3. Некоторые ученые считают, что вообще нет смысла искать специфическое качество юридического спора, отличающее его от политического, поскольку это различие вообще неуловимо. Они считают, что достаточно имеющегося перечня видов юридических споров, указанных в п. 2 ст. 36 Статута Суда:

а) толкование договора;

б) наличие любого вопроса международного права;

в) наличие факта, который, если он будет установлен, представляет собой нарушение международного обязательства;

г) характер и размер возмещения, причитающийся за нарушение международного обязательства.

Недостаточность этой точки зрения состоит в том, что она не дает Суду основного принципа, согласно которому можно причислить спор к тому или иному из перечисленных пунктов. Ведь в п. 2 ст. 36 Статута речь идет о правовом споре, уже квалифицированном как таковом. Вопросы, перечисленные в пунктах а-с, даны для того, чтобы отличить один вид правого спора от другого. Кроме того, данное перечисление не является исчерпывающим даже с точки зрения перечисления основных видов судебных споров. Возможны такие виды споров, которые не предусмотрены в п. 2 ст. 36 Статута. Стороны по взаимному соглашению могут внести в Суд такой спор, который не предусмотрен ни одним из этих пунктов.

Наконец, существует мнение, исходящее из тех же предпосылок, что и предыдущее, - нет возможности найти критерий, отличающий правовой спор от неправового, - и заключающийся в следующем: юридический спор - это то спор, относительно которого стороны пришли к соглашению о судебной процедуре. Определяющие этот принцип ученые считают, что характер спора определяется способом его урегулирования. “Юридический спор это тот, который решается судебной процедурой, политический - политическими средствами”.6. Данная точка зрения вообще оставляет в стороне вопрос о критерии различия юридических и политических споров.

Дело осложняется еще и тем, что в каждом новом споре его участники могут давать каждый раз новое понимание юридического спора. Что касается Суда, то он не связан своим решением. Следовательно, если он не будет руководствоваться единым принципом, то понятие юридического спора, данное в одном решении или консультативном заключении, может разойтись с определением, данном в другом, что еще более запутывает вопрос.

По мнению Ф.И. Кожевникова, к определению понятия юридического и политического спора следует подходить и с точки зрения того, какого рода отношения между государствами нарушены в данном споре. Как известно, судебное разбирательство преследует своей целью урегулирование спора, или, иначе говоря, урегулирование отдельных отношений между государствами. Эти отношения надо отличать от непосредственного предмета спора. Таковыми могут быть: а) предмет (материальные ценности); б) право, на обладание которым стороны заявляют свои претензии. В отличие от предмета спора объект мирного урегулирования является регулируемым отношением.

Для того чтобы определить специфику правового спора, нужно выяснить - нарушение каких именно отношений лежит в его основе.

Отличие юридических споров от политических основывается на различном характере межгосударственных отношений, непосредственно затрагиваемых этими спорами.

Характер, организация и компетенция Международного Суда ООН показывает, что он предназначен для разрешения исключительно правовых споров между государствами. “Чтобы Международный Суд ООН соответствовал своему назначению, - пишет проф. Н.Н. Полянский, - он должен сохранить именно тот сравнительно скромный удельный вес, который определен ему Уставом ООН как органу, призванному разрешать только споры правового характера .”.7.

4. Консультативная функция Международного Суда ООН.

При разработке Устава ООН и Статута Международного Суда ООН встал вопрос о консультативной функции Международного Суда. Принципиальное решение по этому вопросу было принято еще на конференции в Думбартон-Оксе в 1944 году. В разд. A гл. VIII проекта Устава говорилось о том, что “Совет Безопасности имеет право передавать Суду в целях получения совета юридические вопросы, относящиеся к другим спорам”.

В настоящее время положения Устава ООН и Статута Международного Суда ООН относительно его конкретной деятельности сводятся к следующим: 1) согласно ст. 96 п. 1 Устава ООН Совет Безопасности и Генеральная Ассамблея могут запрашивать у Международного Суда ООН “консультативное заключение по любому юридическому вопросу”.

В ст. 65 Статута этот вопрос формулируется применительно к полномочиям Суда. “Суд может давать консультативное заключение по любому юридическому вопросу”.

То, что в ст. 96 подчеркивается сугубо юридический характер консультативной деятельности Международного Суда ООН, является доказательством того, что Международный Суд ООН является судебным органом ООН с консультативной функцией, но не больше.

2. Устав дает другим органам ООН и специализированным органам право обращаться в Суд за консультативными заключениями. Однако они должны иметь для этого решение Генеральной Ассамблеи, которая может дать это разрешение в “любое время”.

Следует отметить, что Устав ООН подчеркивает положение, по которому другие органы ООН (кроме Совета Безопасности и Генеральной Ассамблеи) могут запрашивать консультативные заключения Международного Суда ООН “по юридическим вопросам, возникающим в пределах их круга деятельности” (ст. 96 п. 2). Данная формулировка значительно суживает полномочия упомянутых организаций, обращающихся в Суд за консультативными заключениями. Указание на то, что такие обращения могут касаться юридических вопросов в пределах круга их деятельности, распространяет юрисдикцию Суда лишь на вопросы деятельности соответствующей организации, которые относятся непосредственно к выполнению им его функций, определенных соответствующим Уставом. Статутом или Положением. Эти органы и международные организации не имеют права ставить перед Судом вопросы, возникающие вне границ, отведенных для их деятельности соответствующими положениями.

Право Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности обращаться за консультативными заключениями к Суду, на первый взгляд, ограничивается лишь указанием на характер вопроса. Ст. 96 Устава указывает, что консультативные заключения могут запрашиваться по “любому” юридическому вопросу. Однако это не означает, что эти органы не могут запрашивать консультативные заключения по вопросам, по существу своему к внутренней компетенции государств. Ни Совет безопасности, ни Генеральная Ассамблея не имеют на это права уже в силу общих принципов Устава ООН (ст. 2 п. 7), так же как и основ международного права.

В осуществлении консультативной деятельности Международного Суда ООН в косвенной форме принимает участие и государства, имеющие право доступа в Суд. “Секретарь Суда, - говорится в ст. 66 Статута, - .сообщает о заявлении, содержащем просьбу о консультативном заключении всем государствам, имеющим право доступа в Суд”. Эти государства, а так же те международные организации, которые, по мнению Суда, могут предоставить сведения по данному вопросу, имеют право предоставить в Суд письменные доклады или через своих представителей выразить свое мнение по данному вопросу в устной форме. Кроме того, государство, которое предоставили письменные или устные доклады, допускаются к обсуждению докладов, сделанных другими организациями или государствами.