Skinheads

Истинные Квазискины

Расисты Антирасисты Dullheads

(“Объединенные бригады 88” (RASH; SHARP (российские скины)

White Power и др.) и другие Redskins)

Истинные скины – продукт запада – высокоорганизованные группировки, придерживающиеся строгих идеологических взглядов. А вот dullheads ( от англ. dull – тупой) иначе тупоголовые в большей степени специфика именно российского общества. Они продукт тяжелых социальных потрясений, маргинальные элементы, балансирующие на грани законности и правопорядка, необразованные или малообразованные, учащиеся ПТУ. Одни из них сублимируют свою неудовлетворенность в клубах и на дискотеках, другие находят утешение в алкоголе и других наркотических средствах, а третьи, чтобы хоть как-нибудь отличится, сбривают на голове волосы и с криком “бей жидов спасай Россию!” бросаются на кавказцев, азиатов, негров. Для них нет разницы армянин ты или еврей (см. приложение) они бьют и тех и других, не понимая при этом, что первые принадлежат к арийской расе. Отказаться от своей идеологии им как раз плюнуть и я уверен, что предложи им в замен какую-нибудь другую форму безнаказанного проявления своей агрессии они немедля бы встали под чужие знамена.

Один мой знакомый некоторое время называвший себя скином (точнее бы сказать квазискином), как-то при встрече сказал мне: «Артур, я перестал быть скином теперь я – панк!». На мой вопрос, что же явилось причиной такой резкой смены настроенья, он ответил: «Просто так, надоело». Просто так?! Просто так взрослый человек, твердо убежденный в своей правоте и готовый доказать ее даже при помощи кулаков, одномоментно отказывается идти по следам своей веры – трудно представить, должна же быть причина?

Но ее нет, нет потому что и не было того, что заставляло бы этого человека зачитываться трудами Гильшера, Розенберга, Дугина, не было и желания заучивать трудно воспринимаемые цитаты из Mein Kampf и даже раздавать у переходов листовки с пропагандой расизма. А было лишь желание напившись (к стати истинные скины категорически не приемлют крепких спиртных напитков) и надев черные ботинки, армированные сталью или титановым сплавом, ходить по улицам и внушать страх прохожим, чувствуя всеми фибрами своего юношеского максимализма, свое превосходство над всеми остальными. И таких как он подавляющее большинство, и ужe не важно кто они на самом деле – скины, рокеры, панки, важно то что, именно они составляют тот субстрат, который мы называем современная молодежь. Сходная контркультура характеризует и про­тивоправное поведение футбольных фанатов. К числу наиболее типичных проявлений их про­тивоправного поведения относятся жестокие из­биения болельщиков противостоящей команды, хулиганские действия на стадионах, а после окон­чания соревнований — групповые акты ванда­лизма. Как например недавние события в центре Москвы во время общественного просмотра матча Япония-Россия (1:0) футбольные болельщики, видимо неудовлетворенные исходом матча, устроили массовые погромы. Конечно, поведение спортивных фанатов, в отличие от членов криминальных группиро­вок, имеет существенно иную психологическую основу. Изначально она связана с потребностью канализировать эмоции, порожденные захваты­вающим спортивным зрелищем. Позднее спортив­ный фанатизм, питаемый агрессией, превраща­ет гладиаторские побоища в самоцель. Здесь сра­батывают психологические механизмы, которые предопределены сущностью и содержанием та­кого понятия, как толпа. Известно, что агрес­сивность человека, даже случайно оказавшего­ся в толпе, возрастает во много раз. Еще Фрейд отмечал, что когда человек попадает в толпу, то он по лестнице цивилизации опускается сра­зу на несколько ступенек вниз и постепенно приближается к варвару. И стало быть дело вовсе не в скинхедовском движении, поглощающем молодых людей, а в других социальных явлениях современного общества. А вопрос о торжестве фашистской идеологии в стране, победившей нацизм ценой сорока миллионов жизней, представляется мне абсолютно нелепым. Так что мнение Зорина о том, что скины представляют главную опасность для России, не совсем точно отражают реальные события в стране. Действительную опасность представляет собой вся совокупность криминогенных качеств подрастающей молодежи. Структура групповой преступности, особенно в младших возрастных группах, все более убедительна свидетельствует о нарастании жестокости и агрессивности противоправного поведения. Ведь, в самом деле, на долю молодежи приходится почти половина (45,5%) всех тяжких и особо тяжких преступлений в стране. Среда. В которой широкие слои подростков и молодежи страдают от социально-экономического отторжения, продуцирует, помимо всего прочего, перманентную нервозность, раздраженность и агрессивность. Динамика. Молодежной преступности, рост ее групповых проявлений, изменение в характере мотиваций и, наконец, растущие масштабы невиданной ранее агрессивности и жестокости – все это очевидное свидетельство ослабевшей силы «социальных якорей», удерживающих молодежь от преступного поведения13.

В чем же причина такой девиантности?

Определенный интерес для исследователя проблем деструктивного агрессивного поведения представляют и взгляды Альфреда Адлера, одного из создателей своеобразного направления в психоанализе так называемойиндивидуальной психологии. Адлер обогатил психоанализ такими идеями, как "комплекс неполноценности", "компенсация и сверх-компенсация, "воля к власти".

Комплекс неполноценности - это психопатологичес­кий синдром и одновременно особая форма мироощуще­ния и поведения отдельных индивидов. Он заключается в стойкой уверенности человека в собственной неполно­ценности как личности. Формируемое еще в раннем дет­стве "чувство неполноценности" вызывается естественным для каждого ребенка переживанием ощущения своей недостаточности. Последняя возникает из-за различных неблагоприятных внешних условий и оказывает исключи­тельное влияние на формирование и всю жизнедеятель­ность личности. Позднее это, чувство вытесняется в бессознательное. Парадоксальным является то обстоятельство, что комплекс неполноценности зачастую переходит в комп­лекс превосходства. Социальная неприспособленность, неуверенность в себе сменяется искаженным стремлением самоутвердиться любой ценой. Инстинкт превосходства, стремление воз­выситься над другими, подчинить их себе становится оп­ределяющей внутренней силой индивида, главным источ­ником его поведенческой мотивации. Чем глубже было ощущение неполноценности в прошлом, чем больше инди­вид был подавлен и унижен, тем сильнее его протест, его озлобленность против людей и всего общества.