Или, например:

« .Флэндж, скорбный брачной жизнью, выработал собственную систему предупреждающих сигналов, подобную той, которую вырабатывают эпилептики. Один из таких сигналов он услышал сейчас». (С. 240)

Не зря ведь, для смягчения безусловной «мрачности» термина «черный юмор», некоторые исследователи этому явлению дают более «лояльное» и обобщенное определение «всепроникающая ирония», которое, наверное, звучит справедливее, поскольку она, эта ирония, нередко, и даже чаще, направлена в сторону самого писателя.

Таким образом, рассмотрев некоторые из основных стилистических приемов, признанных привилегией сугубо постмодернистской техники, перейдем к их конкретной реализации Томасом Пинчоном в рассказе «К низинам низин».

ГЛАВА 2. ПОЭТИКА ОБРАЗОВ

2.1 образ моря

Итак, главный герой рассказа - Деннис Флэндж - ведет затворнический, но вполне упорядоченный образ жизни, находясь рядом с объектом своего поклонения, - морем. Море - первый из метафорических образов, принципиально важных для понимания мироощущения героя. Материальный мир не играет сколько-нибудь важной роли для Флэнджа, поскольку в сознании героя уже сформирован свой собственный ассоциативный мир – мир ощущений и абстрагированных понятий, в свою очередь породивший в воспаленном мозгу героя некую ирреальную философию.

“В ранней юности он то ли где-то прочел, то ли от кого-то услышал, что море – это женщина, и метафора покорила его, в значительной степени сделав таким, каким он стал сейчас”. (С. 238)

Как видим, море формирует у Флэнджа определенную философско-поэтическую концепцию природы, проясняющую для читателя его восприятие жизни. С такой вот, по сути образной, интерпретации окружающих явлений и предметов и начинается метафорическое восприятие, или поэтическое искажение реальности героем. И вовсе не удивительно, что Флэндж полностью оторван от действительности, противопоставляя ей свое специфическое видение бытия. В этом видении поистине жизнеутверждающим является образ моря, которое выступает здесь в совершенно разных ипостасях, неизменно оберегая покой своего обожателя.

“Таким образом, бушующее, стонущее или просто плещущее в ста футах ниже окна спальни, море было с Флэнджем в трудные периоды его жизни, которые случались все чаще”. (С. 239)

Но, если с морем, имеющим огромное значение для Флэнджа, есть определенная ясность (насколько возможна ясность в рамках постмодернистской формы), то по мере развития сюжета становится все сложнее разобраться с другими символами, которые непрестанно усложняются, тем самым, сбивая нас с толку.

2.2 Образ дома

Переходя к анализу иных конкретных проявлений образного мышления героя, выделим некоторые, на наш взгляд, наиболее важные из них.

Одним из ключевых, наряду с образом моря, мне представляется образ обиталища Флэнджа, оказывающего на героя сильнейшее влияние. Само место расположения дома уже говорит о неадекватности мировосприятия его владельца, - дом расположен у моря, на скале, наполовину вросшей в землю. Этот дом вызывает в сознании Флэнджа, пожалуй, самую его парадоксальную ассоциацию.

«Деннис и Синди Флэндж жили в этом старом, покрытом мхом, почти естественном могильнике все семь лет брака, и сейчас Флэндж стал ощущать, что прикреплен к дому некоей пуповиной, сплетенной из лишайника, осоки, дрока и утесника обыкновенного, он называл его утробой с видом на мир». (С. 236)

Обращает на себя внимание довольно неожиданная и, в некотором смысле, дерзкая аналогия, проведенная Флэнджем. Очевидно, именно в образе утробы проявилось в наивысшей степени сложное, метафоричное мышление героя. На этом уровне воображение Флэнджа уже не знает границ и, словно паутина, продолжает плести символику из неосязаемо тонких материй. Впрочем, образ утробы не стоит воспринимать как некий диссонансный элемент, - напротив, модель мира, представленная Флэнджем, удивительно гармонична, и даже изящна. И что важно, ощущение ценности собственного внутреннего мира, появляющееся у героя, открывшего для себя смысл природой посланного знака, не нарушает гармонического единства бытия, в чем, скорее всего, следует видеть не что иное, как результат не только художественной оригинальности, но и композиционного мастерства автора.

Однако мы не стали бы называть творение Пинчона истинно постмодернистским, ограничиваясь лишь неожиданными образами, рожденными разумом героя, поскольку это было бы слишком просто. Так, становится очевидным, что сознание Флэнджа исключительно противоречиво и конфликтно глубоко внутри себя. С одной стороны, Флэндж вот уже семь лет постоянно и безвылазно находится в этом доме, не представляя себе иной жизни. С другой же стороны, самое сильное чувство, внушенное этим домом за все семь лет – осознание невыносимой безысходности, и даже обреченности.

«… он понимал, что раз уж обречен, провести остаток дней в безжалостной реальности именно этого дома и только с этой женой, ему нужна поддержка, а поддержкой ему служило ирреальное безумие Джеронимо». (С.237)

Возникает вопрос: откуда столь противоречивое, сложное видение жизни, или, вернее, своего места в ней? Что мешает Деннису Флэнджу вести такую же семейную жизнь, какую ведут все? Ответ найти нелегко, но возможно. Его следует искать ни где иначе как в самом образе мыслей Флэнджа, в его представлениях о мире, напрочь лишенных какого-либо здравого смысла.

2.3 Образ будки

Так, являясь, безусловно, ключевым (в определенном смысле, “родовым”), образ утробы последовательно усложняется, порождая ряд “побочных” элементов, которые нетрудно выделить, следуя за развитием мыслей героя.

«…Ох, - простонал Флэндж. Через это они уже проходили. И каждый раз все заканчивалось одинаково: у них во дворе находилась заброшенная полицейская будка, которую когда-то поставили легавые округа Нассау, чтобы засекать тех, кто превышает скорость на шоссе 25А. Будка настолько пленила Синди, что, в конце концов, она обустроила ее, посадила вокруг плющ, прилепила внутри репродукции Мондриана и после каждой бурной стычки отправляла туда Флэнджа на ночлег. Самое смешное, что Флэнджу было уютно и там, он почти не видел разницы: будка в высшей степени напоминала утробу, а Мондриан и Синди, как он подозревал, были духовными братом и сестрой – оба строгие и логичные». (С.238)

Как видно, почти мистическое значение аллюзии на женское тело настолько глубоко и жизненно важно для Флэнджа, что она буквально внедряется во все сферы бытия героя, продолжая упорядоченно “вынашиваться” в его подсознании. Так, заброшенная полицейская будка становится неким “суррогатом” утробы (это и есть тот “побочный” элемент, о котором говорилось ранее), каждый раз перемещаясь в которую герой вновь обретает желанное спокойствие.[4]

ГЛАВА 3. ПОЭТИКА ХАРАКТЕРОВ.

3.1. Обозначения имен

Помимо ключевых знаков, распространенных в рассказе, очень важную роль играют непосредственно человеческие образы. Настолько важны, что многие из них даже имена носят совершенно фантастические. А между тем, эти имена играют весьма существенную, даже судьбоносную роль. Так, можно составить своеобразный словарь ключевых имен: