомандующих во время сражения: они непосредственно распоряжаются действиями больших масс людей. Соответственно, "основным документом", удостоверяющим личность, в сталинский период был не столько общегражданский паспорт (большие группы населения паспортами не владели), сколько трудовая книжка (окончательно введенная в 1939 г.) или заменяющий ее документ.

Командная система во всех случаях предпочитала прямое направление человека на ту или иную работу. Различия в достатке и уровне жизни существовали и были довольно значительными, но они практически не использовались в качестве рычагов власти. Понятие "дохода" отсутствовало: заработок считался "содержанием", и был по сути дела просто формой выдачи продуктово-вещевого довольствия (часто заменяемого натуральным пайком). Разумеется, некоторые категории граждан жили в лучших условиях, чем другие, но это считалось "производственной необходимостью" (для специфического труда, особенно управленческого, считалось необходимым "создавать особые условия"). Трудовая дисциплина поддерживалась в основном карательными мерами. Фактически, правовая система сталинского периода знала только один вид преступления, а именно нарушение трудовой дисциплины. Уголовные и политические преступления понимались, по сути дела, так же: аполитичные разговоры и невыход на работу наказывались примерно одинаково, поскольку это были по своей сути одинаковые проступки.

При этом многие общественные институты, номинально существовавшие в СССР, были на самом деле своего рода камуфляжем. Это относится не только к регулярно проводимым процедурам типа "выборов в советские органы власти", но и, например, к налогообложению населения. Никакой налоговой службы, по сути дела, не существовало вообще: имела место система вычетов из заработка, которую легко можно было бы заменить обычным снижением заработков. При Сталине налогообложение не играло практически никакой роли в формировании доходов государства. Впрочем, почти то же самое можно было сказать и о финансовой системе вообще: деньги играли очень незначительную роль в функционировании народного хозяйства. Это касается и цен на товары: по сути дела, они были "пристойной заменой" прямого ("карточного") распределения (Следует иметь в виду, что тип социально-экономического устройства общества определяется не столько тем, в чьих руках находятся "средства производства", сколько тем, в чьих руках находятся деньги (или нечто, их заменяющее). Общество, в котором заводы и фабрики находятся исключительно в частных руках, однако государство является основным заказчиком и покупателем их продукции (в дальнейшем экспортируемой или распределяемой среди населения), будет иметь все черты "социализма". Наоборот, государство с очень мощным госсектором, существующим, однако, за счет заказов (то есть на деньги) частных лиц, останется "капиталистическим". Чисто социалистическим можно назвать общество, в котором всеми или почти всеми средствами распоряжается исключительно государство. )